Тамерлан. Правитель и полководец - Гарольд Лэмб

Во всяком случае, он отсутствовал, когда убили его покровителя Казгана. Созидатель Эмиров в это время развлекался охотой к югу от реки в сопровождении нескольких сподвижников. Два предводителя племен, таившие злобу против Казгана, пронзили его своими стрелами.

Узнав об этом, Тимур прибыл на место гибели Казгана. Он перевез тело покровителя за реку и захоронил его в лесу Сали-Сарая.

Затем, прежде чем позаботиться о защите собственного имущества, Тимур переправился снова на противоположный берег Аму и присоединился к воинам, участвовавшим в погоне за убийцами Казгана в горах. Один из старейших обычаев тюрок запрещал им спать под одним небом с убийцей кровника. Двое убийц Казгана не надолго пережили его.

Преследуемые по лощинам и горам, меняя лошадей в каждой деревне, они не смогли уйти от погони. Мстители гнались за убийцами по пятам, блокируя им пути для маневра. Убийц настигли на верхних скалах гор и лишили их жизни короткими взмахами мечей. Покончив с ними, Тимур поспешил в родную долину, где он обнаружил изменившуюся обстановку.

В этой части Азии сын умершего правителя мог наследовать трон лишь в том случае, если отец оставлял ему в наследство крепкое владение, а наследник был способен его удержать. В противном случае на совете влиятельных вассалов бывшего правителя избирался новый. В худшем случае – что было чаще всего – начиналась борьба за трон, который доставался сильнейшему. Среди людей в шлемах ходила поговорка: «Скипетр может держать лишь рука, владеющая мечом».

Сын Казгана, предприняв слабую попытку взять бразды правления Самаркандом в свои руки, потерпел неудачу. Вскоре он бежал из города, предпочтя власти жизнь. Затем в Самарканде появились Хаджи Барлас и хан Джалаир с претензиями на власть над местными тюркскими племенами.

Между тем другие эмиры удалились в свои крепости и стали собирать под свои штандарты воинов, чтобы защищать свои владения и совершать набеги на соседей. Междоусобная борьба одного клана с другим была извечной слабостью тюрок. По общему согласию они могли следовать за предводителем достаточно сильным, чтобы держать их в повиновении. Но Казгана убили, а Хаджи Барлас и Баязит Джалаир оказались неспособными обуздать этих неукротимых людей.

В это критическое время умер в своем монастыре отец Тимура Тарагай. Большинство барласов последовало за Хаджи в Самарканд. Тимур остался в Шахрисабзе с несколькими сотнями воинов.

Затем в этих местах появился великий хан с севера, наблюдавший из-за гор развитие событий. Помня о мятеже поколение назад, хан привел с собой многочисленное войско, которое набросилось на местность, как стая стервятников на падшую лошадь.

ТИМУР-ДИПЛОМАТ

После нападения хана тюркские эмиры сплотились перед лицом общей опасности. Не стал объединяться со всеми Баязит Джалаир. Он поспешил назад в свой город Ходжент, который располагался к северу от территории барласов на пути нашествия хана. Джалаир преподнес ему подарки и свою готовность покориться его воле.

Хаджи Барлас оказался в это время столь же нерешительным, сколь был импульсивным прежде. Он созвал всех воинов из Шахрисабза и Карши, заявив о своих претензиях на руководство после смерти Тарагая. Затем он раздумал сражаться с войсками хана и известил Тимура о том, что уходит со своими людьми и скотом на юг в направлении Герата.

Однако Тимур не пожелал оставить Шахрисабз беззащитным перед вторгнувшимися северянами.

– Уходите куда хотите, – ответил он дяде. – Я еду ко двору хана.

Тимур знал, что хан с севера, повелитель пограничных монголов, спустился с гор в плодородную долину Самарканда, чтобы восстановить свои прежние права на эту землю, но он склонен был также пограбить. Молодой барлас намеревался каким-нибудь образом уберечь свою долину от грабителей. Алджай с младенцем Тимур отправил к ее брату, который двигался с войском, спустившись с кабульских гор, к Самарканду. Он мог бы и сам отправиться с ними и таким образом уберечься от неприятеля. Попытка сопротивления нескольких сотен воинов двенадцатитысячной армии пограничных монголов – непростительная глупость. В то же время отец и Созидатель Эмиров предостерегали Тимура против подчинения хану с севера, который мог уничтожить всех тюркских наследников престола и поставить на их место своих людей. Но ведь, в конце концов, хан был титулованным владыкой Тимура – повелителем его предков.

Казалось, Тимур ничего не мог сделать в таких условиях. Его племя, по словам летописца, напоминало орла без крыльев. В Шахрисабзе господствовали страх и неопределенность. Часть воинов, захватив с собой лучших лошадей и женщин, бежали по дороге в Самарканд. Другие, решившие не бросать своего имущества, поспешили засвидетельствовать свою преданность Тимуру и стать под его защиту, видя, что он сохраняет присутствие духа.

– Друзья в час беды – не настоящие друзья, – сказал Тимур. Он не хотел их помощи. Многочисленное окружение из всякого сброда лишь дало бы хану удобный предлог для нападения.

Вместо этого Тимур предпринял кое-какие меры. Он пошел к своему духовнику, мудрому Зайнеддину. Они беседовали вдвоем всю ночь. Содержание беседы неизвестно, но после нее Тимур стал собирать лучшее из своего достояния – племенных лошадей, седла с серебряной инкрустацией и прежде всего золото и драгоценные камни разного рода. Очевидно, Зайнеддин открыл для него и кладовые монастыря, поскольку хан с севера был заклятым врагом шариата и духовных лидеров мусульман.

Вскоре показались пограничные монголы. Их разведчики скакали на низкорослых мохнатых лошадях, уже нагруженных награбленным имуществом, по дороге на Самарканд. Их пики с длинными кисточками сверкали на солнце. За ними, по полям созревшей пшеницы, следовали группы всадников, давая возможность своим лошадям подкормиться. Командир головного дозора, направившись к Белому дворцу, был удивлен появлением молодого спокойного Тимура, приветствовавшего монгола в качестве гостя.

Тимур выставил гостю щедрое угощение, зарезав по этому случаю овцу и молодого бычка. И монгол, низведенный до статуса гостя, только жадно оглядывал выставленные молодым хозяином яства. Он не позволил своим людям грабить, но потребовал ценных подарков. Тимур удовлетворил и эту его прихоть.

Затем Тимур объявил о своем намерении встретиться с ханом. Он захватил с собой кавалькаду своих соратников, нарядившихся ко двору, а также все свое богатство. У Самарканда ему повстречались еще два монгольских командира из авангарда армии хана. Оба они были дерзки и жадны до золота. Тимур дал им золота больше, чем они рассчитывали получить.