Давайте все убьем Констанцию - Брэдбери Рэй Дуглас

— И это все? Слушай. — Крамли внезапно свернул на обочину и вышел из автомобиля. — Большинству не приходит в голову, вот и Констанции не пришло и нам тоже. Кое-куда мы не заглянули. «Желтые страницы»! Ну не кретины? «Желтые страницы»!

Он пересек тротуар, вошел в телефонную будку и стал листать потрепанный телефонный справочник, вырвал страницу, сунул книгу обратно. — Телефонный номер старый, недействительный. Но, может, узнаем адрес астрологини.

Он сунул страницу мне под нос. Я прочел: ЦАРИЦА КАЛИФИЯ. Хиромантия. Френология. Астрология. Египетская Некрология. Твоя жизнь — моя. Добро пожаловать.

И уличное заведение под знаком зодиака.

— Ага! — Грудь Крамли лихорадочно вздымалась. — Констанция навела нас на египетскую древность, а древность ссылается на Калифию, которая сказала Констанции: выходи за него!

— Это нам неизвестно!

— Черта с два неизвестно. Выясним.

Он включил передачу, и мы поспешно отправились выяснять.

ГЛАВА 12

Мы миновали «Центр аномальных исследований царицы Калифии», мертвую точку Банкер-Хилла. Крамли бросил на нее кислый взгляд. Я кивнул, обращая его внимание на более приятный для него объект: ПОХОРОННОЕ БЮРО КАЛЛАХАНА И ОРТЕГИ.

Крамли ободрился.

— Как домой вернулся, — признал он.

Наш драндулет остановился. Я вышел.

— Идешь? — спросил я.

Крамли, не снимая рук с руля, глядел в ветровое стекло, словно продолжал вести машину.

— Как так, — проговорил он, — весь мир, похоже, старится вместе с нами?

— Идешь? Ты мне нужен.

— Посторонись.

Поднявшись по крутым бетонным ступенькам, он двинулся было по дорожке из растрескавшегося цемента, но остановился, обозрел большой белый дом, похожий на ветхую птичью клетку, и произнес:

— На вид настоящая недопекарня, где стряпают печенье с дурными предсказаниями внутри.

Мы пошли дальше. На пути нам встретились кошка, белая коза и павлин. Когда мы поравнялись с птицей, она распустила хвост, подмигивая тысячью глазков. Мы остановились у парадной двери. Я постучал, и мне запорошил ботинки неожиданный снегопад из чешуек краски.

— Если дом держался на этом, его дни сочтены, — заметил Крамли.

Я постучался костяшками пальцев. Судя по шуму, внутри катили по паркету массивный передвижной шкаф. В дверь толкнулось с той стороны что-то тяжелое.

Я снова поднял руку, но изнутри донесся визгливый, словно воробьиный, крик:

— Убирайтесь!

— Я просто хотел…

— Убирайтесь!

— Пять минут, — взмолился я. — Четыре, две, одну, бога ради. Мне нужна ваша помощь.

— Нет, — выкрикнул пронзительный голос, — это я нуждаюсь в вашей.

Мой мозг завертелся, как Ролодекс. Я услышал голос мумии. И повторил его слова:

— «Задумывались когда-нибудь, откуда произошло название Калифорния?»

Тишина. Высокий голос перешел на шепот:

— Черт.

Загремел один замок, второй, третий.

— Никто не знает про Калифорнию. Никто.

Дверь немного приоткрылась.

— Ладно, давайте, — послышалось оттуда. Наружу просунулась большая пухлая рука, похожая на морскую звезду.

— Кладите сюда!

Я положил свою ладонь в ее.

— Наоборот.

Я перевернул ладонь внутренней стороной наверх.

Ее рука схватила мою.

— Спокойно.

Ее рука помассировала мою; большой палец проследил линии на моей ладони.

— Не может быть, — шепнула она.

Более спокойными движениями она ощупала бугорки под пальцами.

— Да, — вздохнула она.

И потом:

— Вы помните свое рождение!

— Откуда вам это известно?

— Наверное, вы седьмой сын седьмого сына!

— Нет, я единственный, без братьев.

— Боже. — Ее рука подпрыгнула в моей. — Вы будете жить вечно!

— Так не бывает.

— С вами будет. Не с телом. А с тем, что вы делаете. Чем вы занимаетесь?

— Я думал, моя жизнь у вас как на ладони.

Она фыркнула.

— Господи. Актер? Нет. Внебрачный сын Шекспира.

— У него не было сыновей.

— Тогда Мелвилла. 23 Незаконный отпрыск Германа Мелвилла.

— Если бы.

— Это так.

Я услышал скрип колес: от входа откатили большой груз. Двери медленно растворились.

В дальний конец комнаты укатился по паркету трон на колесиках с необъятных размеров женщиной в необъятной царской мантии из темно-красного бархата. Она подъехала к столу, где в свете зелено-янтарной лампы от «Тиффани» 24 сверкали сразу четыре хрустальных шара. Внутри гороподобной, в три сотни фунтов, туши сидела, просвечивая нас рентгеновским взглядом, Царица Калифия, астролог, хиромант, френолог, знаток прошлого и будущего. В тени вырисовывался громоздкий несгораемый шкаф.

— Я не кусаюсь.

Я перешагнул порог. Крамли последовал за мной.

— Но дверь оставьте открытой, — добавила она.

Во дворе закричал павлин, и я осмелился протянуть другую руку.

Царица Калифия, словно обжегшись, дернулась назад.

— Знаете Грина, романиста? — с придыханием спросила она. — Грэма Грина?

Я кивнул.

— У него описан священник, потерявший веру. Потом случается чудо, и совершает его этот самый священник. 25 Вновь уверовав, священник едва не умер от потрясения.

— Да?

— Да. — Она не сводила взгляда с моей ладони, словно та существовала отдельно от руки. — Боже.

— Это происходит сейчас с вами? — спросил я. — То же, что с тем священником?

— О господи!

— Вы потеряли веру, дар исцеления?

— Да, — пробормотала гадалка.

— А сейчас, в эту минуту, ваши способности к вам вернулись?

— Черт возьми, да!

Я отнял у нее свою ладонь и притиснул к груди.

— Как вы об этом догадались?

— Это не догадка. Меня как током шарахает.

Она скосила глаза на свадебное приглашение и газету у меня в протянутой руке.

— Вы поднимались к нему, — сказала Калифия.

— Вы заметили. Это нечестно.

Она улыбнулась краем губ и фыркнула.

— Народ отскакивает рикошетом от него и попадает ко мне.

— Думается, не так уж часто это происходит. Можно сесть? А то я свалюсь с ног.

Она кивком указала на стул, стоявший на безопасном расстоянии в несколько футов. Я опустился на сиденье.

Крамли, на которого никто не обращал внимания, недовольно хмурился.

— Вы говорили о Раттигане? — напомнил я. — Его редко кто навещает. Никому не известно, что он жив и обитает на Маунт-Лоу. Но сегодня туда кто-то поднимался, старик слышал крики.

— Она кричала? — Охваченная воспоминаниями, гора мяса, казалось, начала расплываться. — Я ее не впустила.

— Ее?

— Нет ничего глупее, — Царица Калифия бросила взгляд на магические кристаллы, — чем провидеть чье-то будущее и сдуру выдавать это людям. Я даю намеки, а не факты. Не учу, какие покупать ценные бумаги и какую выбрать подружку. Диета — это да, я торгую витаминами, китайскими травами, но не долголетием.

— Только что торганули.

— Вы — это другое дело. — Она подалась вперед. Колеса под массивным креслом взвизгнули. — Перед вами лежит будущее. Никогда я не видела будущее так ясно. Но вам грозит ужасная опасность. Я все время вижу, что вам назначено жить, однако кто-то может вас уничтожить. Остерегайтесь!

Прикрыв глаза, она долго молчала, потом спросила:

— Вы ее друг? Вы знаете, о ком я.

Я ответил:

— И да, и нет.

— Так все говорят. Характер у нее противоречивый, нрав буйный.

— О ком вы ведете речь?

— Не будем уточнять. Я ее не впустила. Час назад.

Я взглянул на Крамли:

— Взяли след, догоняем.

— Уточнять не будем, — повторила Калифия. — Орала она так, что я подумала, может, у нее при себе нож. «Нипочем тебя не прощу, — визжала. — Пустила нас не по тому маршруту: где надо наверх, у тебя вниз, где надо найти, у тебя — теряй. Чтобы тебе в аду гореть!» Потом, слышу, отъезжает. Этой ночью я вообще не засну.

— А не говорила ли она, — дикий вопрос, — куда собирается дальше?

— Никакой не дикий. Сперва она побывала у этого старого дурня с Маунт-Лоу, она его бросила после единственной неудачной ночи, потом у меня, ведь я ее подтолкнула, на очереди, похоже, несчастный обалдуй, что совершил обряд? Хочет собрать нас всех вместе да и скинуть с утеса!