Новые, старые сказки (СИ) - Ника Бойко

— Кашу, — сказала я.

— Одну ложку из глубокого уважения к повару.

Что-то этого уважения я в голосе не почувствовала, да и ладно. Кащей зачерпнул кашу, на краешек ложки, долго принюхивался, верно, точно думал, что я его отравлю, ну или на худой конец слабительного подсыплю. Да ну его, я, зачерпнув полную ложку мясной каши, отправила её в рот, усиленно дуя. Кащей тяжело вздохнул и аккуратно отправил ложку в рот, покосился на меня, потом снова зачерпнул и стал есть.

— Не переживайте я тоже слово Матрене дала, что не оставлю Вас голодным. И как Вам моя стряпня?

— Ничего выживу.

— Могли бы просто сказать спасибо.

Кащей промолчал, а вот котелок полный каши мы уговорили на пару, толи он действительно почувствовал себя виноватым, пирогом поделился, да и котелок сам пошел мыть. Я разложила одеяло между стен. Кащей вернулся и поставил чистый котелок возле угасшего костра.

— Справа или слева?

— Что?

— Спать где будите, я уже одеяло постелила.

— Так на ночь со мной напрашиваешься?

Я подумала, осознала и возмутилась.

— Да кому это в голову придет, Вы, когда на себя последний раз в зеркало смотрели, просто рядом теплее, но не хотите как хотите, лес большой, можете поближе к коню лечь. Извращенец, — все-таки добавила я, завернувшись в плащ и удобно укладываясь посередине.

Кащей подумал.

— Двинься, — сказал он, — я справа.

Я молча подвинулась. Мужчина лег ко мне спиной, так же завернувшийся в плащ, я легла на спину и стала ждать, когда зажгутся звезды.

— Ты чего не спишь? — услышала я его тихий голос.

— Не скажу.

— Боишься?

— Кого?

— Меня.

— С чего это?

— Ну, всё меня все боятся.

— Я не боюсь, просто жду, когда зажгутся звезды.

— Зачем?

— Желание загадать, а Вы разве не загадываете желание на падающую звезду?

— Нет.

— Зря всегда сбывается, попробуйте.

Кащей повернулся на спину и стал тоже рассматривать звездное небо, небольшая звездочка сверкнула и пронеслась к земле, погасла.

— Упала, упала!!!! — закричала я, — Вы видели, упала.

— Желание загадала?

— Ой, не успела.

— Ладно, давай ждать следующую.

— Хорошо, — согласилась я.

Но следующую я не дождалась, уснула.

Привычно проснувшись на заре, мужчину рядом не обнаружила, ну и ладно. Я потянулась и решилась прогуляться, Кащей нашелся он стоял по обнаженный пояс в воде и умывал лицо.

— Голову помой.

Мужчина резко обернулся.

— Не хочу.

— Давай помогу.

И я уверенно вошла в воду.

— Не смей, — его голос наполнился металлом.

— У меня замечательный шампунь.

— Я сказал, не трогай меня.

— Я аккуратно.

Кащей схватил меня за руку и больно сжал.

— Да что с тобой? — испугалась я.

— Не смей трогать меня, если не хочешь чтобы я причинил тебе боль.

— Мне уже больно. Ты меня боишься?

— Нет, просто не терплю когда кто-то становиться позади, и касается головы.

— Я поняла, я буду стоять перед твоим лицом, ты будешь видеть каждое мое движение, я не причиню тебе вреда.

— Буд-то ты меня понимаешь?

— Я догадалась, что с тобой хотели сделать, правда, понимаю, доверься мне, прошу. Наклонись.

Кащей отпустил мою руку и опустился на колени, сомкнул руки за моими ногами. Я запустила руки в его волосы и аккуратно размазала шампунь по его голове, нежно массируя. Кащей не сводил с меня настороженного взгляда, было странно смотреть на него вот так.

— Смой, нырни.

Мужчина послушался.

— Ещё раз, — почему-то неуверенно попросил он.

Я снова повторила ритуал, Кащей снова смыл.

— Больше не проси шампунь кончится, а он дорогой, пошли расчесываться.

Мужчина послушно вышел из воды и стал в прямом смысле драть волосы.

— Ты, ты чего творишь? А ну иди сюда, кто так волосы расчесывает. Дай сюда.

Я вырвала из его рук гребень и уже сама уверенно расчесала давно нечесаные волосы.

— У тебя цвет отличный и волосы густые.

Когда они высохли, то оказались почти чёрные и немного вьющиеся.

— Ты обратилась ко мне на ты, — сказал Кащей обтираясь.

— Простите, больше не повториться.

— Можешь говорить, дозволяю.

— Я же тогда и наглеть начну, — честно предупредила я.

— Куда уж больше то.

— Оооо, ты меня не знаешь, я же вопросами замучаю.

— Давай.

— А почему мы людей сторонимся?

— Никто не должен знать, куда мы направляемся.

— А мы куда едем?

— К границе.

— Зачем?

— Устанавливать мирные отношения.

— А с кем, может просто расскажешь, чтобы я каждое слово клещами не тащила.

— Не могу, дело государственной важности. Не стоит всем знать, что я дворец покинул.

— Ой, да ладно, как только ты уехал черень небось праздник с салютом устроила, да гуляния на неделю.

— Не думаю.

— Да ладно, всем же известно кот из дома мыши в пляс.

— Вернемся, проверю.

— А мы точно вернемся.

— А ты сомневаешься?

— Только не обижайся, не похож ты на злодея, которым детей пугают, да и в поход такое ощущение, что ты впервые идешь, да и вообще замученный ты какой-то.

— Вот поживешь с моё, узнаешь.

— Не я столько не протяну, слушая, а давай на постоялом дворе позавтракаем, готовить жуть как не хочется.

— А если узнают?

— Кто? Да и кто поверит, чтобы сам царь Кащей на постоялом дворе обедал.

— И то верно, поехали, я плачу.

— Само собой, — улыбнулась я.

Вот только населенный пункт попался уже давно за полдень, у меня уже и живот свело от голода и я себя проклянуть успела что настояла, а вот попросить остановиться и приготовить мне было как то совестно.

Деревня оказалась большой и богатой, большие дома в два этажа были почти у всех, ухоженные дворы и самое приятное, цветастые шторочки на окнах. Кащей быстро нашёл постоялый двор и направил коня в ворота, я въехала, опасливо прижимаясь к задней ноге Огненного. Расседлав коней и привязав их к коновязи, молча бросил мелкую монету служке и вошёл внутрь народа было много, стоял голом и смех. Протиснувшись к крайнему столику, он остановился.

— Можешь уже отцепиться, ты в безопасности.

— Я и не держалась, — обиделась я.

— А то я не чувствовал как у меня рубаха натянулась.

— Может, уйдем? — слабо попросила я.

— Нет уж, теперь остаемся.

И он уверено сел на скамью, я примостилась возле, в нем что-то изменилось, что-то неуловимое, но это меня настораживало.

— Заказывай, — тихо сказал он.

— Хозяин, — подняла я руку, на меня почему-то обратили внимание все, — два дежурных блюда и что-нибудь запить.