Порабощенная - Вирджиния Хенли

— Отсюда пойдем пешком, — решила Диана. — Карета остается тебе, Бидди. Жди меня на Шеперд-маркет в половине одиннадцатого. — Диана надела маску и вышла из кареты вместе с Аллегрой; они сме шались с толпой.

Сегодня все, кто имел хоть какой-то вес в Лондоне, стремились к «Пантеону». Женщинам удалось пробраться через толпу, но на их пути оказалась большая группа джентльменов с факелами в руках, которые сопровождали портшез. Аллегра коснулась руки одного из мужчин в вечернем туалете. Он дружески улыбнулся ей.

— Привет, Аллегра! Пришла посмотреть на фейерверк?

— Что вы тут задумали, сэр Чарльз?

— Мы узнали, что актрис сюда не пускают, так что мы лично сопровождаем миссис Бэддли: почетный караул, так сказать.

— Только бы позабавиться, так ведь, Чарли? — Увидев недоумение на лице Дианы, Аллегра пояснила: — София Бэддли, певичка из «Рейнлей», любовница виконта Мелборна. Его друзья взялись обеспечить ей торжественный прием.

Диана от удивления открыла рот. У отца ее друзей Эмили и Уильяма есть любовница?

— Леди Мелборн такая же чопорная, как и Пруденс, — прошептала она.

Аллегра подмигнула ей.

— Вот тебе и ответ, детка. Женщине всегда стоит быть гибкой и податливой, не распущенной, конечно, но по крайней мере сговорчивой.

Мысли Дианы перенеслись с Пруденс на Ричарда. Неужели он мог быть неверным мужем? Подумав с минуту над этим предположением, она хмыкнула: «Он бы был дурак дураком, если бы хранил ей верность!»

Пока они шли по Оксфорд-стрит, Диана заметила, что все джентльмены на короткой ноге с Аллегрой. Она узнала лорда Бьюта и лорда Марча, которых всегда считала столпами общества. Видимо, существует два стандарта поведения.

Аллегра локтем подтолкнула Уильяма Хэнгара, закадычного друга принца Уэльского.

— София входит в общество или наоборот?

Окружающие их мужчины покатились со смеху над шуткой Аллегры, и Диана подумала, что, может быть, это только жизнь дебютантки так удручающе скучна?

У входа в «Пантеон» стояли лакеи в ливреях с длинными жезлами, которыми они преграждали путь нежелательным посетителям. Когда джентльмены, сопровождавшие Софию, одновременно выхватили из ножен шпаги, лакеи разбежались, и актриса, к восторгу собравшихся, была торжественно внесена в «Пантеон» под аркой из скрещенных шпаг.

Внутри толпа была еще плотнее, чем снаружи. Когда лакей принял у Дианы ее длинную накидку, она почувствовала себя вконец испорченной. На редкость приятное ощущение! На нее глазели больше, чем на эксцентричную графиню Коркскую, вырядившуюся в костюм арабской султанши, с прической, усыпанной бриллиантами.

Камберленд, безнравственный дядя принца Уэльского, облачился в костюм Генриха Восьмого, а сэр Ричард Филлипс переливался белыми и черными тонами — наполовину мельник, наполовину трубочист. И пока Диана осматривалась по сторонам, а со всех сторон глазели на нее, она вдруг поняла, что жаждет внимания так же сильно, как и все остальные. Люди превзошли самих себя, изобретая костюмы. Здесь были представлены все исторические эпохи — от Реставрации и времен королевы Елизаветы до Древней Греции. Вот рядом с дамой, которая будто только что блистала при дворе короля Артура в Камелоте, стоит купидон! Весь зал представлял собой невероятное смешение ярких красок и сверкающих огней. Диана была счастлива. Никогда в жизни она еще так не веселилась.

Граф Батский, приехавший в город по делам, как раз переживал очередной период между любовницами. Он не заблуждался на собственный счет и первым охотно признавал, что пресыщен и циничен. На мгновение в памяти возник образ младшего брата, Питера. Слава Богу, он может положиться на него — наследника доброго имени Хардвиков. Сам же граф не имел ни малейшего желания попадаться в ловушку: жениться и заводить семью. Он знал, что эгоистичен и пользуется репутацией беспутного человека, но женщин неудержимо притягивал его титул, а если учесть огромное состояние, то от дам у него отбоя не было. Кроме того, успехами на любовном фронте он был в немалой степени обязан своей впечатляющей внешности.

Черные глаза, смоляные волосы, которые он отказывался пудрить или прятать под париком, и нос с легкой аристократической горбинкой, придававший ему хищный вид. Его взгляд не задерживался ни на одной из женщин, призывно поглядывающих на него; он всегда сам делал выбор, не важно, удачный или не слишком.

Граф не был в свите Софии Бэддли, а приехал один из своего особняка на Джермин-стрит. Он презирал своих современников, погрязших в карточных играх, пьянстве и распутстве. Граф гордился тем, что всегда мог держать себя в руках, но едва не потерял контроль над собой, когда заметил великолепное создание в костюме, как он сразу понял, Дианы, богини охоты. Он заметил эту незнакомку рядом со всем известной Аллегрой и уже не мог отвести от нее взгляда. Граф Батский молча наблюдал, как юная красавица откинула голову и весело рассмеялась. Было в ней что-то, против чего он не мог устоять, несмотря на ее явную молодость.

Не замечая направленного на нее оценивающего взгляда, Диана весело хохотала над довольно двусмысленными шутками Аллегры. Когда толпа вокруг арабской султанши — графини Коркской — расступилась, Диана с невинным видом спросила:

— Она эксцентрична, но ведь наверняка безобидна?

— На самом деле она смертоносна, — протянула Аллегра. — Говорит и время от времени пердит. Ее ректальный репертуар просто поразителен. Можешь подойти и сама послушать.

Диана наклонилась в сторону султанши и услышала, как она говорит Камберленду:

— Самое время принять закон о регентстве; король вне себя от злости! — И точно, графиня прервала свое выступление громкой канонадой.

Диана поспешно отодвинулась; Аллегра закатила глаза, энергично обмахиваясь страусовым веером. От души смеясь, Диана спросила:

— Какой же совет даст мадам Лайтфут своим ученицам насчет пердения?

Лицо Аллегры приняло строгое выражение мадам Лайтфут.

— Сами звуки вслух не называются и не замечаются ни самой обидчицей, ни ее жертвой.

Диане пришлось приподнять маску, чтобы утереть бегущие по щекам слезы.

Когда она сделала это, граф Батский успел заметить фиалковые глаза, от которых у него перехватило дыхание. Он охотился за своей жертвой с уверенностью хищника. Подойдя поближе, он протянул руки и, взяв Диану за талию, приподнял ее и поставил на невысокую платформу рядом.

Диана замерла, когда темноволосый незнакомец коснулся ее. Он был высоким, так что она лишь слегка возвышалась над ним. Она взглянула в черные глаза, откровенно оценивающие ее едва прикрытые прелести.