Коготь берсерка - Сертаков Виталий Владимирович

— Это Се… Северяне… — Зубы Дотира стучали, все тело содрогалось крупной дрожью.

Торвальд догадался достать нож:. Дело пошло быстрее. Он освободил друга от веревок, тот рухнул в снег и заплакал еще сильнее.

— Мы отомстим, слышишь? — бормотал Торвальд, растерянно оглядывая мрачный подлесок. — Дотир, мы отомстим! Мы им всем мужские хвосты отрежем!

— Нет, нет! — горячо вскинулся избитый Дотир. — Никому не говори, я обещал, я поклялся… Дай мне нож:!

— Кому ты поклялся? — округлил глаза Торвальд, машинально протягивая другу свой охотничий инструмент.

— Штаны, дай мне штаны! — потребовал Дотир. Он вскочил на ноги и снова приплясывал от холода, баюкая пережатые кисти рук. Нож: он так и не вернул. — Штаны… Ты недоумок, мне холодно, я умру!

— Где я тебе возьму штаны?

— Сбегай, найди!

— А где твои?

Дотир посмотрел на товарища с сожалением, как смотрят на повредившихся рассудком. Торвальд в их компании слыл туповатым, но в лицо ему никто об этом не говорил — боялись злого нрава.

— Мои штаны забрал Даг Северянин.

— Как… Северянин? Мы же ему… — Торвальд хотел сказать, что Северянину запретили появляться в усадьбе Свейна, но вовремя прикусил язык.

Потому что Даг Северянин стоял перед ним. Как хитрый волчонок успел незаметно подобраться — неизвестно. Синяки на наглой роже найденыша светились лиловым светом, поперек щеки раздувался шрам, а голову украшала повязка. Однако смотрел найденыш страшно. Рука Торвальда сама потянулась к поясу, но ножа там не было. Тогда Торвальд схватился за палку.

— Брось, — посоветовали сзади. — Брось, не то хуже будет. Мы тебе яйца отрежем.

— Лучше не спорь, — поддакнул присмиревший Дотир. — Они отрежут, это точно.

Торвальд тяжело задышал. Он был уверен, что справится. Их было всего трое. Этот выскочка Даг, еще в не залеченных шрамах и рубцах, и двое его кровных братьев — Руд и Годвин. Правда, Руд был сильный и старше Торвальда почти на полтора года. Ничего удивительного, что эти здоровяки слушаются своего мелкого херсира! Торвальд слышал историю о том, как Даг Северянин выследил в лесу насильников одной девчонки, потом их колесовали, а братья этой девчонки, Руд и Годвин, сами предложили найденышу стать кровниками.

— Брось палку и снимай сапоги, — предложил Даг. — Будем драться один на один. Или не будем, если ты поклянешься мне в верности.

— Я? Тебе? В верности? — выпучил глаза Торвальд. Тут он разглядел еще троих свидетелей. Под сосной, блестя глазами, обнимались две девчонки, старшие сестры проклятого Северянина. Рядом с сестричками, облокотившись на дубину, поплевывал Аки, которому совсем недавно дали прозвище Крысиная Смерть. Прозвище он заслужил тем, что голыми руками передавил несколько дюжин крыс на ферме Северянина. Торвальд неплохо знал Аки и знал его кулаки. В прошлом году вместе учились драться под руководством Горма Одноногого.

Тут до Торвальда дошла страшная истина. Эти девчонки были свидетелями позора его друга Дотира. Они наблюдали, как с несчастного Дотира стянули штаны и обливали его мочой. А теперь это ждет самого Торвальда!

— Я уже поклялся, — лязгая зубами от холода, сообщил Дотир. — Теперь Даг — мой херсир.

— Что-о? Ты? — До Торвальда слишком поздно дошло, что его нож, его единственное серьезное оружие находится в руках у друга. — А ну, отдай мне!

Но Дотир положил лезвие в руку Руду. Руд только ухмыльнулся и снова отодвинулся в сторону. А Годвин кинул Дотиру его штаны. До Торвальда стало доходить — его не собираются лупить вчетвером. Они действительно предлагают ему драться один на один.

— Ты не мог ему присягнуть! — Торвальд сделал последнюю попытку увещевать друга. — Твой херсир — Ивар, а Ивар пойдет служить в фелаг нашего хозяина… Ты не мог! Они из усадьбы кузнеца, вот пусть там и…

Руд с размаху залепил Торвальду в ухо. Годвин добавил ногой. Стоило Торвальду привстать, как сапог Дага угодил ему под ребро. Пинки и затрещины посыпались со всех сторон.

— Ты принесешь мне клятву в верности! — Даг уселся поверженному врагу на грудь и провел ножом ему по щеке. — Или будешь драться со мной. Или мы тебя разденем, опозорим и подвесим за ноги.

— Ты не можешь быть моим херсиром, — простонал Торвальд. — Мой отец платит дань Свейну Волчья Пасть, так было всегда.

— Тогда вставай, будем драться. — Даг отдал нож: Годвину.

— Как мы будем драться? До первой крови? — обреченно спросил Торвальд.

— Мы будем драться, пока ты не признаешь меня херсиром.

— А если я побью тебя?

— Ты победишь, только если убьешь меня.

Торвальд с ужасом представил, как с него сдерут штаны, пометят мочой, сунут в рот кляп и приведут на веревке в деревню. Теперь он начал понимать, как коварный Северянин заполучил Дотира в союзники.

— Ивар убьет меня.

— Ивар никого не убьет. Он скоро останется один. Он всех вас мучил и отнимал лучший кусок, — напомнил Руд. — Разве не так? А если принесешь клятву Дагу, получишь право на равную долю.

— На равную долю? — задумался Торвальд.

— Да, на все. На равную долю в рыбалке и охоте. Сможешь, как Дотир и другие, всюду ходить по нашему лесу и полям. Сможешь собирать ягоды, где захочешь. Если на нас нападут, мы будем драться, как братья. Если тебя кто-то обидит или твою младшую сестру — мы придем на помощь. Ивар стал бы искать тебя в лесу?

Даг протянул руку. Торвальд вздрогнул. Ему показалось, что херсир Северян его сейчас ударит. Но удара не последовало. Даг улыбался. И тогда Торвальд протянул руку в ответ…

Друг Торвальда Эгиль долго бродил по тропинкам, недоумевая, куда подевался Дотир. Затем он честно пришел к камням, в условленное место встречи, но Дотира с Торвальдом не оказалось и там. Вместо ребят на валуне сидела девчонка.

— Ты откуда? — прогнусавил Эгиль и потрогал повязку на носу. — А, я тебя помню! Мы на коньках вместе катались. Ты с усадьбы кузнеца?

— С тобой хочет поговорить моя сестра, — откликнулась белокурая красавица.

— Сестра? Со мной? — поразился Эгиль. — Зачем?! И где она сама?

— Ты ей очень нравишься, — потупила взгляд девочка, — но она сама боится к тебе подойти. Она говорит, что ты все время с парнями… наверное, ты у них херсир?

— Я?! Нравлюсь? Херсир? Я… эээ… Где она?

Эгиль покорно дал себя увести в заросли. Он млел, ощущая в своей руке горячую девичью ладошку. Млел до той поры, пока его кто-то не схватил между ног и не зашвырнул в колючие кусты. Отплевываясь от снега, Эгиль кое-как освободил голову от острых колючек, и… едва не наложил в штаны. Вместо загадочной поклонницы его поджидал самый страшный кошмар — Даг Северянин. У Эгиля мгновенно разболелся прокушенный нос.

— Жри снег, — приказал найденыш. — Твоя очередь. Это же ты кричал, чтобы моего брата накормили снегом?

Эгиль попытался отползти, но ему на спину опустилась тяжелая ступня. Враги окружили его плотным строем. Но самое страшное, что за спинами жутких Северян Эгиль разглядел своих друзей, Торвальда и Дотира.

— Эй, вы что? — прохрипел Эгиль. — Вы — предатели!

— Не предатели. — Дотир показал товарищу разрез на ладони. — Я Ивару не присягал. А Дагу мы присягнули.

— Перед лицом Одина, — добавил Торвальд.

Белокурая девчонка продемонстрировала Эгилю маленькую походную статую Отца Павших. Ноги Отца совсем недавно обмазали свежей кровью. Эгиль задрожал от ужаса. Они не шутили! Они действительно присягнули на верность волчонку!

— Жри снег, — повторил Даг. — Или, клянусь кровью моего брата, я выбью тебе все зубы!

Подвывая, Эгиль стал пихать в рот комки ноздреватого снега. Небо свело от холода, в язык воткнулись сотни ледяных игл. Затем Эгиль перестал чувствовать гортань.

— Не… не могу больше.

— Можешь. Мой брат не жадный. Он тебе много снега оставил.

Эгиль жевал снег и плакал. Десны превратились в деревяшки, челюсти не слушались, зубная боль пронзала мозг.

— Теперь мы будем драться. — Даг присел перед поверженным врагом на корточки, ухватил его за волосы. — Мы будем драться один на один. До смерти, до полной победы. Ты оскорблял меня и обзывал мою мать волчицей.