Крыло Люцифера - Том Мартин

— Мне только что рассказал привратник, я очень сочувствую вам. Просто не верится…

От его слов напряженность Кэтрин чуть спала, она вздохнула и помотала головой. На мгновение она забыла о картах и записке.

— И не говорите… Ужас какой. Я…

Оба помолчали секунду, затем Рутерфорд объяснил цель своего прихода.

— Простите. Я совсем не хотел вторгаться. Привратник сказал, что вы здесь, и я просто хотел спросить, может, вам известно чуть больше о случившемся. Могу ли я вам чем-то помочь?

Кэтрин вернулась к столу. Заметив, что уголок карты чуть торчит из-под бумаг, она постаралась встать так, чтобы гость ничего не заметил.

— Нет, спасибо… Это страшный удар, и даже несмотря на то, что я была его самым близким другом, знаю не больше вашего. Для меня все случившееся загадка. Притом лишенная всякого смысла.

Рутерфорд по-прежнему неловко мялся у самой двери.

— Он пригласил меня, мы на днях договорились о встрече. С профессором я едва знаком, то есть видел его по телевизору, конечно, читал его книги, но виделись мы только раз. Мне было очень лестно получить от него записку с предложением встретиться… Еще он написал, что очень хочет послушать мое мнение кое о чем… Знаете, я, пожалуй, пойду, извините меня. Просто все так странно, мне он показался счастливым человеком…

Он повернулся было уходить.

Кэтрин размышляла: «А может, Рутерфорд все-таки сможет помочь. Может, ему удастся распознать древние карты. Ведь он же ведущий классицист».

Рассудок ее, страстно ищущий разгадку тайны, ухватился за первый же шанс. Попытка не пытка — что она теряет?

— Постойте… Вообще-то вы можете мне помочь.

— О да, конечно… Я попробую… Что надо сделать? Может, мне позвонить его друзьям на факультете и сообщить им?

Она медлила в нерешительности.

«Могу я ему доверять? Совпадение ли, что именно на сегодняшнее утро профессор назначил ему встречу, или это какая-то зловещая игра?»

Прежде чем показать Рутерфорду карты и записку, надо узнать, с какой целью профессор назначил ему встречу сегодня.

— Могу ли я спросить у вас, что именно профессор хотел обсудить с вами?

Задавая вопрос, Кэтрин изучала лицо гостя, пытаясь найти в нем что-то, что могло бы рассказать об этом человеке. Рутерфорд пожал плечами.

— Что вы, конечно, я покажу вам записку, которую он мне оставил.

Покопавшись во внутреннем кармане пиджака, Рутерфорд вынул записку профессора, которую передала ему Энни, и протянул ее Кэтрин. Она быстро пробежала текст — мрачное неодобрение промелькнуло на ее лице.

Она подняла глаза.

— Совсем не характерные для профессора смелые заявления. Вам что-то еще о них известно? Вам приходилось обсуждать с ним эту тему раньше?

Рутерфорд попытался припомнить.

— Начнем с того, что обсуждение было всего одно. Но я всегда восхищался профессором. И полностью с ним согласен в том, что своей деятельностью мы губим сами себя… Но знакомы мы не были — нас совершенно случайно усадили рядом за одним столом на обеде в Бэллиоле. Как только он узнал, что мой главный интерес — классическая мифология, мы проговорили с ним до самого конца обеда. Ну а точнее — профессор задавал вопросы, а я пытался на них отвечать.

— Какого плана были вопросы?

— Больше всего профессора интересовали легенды о древнем катаклизме. Он явно считал, что они имеют определенное отношение к его исследованию. Например, библейская история о Всемирном потопе и Ноевом ковчеге. Всемирный потоп он рассматривал как настоящую экологическую катастрофу, разразившуюся в доисторические времена.

— О чем вы? Разве где-то еще на свете существуют легенды о потопе, подтверждающие эту гипотезу?

— Разумеется. — Рутерфорд не удержался и иронично рассмеялся. — Их насчитывается около семисот.

— Ничего себе! Выходит, история Ноя не уникальна?

— Это очень сильное преуменьшение. В какую бы часть света вы ни отправились — повсюду сыщутся подобные легенды.

— Повсюду?

Рутерфорд, благодарный возможности быть полезным, с энтузиазмом стал рассказывать:

— Да. Возьмем, к примеру, Китай — там существует миф о потопе, почти в точности повторяющий библейский. В нем рассказывается, как люди стали самонадеянными и потеряли почтение к богам и как боги отомстили им: перевернули Вселенную вверх тормашками и стали трясти ее, как детскую игрушку, — так, что все звезды, и планеты, и Земля полетели кувырком сквозь небеса. Дождь лил без конца, и всю Землю залило.

Глаза Кэтрин удивленно распахнулись, но, прежде чем ей удалось выудить из Рутерфорда подробности, он начал новый рассказ.

— Поближе к нам, в Европе, у греков, есть предание о великом потопе, и даже свой Ной у них имеется — человек по имени Девкалион.[4] Аналогичные предания у кельтов и викингов, да что там — даже у индусов. Позвольте мне рассказать вам их версию. Ману, главный герой легенды, видит в луже близ своего дома маленькую рыбку. На самом деле рыбка непростая — это бог Вишну. Он заговаривает с Ману и обращается к нему с просьбой, посулив Ману, что, если тот выполнит просьбу, получит щедрую награду. Ману достает ее и выпускает в пруд, но на следующий день рыбка так выросла, что Ману пересаживает ее в озеро. Очень скоро рыбе и в озере становится тесно. В конце концов Ману пришлось выпустить рыбу в море. В благодарность Вишну предостерегает Ману о надвигающемся потопе и велит ему построить надежную лодку, собрать семена всех растений мира и по паре каждого животного, а затем забраться в лодку самому. Когда разражается потоп, Ману спасен и Вишну буксирует лодку по океанам к горе на севере. Ману, Девкалион, Ной — один и тот же человек, или, я б сказал, мистический персонаж… Хотите еще примеры?

Кэтрин улыбнулась в молчаливом одобрении. Рассказ произвел на нее впечатление.

Рутерфорд вновь заговорил, на этот раз с глубокой печалью в голосе:

— Мне показалось, что профессор Кент верил: все эти легенды основываются на реальном событии, и видел их предназначение в том, чтобы передать потомкам тайное послание — именно тайное послание, — и что наши предки посредством этих легенд через бездну времен предупреждают нас о нависшей катастрофе.

— Вот почему в своей записке он сообщает, будто бы расшифровал тайное послание древних.

— Полагаю — да. И сам я очень хотел бы выяснить это. Настоящие открытия частенько достаются новичкам в области исследования, а это обещало быть самым крупным открытием за все времена. Я очень надеялся, что профессор окажется таким же, как Генрих Шлиман…

— Кто это?