Утки летят на юг - Грег Гамильтон

Регина. Что вы себе позволяете, старый вы пень?

Полковник. Может быть, я и старый, но отнюдь не пень. Я многое знаю, многое понимаю и многое умею предвидеть. Я предвижу ваш скорый триумф, мадам. Или я не полковник Мортон! Благодарю вас за гостеприимство. Наша встреча породила во мне надежду.

Очередное явление горничной.

Горн и чна я. Женщина, называющая себя вашей матерью, мадам.

Регина. Что это они все повадились в одно время?.. Боже мой, зови же!

Горничная стремительно исчезает в коридоре. Входит миссис Вера Титус.

Регина. Мамочка! Какая приятная неожиданность!

Вера. Девочка моя!

Мать и дочь обнимаются.

Вера. У вас очень занятная горничная. Набросилась на меня с вопросами. Сначала титул, потом род деятельности… Я совсем запуталась… Какой титул может быть у матери?

Регина. Прости, она новенькая. Наш сосед, полковник Мортон.

Полковник. Рад знакомству, мадам. И позвольте откланяться (Регине.) Иди и исправь ошибку.

Чеканя шаг, полковник направляется к выходу.

Вера. Какой интересный! И сколько у него орденов! В молодости я знавала одного Мортона. Но это не тот. Тот был сержантом.

Регина подходит к двери, открывает ее.

Регина. Дженни! Отнеси вещи в комнату для гостей и приготовь нам чай.

Вера. Да, мадам!

Регина возвращается к матери. Женщины усаживаются на диван.

Регина. Чудесно, что ты приехала.

Вера. Ненавижу большие города, но меня сюда тянет. Здесь бурлит жизнь! Ты не представляешь, каково жить там, в нашей глуши. После того, как нас покинул твой отец, я скучаю. Невероятно скучаю! Все так одинаково, так знакомо, так пресно. Одни и те же лица. Одинаковые дни, чей распорядок устанавливался веками. В их череде нет ни смысла, ни будущего. Хоть бы убили кого-нибудь.

Регина. О чем ты, мамочка?

Вера. В этой сраной жизни, девочка, дорожишь любой мелочью, способной ее разнообразить. Помню, какое оживление вызвало несколько лет назад убийство Каролины Блекфилд – местная газетенка целый год об этом писала. Она была вдовой и держала ресторанчик рядом с бензоколонкой. В ее смерти обвиняли Джонатана Игла, владельца лесопилки, отца троих детей, но, в конце концов, оправдали, а убийцу так и не нашли. С тех пор в городе тихо, как на кладбище. Я бы, на месте этого парня, пришившего вдову, давно бы продемонстрировала свои способности на ком-нибудь еще, а он куда-то исчез. Вырождается мужское сословие!

Регина. Как ты можешь говорить об этом так спокойно?

Вера. В моем возрасте о многом говоришь спокойно. Это, пожалуй, одна из немногих, так называемых, привилегий возраста, детка. Дорого бы я заплатила за то, чтобы способность волноваться ко мне вернулась. Увы, жизнь этому не способствует.

Горничная вкатывает в гостиную сервированый столик.

Горничная. Ваш чай, мадам!

Регина. Спасибо, Дженни. Ты свободна.

Оставив столик у дивана, горничная выходит.

Регина. Странно, что ничего не опрокинуто и не разбито. Предложить тебе чего-нибудь к чаю? Капельку виски?

Регина направляется к бару.

Вера. В последнее время я пристрастилась к ликерам. Выпьешь после обеда рюмку-другую… Подойдешь к окну… Глядишь, как вечерняя заря распростерла свои крылья над дальним лесом… И хочется вытворить что-нибудь эдакое… А не можешь!

Регина возвращается с бутылкой и двумя рюмками. Наполняет рюмки.

Регина. Твое здоровье, мамочка!

Вера. За тебя, дочка!.. Скажи мне, Регина, у тебя все в порядке?

Регина. Почему ты спрашиваешь?

Вера. Сегодня ты какая-то молчаливая. Так на тебя не похоже… В нашем дуэте роль слушательницы традиционно принадлежала мне. Да и что я могу тебе рассказать… Итак, я повторяю вопрос: у тебя все в порядке?

Регина (Раздумывает). Нет.

Вера. Что-нибудь случилось?

Регина. У меня есть любовник. Некто Теодор Вагнер.

Вера. Ну, это, скорее, проявление порядка, чем хаоса. Потомок великого композитора?

Регина. Никакого отношения. Несколько дней назад здесь, в этой самой комнате, он предложил мне стать его женой. Я, естественно, отказалась. Тогда он попытался застрелиться…

Вера. Как интересно!

Регина …но неудачно – только ранил себя.

Вера. Ты стала виновницей скандала?!

Регина. Никакого скандала. Мое имя вообще не упоминается.

Вера. Жаль!.. И браво, Теодор Вагнер!

Регина. А вот все почему-то решили, что его пыталась прикончить я. Питер – потому что он не знал, что мы любовники. Потому что Вагнер в последнее время, всячески пытался навредить ему в бизнесе и я, как любящая жена решила отомстить. Супруга мистера Вагнера – потому что она, напротив, знала обо всем и была уверена, что рано или поздно дело кончится выстрелом. Известный тебе полковник – потому что, по его мнению я – прирожденная убийца. И даже некий князь из Йоркшира – потому что он, видите ли, предсказал это событие: место, день, час и меня в качестве Немезиды.

Вера. Я бы и сама так решила. Разве подобного поступка можно ожидать от мужчины?

Регина. Когда Вагнер валялся там, в соседнем саду под грушей, они были готовы меня на руках носить – до тюрьмы и обратно. Как только выяснилось, что он жив, все, как один, от меня отвернулись. Что же мне делать, мамочка?

Вера. У тебя сложное положение, девочка, хотя я, признаться, с удовольствием бы с тобой поменялась. Ты не захочешь… Тебе надо вернуть расположение людей, которые окружают тебя. Для этого есть единственный путь: стать такой, какой они хотят тебя видеть.

Регина. Ты что же, советуешь мне прикончить его?

Вера. Почему обязательно прикончить? Ты уже однажды спровоцировала его на самоубийство. Сделай это еще раз.

Регина. Ты видела идиотов, которые стреляются из-за женщин?.. А дважды?.. Знаешь, почему они все смотрят на меня с такой надеждой! Они не просто сами ни на что дельное не способны. Они это понимают!

Вера. А ты способна?

Регина. Я уже и сама не знаю… Это он? Или я?..

Вера. Значит, все-таки ты!.. Я горжусь тобой, девочка!.. Какие страсти!.. Какая выдержка!.. Кто бы мог подумать? Ты была таким мечтательным ребенком…

Регина. Нет пределов взлетам и падениям, мамочка. Но при этом второе – гораздо легче.

Входит горничная.

Горн ична я. Князь из какого-то там… Тайбея. Или Тибета. Где это такое – понятия не имею. Такой интересный и так странно одет…

Регина (матери). Сейчас ты сама все услышишь. Тащи его сюда, Дженни!

Горничная выбегает. Появляется князь.

Князь. Мис сис Беркли! (Матери.) Мадам!.. Светоч Тибета, покровитель всех, кто у тратил надежд у, князь Баббах Килиманджаро! Я пришел указать вам Путь!

Регина. Как это мило с вашей стороны, князь! Моя мать, миссис Вера Титус. Присаживайтесь, прошу вас. Что это вы нынче один, без свиты, мистер Баббах?

Князь продолжает стоять посреди комнаты.

Князь. Мои люди у страждущих, миссис Беркли. Дело помощи тем, кто утратил надежду, не терпит отлагательств. Кстати, я здесь с аналогичной миссией.

Регина. Вы полагаете, я утратила надежду?

Князь. Я пришел указать вам Путь!

Вера. Не могли бы указать его и мне?

Князь. С радостью, сестра.

Регина. Все мы братья и сестры, верно?

Князь (Регине). Вы способная ученица, мадам. Схватываете на лету! (Вере.) Но сперва, если вы позволите – вашей дочери. Миссис Беркли, я виделся с Теодором Вагнером.

Регина. Как он себя чувствует?.. Я хотела спросить, как вы к нему попали? Это невозможно!

Князь. Для Света нет ничего невозможного, мадам! Для него не существует ни преград, ни запоров… Он способен проникнуть куда угодно, и ничто не в силах остановить его!.. У меня есть влиятельные друзья… Я пришел к нему с мыслями о прощении. Я полагал, что случившееся заставит этого человека задуматься об утраченном пути, и надеялся указать его. Я ошибся! Жалкое, никчемное порождение тьмы не способно воспринять Свет… Когда я заговорил с ним о помощи тем, кто утратил надежду, он выписал мне чек… на один доллар.