Литературная Газета 6400 ( № 2 2013) - Литературка Литературная Газета

На этой слабости инженера ловко играет Короедов. Характер Короедова эволюционирует от открытой подлости до замаскированной, прикрытой ханжеством и лицемерием буржуазной "морали". Ранее Захарка открыто грабил и содержал притон разврата, теперь Захар Касьяныч переходит на позиции узаконенного грабежа. Старые методы ему уже не годятся, у него иной капитал, иной размах, иные обороты. Он говорит недоумевающим и подозревающим очередной подвох мужикам: "Векселя перепишем. Клал я вам двенадцать процентов казённых да в вексель включал скрытый процент, ан выходило по шестьдесят, по восемьдесят, даже до ста процентов. Теперь всё это скидываю, секретную сумму из векселя выключаю, а проценты с нынешнего дня кладу божеские - восемь процентов, и никто не будет обижаться, ни мне, ни вам не обидно".

Короедов выходит на широкую общественную арену. А там, в мире капитализма, к которому он отныне принадлежит, свои законы, и преступать их нельзя. Умный и волевой человек, Короедов сбрасывает с себя старое "рубище", чтобы облечься в новые одежды капиталистической цивилизации. Являясь владельцем чугунолитейного и маслобойного заводов, табачной фабрики, домов и земли, он всячески способствует благоустройству вырастающего в степи города. Но под внешней благообразностью Короедова-промышленника скрывается хищный зверь.

Став промышленником, Короедов насаждает "порядки" и "культуру" в своём городе. Он убеждает сограждан завести полицию, - "и чтобы заседатель у нас жил, - население торговое, эва, раскинулось, по крайности, по ночам будем спать спокойно". Он хочет построить "храм божий", ибо "надо нам и об душе подумать". Он обращается к людям с елейными, ханжескими речами, призванными прикрыть его звериную жестокость, порочные страсти. Меняется даже внешний облик Короедова. Это уже "патриарх с седой бородой, со строгим, похудевшим, иконописным лицом", и "у этого высокого худого старика, с большой белой бородой, с бледным лицом, казалось, не могло быть иных слов, кроме медленных и спокойных, и все звали его теперь неизменно Захар Касьянычем". Действуя подкупом, он постепенно подчиняет себе не только жителей посёлка, но и местные власти. Им подкуплены и мировой судья, и заседатель, и адвокат, он держит их в руках и заставляет выполнять свою волю. Короедову, собственно, и полиция нужна в посёлке, чтобы она стала его собственной полицией.

Серафимович показывает не только силу, но и обречённость Короедова, его неминуемую гибель. Олицетворением предстоящей гибели Короедовых является внук и одновременно сын Короедова - эпилептик Сергей. Вполне естественно, что дегенерат Сергей не может претендовать на то, чтобы взять в свои руки дела дома Короедовых.

Серафимович уделяет особое внимание ненормальным взаимоотношениям Захара и Сергея и в назревшем конфликте между ними выражает идею неизбежной гибели Короедовых. Таков, собственно, основной смысл их последней встречи. "Сергей всё больше и больше гнулся, и жёлтая кожа на лице дёргалась, силясь сложиться в улыбку, не то в синюю судорогу. Повалился нескладно смятым телом на мягкий ковёр, цепляясь за резные ножки стола. Голову притянуло к плечу, как вывернутую, открытые глаза закатились и белками глядели в расписанный потолок. Из узко сведённых синих губ выбивалась пена, ноги судорожно вело, выворачивая колени. Трясясь, пополз старик по ковру, обнимая, оттягивая туго притянутую судорогой голову, удерживая дёргающиеся руки и ноги, обирая губами пену с узких в страшной синей улыбке губ".

"Город в степи" построен по принципу параллельно развивающихся тем и сюжетных линий, которые то выступают раздельно, то сливаются воедино. Одной из них является тема отношения интеллигенции к окружающей действительности, выявления её позорной роли прислужницы капитализма, вскрытие её взаимоотношений с революционным народом. Этой теме в романе Серафимовича отведено значительное место. Изображая представителей буржуазной интеллигенции, писатель подчёркивает, что их "культура", изысканность речи - это лишь маска, прикрывающая защиту узко эгоистических интересов. Серафимович особо подчёркивает, что стремление к комфорту и обеспеченности полностью определяет образ действия этих интеллигентов. Работающий на строящейся железной дороге инженер Полынов, по отзывам своей супруги,- "бесхарактерный, тряпка". Весь смысл жизни для него был в "уютной, чистой, прекрасно обставленной, с книгами, роялем, картинами квартире... Второй круг составляла его служба, постройка и множество людей, связанных с этим".

В начале романа Полынов как будто резко отрицательно относится к "делам" Короедова, но вскоре выясняется, что всё это лишь "благие" мысли, что у Полынова, как обычно, слово расходится с делом. Вся история взаимоотношений Полынова и Короедова говорит о том, что так называемому либеральному интеллигенту по пути с промышленными дельцами. Либеральная фразеология подобных интеллигентов, их "презрительное" отношение к выскочкам, их показная гуманность - всё это атрибуты маскировки, той половинчатости, которой отличалась ренегатствующая интеллигенция.

Пока отношения с рабочими не затрагивают узкого круга его личных интересов, Полынов - "гуманист", он даже не прочь помечтать "о людском счастье", "о счастливой человеческой жизни", мысленно представить себе, как проложенная им дорога понесёт культуру и свет в "убогие землянки рабочих". Эти благие порывы проявляются и в том, что Полынов требует от администрации построить больницы и школы для рабочих. Полынов с презрением отвергает приглашение Захара Короедова поступить к нему на службу, а когда тот предлагает ему грязную сделку, то стреляет в него.

Таков Полынов в начале своей деятельности, пока его гуманистические устремления ещё не столкнулись с личными интересами, пока он может мечтать, ничего не принося в жертву, любуясь собственными "высокими" чувствами. В конце концов он вынужден сбросить маску, выступить совсем в ином обличье.

Как только на железной дороге вспыхивает забастовка, обнаруживается ничтожество души, мелкий эгоизм Полынова. Помощник Полынова метит на его место, и первая мысль, которая возникает в голове инженера, - это мысль, что он может потерять своё служебное положение. "Это для тебя подходящий случай попытаться оттолкнуть меня и занять моё место", - думает он о своём помощнике, а затем решает действовать смело и энергично, чтобы устранить угрожающую ему опасность.

Тот же Полынов, который ранее пространно рассуждал о тяжёлой жизни рабочих и как будто сочувствовал им, в действительности настолько далёк от понимания их интересов, что не может даже найти с ними общего языка. Достаточно показателен в этом смысле разговор Полынова с забастовавшими рабочими.

Слушая возражения забастовщиков, Полынов думает: "Нет, с ними только плетью разговаривать". Пропасть, и ранее отделявшая Полынова от рабочих, стала ещё глубже. Покидая толпу железнодорожников, инженер каждую минуту ожидал, что "плюхнется в затылок пущенный сзади камень".

Близок по духу Полынову его зять Петя. Подобно Полынову, он кончает тем, что пристраивается на работу всё к тому же "всесильному" Захарке, охотно простившему ему "грехи" молодости. А эти "грехи" - революционная деятельность.

Серафимович показывает, что не подлинная революционность, а некий псевдоромантизм толкнул Петю на путь революции. Теряя по мере отхода от революции своё революционное оперение, он превращается в обычного мещанина, и революционная фраза в его устах становится штампом.

Готовясь к безмятежной, "настоящей" жизни, Пётр серьёзно обеспокоен вопросом о комфорте, который должен вознаградить его за лишения и треволнения молодости. Поэтому столь символична одна из заключительных сцен романа, где рабочая демонстрация обходит "чужого" ей Петра[?]

Изображая коллектив рабочих, Серафимович выделяет образы двух вожаков: Рябого и Волкова. Рябой до конца остаётся верным своим убеждениям и попадает в ссылку в Сибирь. Волков постепенно отходит от революционного движения, приобретает домик, обрастает хозяйством[?]

И в идейном, и в художественном отношении роман "Город в степи" является как бы "квинтэссенцией" творчества Серафимовича. Писатель стремился сконцентрировать в романе весь свой жизненный и творческий опыт. И, написав его, он ясно увидел и сильные и слабые стороны своей работы. "Я считаю, - говорил Серафимович впоследствии, - что наиболее характерные черты моей писательской физиономии ярко отразились в моей крупной вещи "Город в степи"[?]

В своей оценке романа Серафимовича А.В. Луначарский справедливо отметил, что процесс капиталистического накопления занимает в нём основное место. Он писал: "Город в степи" - это роман, достойный Бальзака. Перед нами громадный организм города, возникающего около железной дороги и по-американски растущего так, что меняется не только облик, но и характер его жителей и их взаимоотношений[?]"