Новобрачная - Джулия Гарвуд

От неожиданности старик чуть не свалился с лестницы. Колени задрожали, сердце сильно забилось. Превозмогая слабость, он кое-как спустился на землю и так и застыл.

Сердце Бика продолжало громко стучать. Пытаясь унять его, старый конюх приложил к груди руку, призывая на помощь весь свой здравый смысл. С чего это вдруг он так испугался? Ведь в нем самом течет шотландская кровь, хотя, правда, его предки были выходцами из более цивилизованной, низинной части страны. Может статься, эти люди не такие и варвары… Тело старика мелко дрожало, на лбу выступила испарина. «Я всего лишь маленький человек, – уговаривал он себя, пытаясь справиться с дрожью, – эти гиганты на кого хочешь наведут страх».

Один из шотландцев, которого Бик окрестил про себя товарищем дьявола, был высокого роста, с широким разворотом плеч, волосами цвета ржавчины и зелеными, как океан, глазами. У уголков его холодных глаз затаились насмешливые морщинки.

Он был очень высок, однако в сравнении с другим казался просто карликом.

Сам же дьявол был на целую голову выше своего товарища и такой могучий и крепкий, что, наверное, уступал в силе лишь самому Гераклу.

Бик как зачарованный смотрел на гиганта, отмечая про себя и золото его волос, и темное от загара лицо, и могучую, без капли жира фигуру. Бик настолько расхрабрился, что даже подошел поближе, чтобы получше их рассмотреть, но тотчас пожалел об этом и отпрянул назад. Взгляд карих глаз был надменным и таким холодным, что мог превратить человека в лед.

Отчаянию конюха не было предела. Все его планы устроить судьбу своей девочки рухнули в одно мгновение. «От таких людей надо держаться подальше», – решил он, всем сердцем желая, чтобы стоявшие перед ним варвары никогда не увидели его ненаглядную Джейми.

– Меня зовут Бик, – дрожащим голосом произнес старик. – Я здесь главный конюх, – добавил он с гордостью, Давая понять, что он фигура немаловажная и с ним можно вести серьезные разговоры. – Мы не ждали вас так рано, – продолжал он, слегка заикаясь от волнения, – иначе вся семья вышла бы навстречу.

Бик замолчал, ожидая ответа, но его не последовало. Под пристальным взглядом шотландцев старик чувствовал себя мышью, загнанной в мышеловку.

Потоптавшись на месте, Бик сделал еще одну попытку расшевелить непрошеных гостей.

– Вы проходите в замок, – сказал он, – а я позабочусь о ваших лошадях.

– Мы сами позаботимся о них, старик, – последов ответ. Голос зеленоглазого так же не отличался теплотой и его взгляд.

Бик молча кивнул и отошел в сторону, уступая дорог всадникам. Он с интересом наблюдал, как они, спешившись, расседлали коней, обтерли их Пучками соломы, потрепали по холкам, приговаривая при этом что-то нежное на своем родном языке. Лошади у Них были не какие-нибудь там клячи, а породистые жеребцы, один вороной, второй – буланый.

В душе старого конюха вновь затеплилась надежда: отношение к лошадям немало говорит о характере человека. У хорошего человека и лошадь хорошая, а не такая, как у барона Эндрю. Его несчастная кобыла вся в рубцах и ссадинах от постоянного общения с хлыстом.

– Ваша охрана осталась за стенами замка? – спросил Бик по-кельтски.

На этот раз его попытка увенчалась успехом, ибо тот, что был поменьше, улыбнулся и с гордостью ответил:

– Мы приехали одни.

– Одни, без всякого сопровождения? – удивился старик.

– Да, – подтвердил шотландец. – Нам не нужна охрана. Мы и сами можем за себя постоять, правда, Кинкейд? Гигант промолчал.

– Как вас величать, милорды? – осмелился спросить Бик, чувствуя, что отношения немного потеплели.

– Ты хорошо говоришь на нашем языке, – заметил зеленоглазый, пропустив вопрос старика мимо ушей. – Ты что – шотландец?

Бик гордо выпрямил плечи.

– Истинный шотландец, – ответил он – и когда-то был таким же рыжим, как вы. Теперь мои волосы поседели.

– Меня зовут Даниел, – последовал запоздалый ответ на вопрос Бика, – я из клана Фергюсена. А это Алек. Он вождь клана Кинкейдов.

Бик отвесил низкий поклон:

– Рад познакомиться с вами. Мне так давно не приходилось разговаривать с настоящими шотландцами, что я и забыл, как это делается. Ну и нагнали вы на меня страху! Я решил, что едут великаны. Теперь я вспомнил, что все жители высокогорья такие исполины.

Бик поставил лошадей в чистые стойла, задал им свежего корма, налил воды и вновь пустился в рассуждения:

– Вы приехали на целых три дня раньше. Боюсь, что в доме будет переполох.

Незваные гости не удостоили его ответом, но по взглядам, которыми они обменялись, Бик понял, что им совершенно безразлично, как их здесь встретят.

– Может, вы ждали кого-то другого? – спросил Даниел, нахмурив брови.

Вопрос озадачил Бика.

– Мы? Нет, мы никого не ждали, кроме вас, а вы должны были приехать только через три дня.

– Тогда почему же опущен мост и у ворот нет часового?

– Ах, эта, – Старик с облегчением вздохнул. – Видите ли, наш барон немного беспечен.

Гости обменялись скептическими взглядами, и Бик решил защитить своего хозяина.

– Мы живем так далеко, что к нам редко кто приезжает без особого на то приглашения, – заметил старик. – Барон говорит, что у него в замке нет ничего столь ценного, что стоило бы украсть.

– Нет ничего ценного? – удивился Алек Кинкейд, впервые подав голос, который оказался неожиданно певучим, нежным и сразу приковывал к себе внимание. Он внимательно посмотрел на Бика, и у того вновь задрожали колени.

– Мне кажется, у него есть дочери, не так ли? – раздраженно спросил Алек. Глаза его метали молнии. Старик выдержал пристального взгляда и опустил глаза.

– Правильно, у него есть дочери, – сказал он, замешкавшись больше, чем ему бы хотелось.

– И он считает, что они не нуждаются в защите? – переспросил Даниел, недоверчиво покачав головой. – Ты слышал что-нибудь подобное, Алек?

– Никогда в жизни.

– Что за человек барон Джеймисон?

– Англичанин, Даниел, – ответил за Бика Кинкейд.

– И этим все сказано, – заключил зеленоглазый сухо. –Скажи мне, Бик, неужели дочери барона так некрасивы? Неужели никому не придет в голову покуситься на них?

– Все они очень хорошенькие, – ответил Бик, – а одна из них хороша прямо-таки как майский день. Разрази меня гром, если я вру. Во всем виновато легкомыслие отца.

– А сколько у барона дочерей? – поинтересовался Фергюсен. – Мы сочли неуместным спрашивать об этом короля.

– Вы увидите только троих, – ответил, смутившись, Бик. Он раскрыл рот, чтобы объяснить свои слова, но гости уже потеряли к нему интерес и направились к входу в замок.