Политическая наука № 2 / 2010 г. Экология и политика - Дмитрий Ефременко

Необходимо осознавать, что этот путь таит в себе также опасность тоталитаризма (технототалитаризма) и технократической диктатуры как сценариев возможного политического будущего. С другой стороны, вряд ли современный человек, сформировавшийся в условиях общества потребления, готов жертвовать ростом комфорта здесь и сейчас ради будущего своих детей. Индустриально-рыночная цивилизация как таковая не обладает средствами преодоления экологического кризиса: «Экологический пессимизм связан главным образом с конечностью Земли… При этом забывается главное: пределы человека… Нам, людям, преодолеть их нельзя» [Кутырев, 1999, с. 23]. Пока идет формирование политики нового типа, т.е. политики, подчиненной критериям УР, поиск ответа на вопрос «как совместить сохранение экологического баланса Земли с удовлетворением растущих запросов человека» продолжается.

Anderson W.T. To govern evolution: Further adventures of the political animal. – Boston: Harcourt Brace Jovanovich, 1987. – 376 p.

Ophuls W. Ecology and the politics of scarcity: Prologue to a political theory of the steady state. – San Francisco: W.H. Freeman, 1977. – xi, 303 p.

Responding to environmental conflicts: Implications for theory and practice / Petzold-Bradley E., Carius A., Vincze A. – Dordrecht; Boston; L.: Kluwer academic publisher, 2002. – 324 p.

Williams B.A., Matheny A.R., Democracy, dialogue and environmental disputes. – New Haven (CT): Yale univ. press, 1995. – 272 p.

Бехманн Г. Концепция устойчивого развития // Глобалистика: Международный энциклопедический словарь / Под ред. И.И. Мазура, А.Н. Чумакова – М.; СПб.; Нью-Йорк: Питер: Елима, 2006. – С. 916–918.

Брундтланд Г.Х. Наше общее будущее: Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию. – М.: Прогресс, 1989. – 374 с.

Глушенкова Е.И. Генезис экополитологии: Зарубежный опыт // Вестник МГУ. Сер. 12: Политические науки. – М., 1995. – № 4 – С. 80–88.

Глушенкова Е.И. Политические аспекты модели устойчивого развития. – М.: ИМЭМО РАН, 2001. – 198 с.

Глушенкова Е.И. Сетевые международные организации экологического профиля: За кем будущее? // Международные процессы. – М., 2003. – № 3. – С. 78–84.

Глушенкова Е.И. Устойчивое развитие как концептуальная основа стратегии национальной безопасности России. – М.: ИМЭМО РАН, 2004. –101 с.

Глушенкова Е.И. Международные неправительственные экологические организации и ТНК: Политическое противостояние на глобальном уровне // ТНК в мировой политике и мировой экономике: Проблемы, тенденции, перспективы. – М., 2005. – С. 99–104.

Глушенкова Е.И. Экополитология: Конспекты лекций. – М.: Изд-во МНЭПУ, 2009. – 210 с.

Глушенкова Е.И., Костин А.И. Прикладная экополитология: Программа курса // Вестник МГУ. Сер. 12: Политические науки. – М., 2002. – № 3. – С. 113–133.

Ефременко Д.В. Эколого-политические дискурсы: Возникновение и эволюция. – М.: ИНИОН, 2006. – 284 с.

Костин А.И. Экополитология и глобалистика. – М.: Аспект-Пресс, 2005. – 418 с.

Кутырев В.А. Разум против человека: (Философия выживания в эпоху постмодернизма). – М.: ЧеРо, 1999. – 230 с.

Охрана природы России: От Горбачева до Путина / Ларин В., Мнацаканян Р., Честин И., Шварц Е. – М.: КМК, 2003. – 416 с.

Тоффлер А., Морин Э. Кризис властей: Беседа с футурологом А. Тоффлером и социологом Э. Морином // Сегодня. – М., 1994. – 6 января. – С. 11.

Харелл Э. Международная политическая теория и глобальная окружающая среда // Теория международных отношений на рубеже столетий. – М.: Гардарики, 2002. – 363 с.

ЭКОПОЛИТОЛОГИЯ КАК ОТРАСЛЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ: В ПОИСКАХ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ОСНОВАНИЙ И ДИСЦИПЛИНАРНОЙ РЕЛЕВАНТНОСТИ

Несколько десятилетий назад проблематика взаимоотношений человека и природы необратимо вошла в сферу политической деятельности и политической мысли. Можно сказать и иначе: область политического существенно расширилась, охватив взаимодействие социальных и природных систем. Философская и этическая рефлексия отношений человека и природы, разумеется, и прежде имела политические коннотации. История административного контроля и регулирования природных ресурсов также насчитывает не одно столетие. Но только начиная с 1960-х годов появились основания рассматривать экологическую проблематику в качестве области политической деятельности, а не только объекта административного регулирования и одной из сфер межгосударственных отношений. Именно в это время разрозненные аспекты антропогенного воздействия на окружающую среду, ранее лишь отчасти находившиеся в поле институциональной деятельности, стали рассматриваться во взаимосвязи и в контексте политических проблем глобального развития. Логическим результатом этой перемены явилось зарождение новой субдисциплины политической науки – экополитологии.

Но что же входит в предметную область этой новой отрасли политического знания? В принципе экополитология должна изучать политические аспекты взаимодействия социальных и природных систем, политическое регулирование такого взаимодействия. Эта область включает в себя законодательные и международно-правовые аспекты экологической политики, институты и практики различных уровней – от локального до глобального, деятельность общественных экологических движений, партий зеленых, неправительственных организаций и других акторов экологической политики. Однако если говорить о том, что является ядром предметной области экополитологии, определяющим направление ее эволюции, то, на наш взгляд, речь должна идти в первую очередь о процессах социального взаимодействия, в ходе которых формируются основные подходы, идеи, дискурсы, актуализирующие политическую компоненту экологической проблематики. Социальная коммуникация экологических рисков, результатом которой становится их политизация, выступает важнейшим фактором, обусловливающим не только собственную динамику предметной области экополитологии, но и ее междисциплинарность, все большее количество пересечений с такими общепризнанными или находящимися в стадии становления дисциплинами, как международные отношения, глобалистика, мировая экономика, международное право, не говоря уже об экологических науках.

Рефлексия предметной области экополитологии зависит как от уровня развития этой субдисциплины, так и от состояния политических исследований в целом. По оценке Ю.С. Пивоварова, в СССР возрождение традиции политического знания почти три десятилетия (1960–1989) проходило в форме борьбы за «легализацию» политической науки в качестве обществоведческой дисциплины [Политическая наука в России, 1993, с. 6]. Достижение этой цели, а вскоре – быстрый экстенсивный рост количества кафедр и специалистов в области политологии, в значительной мере обусловленный деидеологизацией системы образования и общественных наук после распада СССР, создали специфическую ситуацию, когда в короткие сроки требовалось сократить отставание от того уровня, которого достигли политические исследования в странах Запада. Но решение задачи преодоления отставания происходило в условиях резкого сокращения государственного финансирования науки, необходимости выживания для многих вузов и исследовательских институтов. Последствия кризисного этапа развития современной российской политологии ощущаются до сих пор. Однако в целом можно говорить о выходе на новый уровень развития политической науки в нашей стране, открывающий дополнительные перспективы и возможности для отечественных исследователей.

Становление экополитологии в России, разумеется, отразило отмеченные выше особенности развития политической науки. Однако продолжающаяся до сих пор институционализация экополитологии оказалась в некотором смысле более органичной. Во всяком случае, она не была обусловлена необходимостью срочного перепрофилирования ранее существовавших научных и образовательных учреждений. Тем не менее при сопоставлении эколого-политических исследований в нашей стране и в странах Запада выявляется сильный контраст. В странах Запада постоянно растущее количество национальных и международных исследовательских институтов и программ, университетских кафедр, учебных курсов, публикаций, приоритетный характер поддержки со стороны финансирующих агентств и негосударственных фондов делают исследования экологической политики одним из наиболее динамично развивающихся направлений политологии. В России также можно говорить об интенсивном развитии экополитологии, но таковым оно является лишь в сопоставлении с почти нулевым уровнем начала 1990-х годов.

В советское время исследования, обращенные к проблематике, которую сегодня с теми или иными оговорками можно назвать эколого-политологической, по большей части служили целям идеологической борьбы. Правда, «критика буржуазных концепций» во многих случаях была способом донести до советского читателя те идеи, которые расходились с официальным марксизмом-ленинизмом. Публикация переводов ряда работ зарубежных исследователей также имела большое значение для развития экополитологии. Даже несмотря на то что некоторые из них издавались ограниченным тиражом с грифом «для служебного пользования» (как, например, «Пределы роста»), эти публикации стимулировали интерес к политическим аспектам экологического кризиса.