Орлиная круча - Мария Семенова

В тот день лопоухий белоголовый теленок застрял в узкой щели между камнями. Арни намаялся, пока разыскал несмышленыша и вызволил из западни. И то больше благодаря Свасуду, вовремя почуявшему несчастье. Был уже вечер, когда Арни промыл Белоголовому ободранные бока и пустил его в загон.

Вернувшись к пещере, он увидел Хаваля сидящим на том же камне, что накануне. Поодаль, в траве, лежал колчан Арни и его лук.

– Я охотился, – сказал Хаваль.

Арни подобрал лук, вытер его и снял тетиву. Нагнулся за колчаном. В колчане не хватало нескольких стрел.

– Я их потерял, – сказал Хаваль беспечно. – Я взял без спроса, потому что не мог тебя отыскать.

Браниться было бессмысленно. Арни только спросил:

– Добыл что-нибудь?

– Оленя.

Арни выпрямился, чувствуя, как проходит усталость. За это многое можно было простить. Хаваль всё-таки не дармоед, каким начал было казаться. Вкусного копчёного мяса надолго хватит обоим, да и Свасуд навряд ли откажется от костей. Может быть, хоть тогда он наконец перестанет рычать на Хаваля, как вот теперь.

– Далеко? – спросил Арни, прикидывая, как они вдвоём поволокут тушу к пещере.

– Далеко, – сказал Хаваль равнодушно. – Он сорвался в море, и я его не нашёл.

Арни молча принёс сухарей и кислого молока. Он молчал всё время, пока они ели. Потом сказал:

– Я пока ещё не воин на твоём корабле. Если тебе опять понадобится мой лук, спроси прежде, можно ли взять!

На другой вечер Хаваль к пещере не пришёл. Арни не стал его разыскивать. Только подумал: похоже, впредь следовало носить лук с собой. Он так и сделал и через несколько дней убедился, что был прав. Хаваля он больше не видел, но однажды из пещеры пропали все сухари. И половина сыров, за которыми вот-вот должны были приехать из дому.

Хаваль? Некому больше.

Викинги грабили торговые корабли и населённые дворы по берегам. Они брали добычу в бою, но никогда не крали втихомолку.

Свасуд внимательно обнюхивал каменный пол. Можно было пустить его по следу, отыскать Хаваля и поколотить.

Арни не стал этого делать. Хавалю, беглецу, и правда несладко жилось здесь в горах. Одному, без жилья, с пустым животом. И почти без оружия. Он не принёс с собой ничего, кроме ножа.

– Работнику я скажу, что сыр испортили лисы, – сказал Арни Свасуду. – И что я скормил его тебе…

Свасуд завилял хвостом и ткнулся носом в его ладонь.

Арни спал, и ему снились телята. Любопытные доверчивые мордочки, пахнущие молоком. За лето Арни успевал каждому дать имя. И когда осенью приходило время забоя скота, он всякий раз старался куда-нибудь скрыться хотя бы на день-полтора. Он заранее знал, что будут заколоты самые слабые. Те, которые всё равно не дотянут до новой травы. Те, с которыми он всего больше возился…

Арни снились телята в знакомом загоне под нависавшей скалой. И рыжий бык, что бегал вдоль изгороди и гневно ревел. Арни испугался, как бы этот бык не разворотил ветхого забора. Проснулся и открыл глаза.

Над горными пастбищами бесновалась ночная гроза. Арни слышал, как у входа в пещеру били оземь тугие струйки воды. Только-только начинало светать.

Арни прислушался к неистовым раскатам грома и сел, протирая глаза. Прошлым летом после такой же грозы он два дня стаптывал ноги, собирая разбежавшихся коров. Надо сходить посмотреть, как они. Успокоить…

Арни натянул на голову капюшон плаща и шагнул в мокрую мглу. Не было на свете места уютнее его пещеры. И постели теплей, чем охапка сена с вылезшим меховым одеялом. Ноги сами понесли Арни привычной тропой. Не в первый раз. Тем приятнее будет потом отогреваться подле костра.

Арни и Свасуд были уже на середине пути, когда пёс внезапно заволновался. В сером полусвете блеснули ощеренные клыки. Свасуд ринулся вперёд и в несколько стремительных прыжков исчез за валунами.

Отчего-то забеспокоился и Арни. Прибавил шагу, потом побежал. Кожаный плащ неплохо защищал от дождя, но бежать в полную силу мешал, путался в ногах. Арни как раз подумал, не стоило ли совсем бросить его, – но тут навстречу из-за скалы вывернулся Белоголовый.

Первой мыслью Арни было – сломали-таки ограду!.. Перепуганный телёнок жалобно мычал и всё падал, скользя на мокрых камнях. Того гляди, переломает себе ноги. Арни живо поймал его, обхватил за шею, чтобы привязать… и почувствовал под пальцами кровь.

Белоголовый не пытался вырваться из знакомых рук и только дрожал. Арни заставил его повернуться и наскоро осмотрел. Кто-то хотел зарезать бычка: острый нож провел по белому горлу длинную полосу. Но, видно, вору неожиданно помешали. Белоголовый отделался царапиной, к концу лета от неё не останется даже следа.

Со стороны загона донесся приглушенный расстоянием крик. Арни торопливо привязал Белоголового и помчался вперёд, на ходу отшвырнув плащ.

Было уже достаточно светло, и Свасуда он увидел сразу. Коровы и телята сбились в кучу в дальнем конце загона, под скалой. Свасуд лежал посередине площадки. Он приподнимал голову и пытался ползти, но не мог.

Арни в мгновение ока перемахнул забор и кинулся к нему. Свасуд успел остановить вора, но за это была заплачена дорогая цена. Арни упал на колени и сорвал с себя рубашку, уже понимая – ни к чему. Могучий пёс слабел на глазах, из раны на шее хлестала кровь. Арни всё-таки попытался унять её, но повязка немедленно промокала, ему никак не удавалось её завязать. Тогда он приподнял Свасуда и обнял его, изо всех сил прижимая его голову к своей груди. Что-то горячее потекло по его рукам, по животу. Свасуд царапнул лапами землю, лизнул его в щеку и заскулил.

Он скулил всё тише и тише…

Арни мчался вниз по склону прыжками длиннее собственного роста. Ноги без промаха переносили его с камня на камень, всё тело звенело, как тетива. Он держал след по пятнам крови, те были совсем свежими, поредевший дождь ещё не успел смыть их. Убийце не так уж сильно досталось: пятна делались светлее и реже, да и убегал, ничего не скажешь, проворно… Арни молча летел с камня на камень, почти не глядя под ноги. Жаль, тот, другой, уходил вниз по склону, не вверх. Если бы вверх, Арни давно бы уже стоял с ним лицом к лицу. И у него тоже был нож.

Ничего. Всё равно не уйдет.

Потом камни кончились, и под ногами зачавкала глина – шрам давнего оползня. Сразу стало трудней, но зато перед глазами были следы. Арни пустился по ним с удвоенным упорством. Скользил, падал и поднимался опять. Тесёмки на ногах размокли, облепленные грязью сапоги болтались, съезжали. Арни бросил и сапоги, побежал дальше босиком.

Но вот след оборвался. Убийца не удержался на крутизне, на четвереньках скатился вниз, в заросший узкий овраг. Арни, не раздумывая, сел на скользкую глину и съехал по проложенному пути. Его сбросило с невысокого обрывчика, но он не потерял равновесия и сразу вскочил.