Кладбище чужих секретов - Дарья Донцова

сто пятьдесят рублей! Да только он в стоматологии не используется, для других целей предназначен!

Рудольф запыхался и замолчал. Мы с Борисом не произносили ни слова. Посетитель выдохнул и продолжил:

– И до кучи мама еще «Каронизан» принимала от бессонницы. Найдется ли врач, который сумеет объяснить, как весь этот набор подействовал на немолодую женщину? Я на такое не способен.

Глава шестая

Борис решил задать посетителю прямой вопрос:

– Так, значит, Элли отравили?

– Разные мысли в голове роятся, – признался Руди. – Если честно, их несколько. Первая: кто-то посоветовал маме пить всякие таблетки. Вторая: кто-то подсыпал ей тайком убийственную смесь пилюль. Возможно, она еще кое-какие препараты принимала, которые анализы просто определить не способны. Предположим, вы приобрели на Шри-Ланке некое средство, которое есть только там, в России оно неизвестно. Я уж не говорю о колдунах и знахарях – они такое намешать могут, что черт ногу сломит. Хочу понять: мама отравилась по глупости или имел место злой умысел? В полицию обращаться никогда не стану. Маман не вернуть, а по репутации медцентра можно нанести ощутимый удар. Прошу вас очень аккуратно работать. В первую очередь надо поговорить с Люсиндой, могу дать ее номер телефона.

Мне не захотелось говорить, что знаю Люси столько лет, сколько на свете живу, поэтому спокойно кивнул:

– Буду благодарен.

Рудольф хлопнул ладонью по колену.

– Имейте в виду, что члены семьи вне всяких подозрений, никто из нас не мог причинить маман вреда. Не так давно, после очередного скандала, поинтересовался у отца: «Почему ты с женой не разведешься? Мне она мать, деваться некуда. Но ты можешь стать свободным, отселить ее, содержать, но не слушать ежедневно крики». Отец улыбнулся: «Моя жена – память об ушедшей молодости. А если серьезно, я сам виноват, что Элли такой стала. Следовало отправить ее учиться, потом устроить на работу. А я жалел Елену. Детство и юность у нее были нищие, не всегда денег даже на батон хлеба хватало. Решил компенсировать все плохое, что с девушкой случилось, подарками и заботой. Кроме того, когда ведешь женщину в загс, следует четко понимать, что она до преклонных лет юной, красивой, улыбчивой и благодарной тебе не будет. С возрастом характер портится. Я сам теперь не персик в шоколаде, да и никогда им не был. Но раз женился, то несу ответственность за супругу, которая поверила моим обещаниям всегда быть вместе».

Рудольф покачал головой.

– Отец не Калигула [4], и он врач даже по состоянию души – подсыпать исподтишка кому-либо яд никогда не станет. Что касаемо меня – зачем бы я пришел к частному детективу, если сам совершил преступление? Чтобы он нашел меня? Ну согласитесь, глупо. Моя супруга? Наташа – прекрасный стоматолог, но разбирается не во всех препаратах. Ей такую хитрую смесь не составить. Да, свекровь любила унизить невестку, но Туся нашла способ борьбы с моей матерью, я уже вам о нем рассказал. В первые годы нашего брака жена плакала, расстраивалась, а потом начала изображать восторг, услыхав любое замечание, ее это стало развлекать. Ну, такая у них с мамой игра началась – одна нападает, другая ее хвалит и благодарит. Обе женщины получали удовольствие от своих странных отношений. Пару лет назад осведомился у Туси: «Тебя поведение маман, похоже, перестало бесить. Или ошибаюсь?» Она рассмеялась: «Давно уже не принимаю близко к сердцу слова Элли. Мне ее жаль. Тяжело жить, находясь в конфронтации со всем миром».

Рудольф улыбнулся.

– Кто еще остался? Марта? Никита? Они бабушку не любили, но давайте признаем: та сделала все, чтобы оттолкнуть от себя внуков. Само их присутствие бесило маман. Она что, бабушка? Она молода и прекрасна – и обзавелась внучатами? Да никогда, да ни за что! Моя дочь потихоньку вступает в подростковый возраст, всегда стоит на своем. Но мысль об убийстве бабушки ей точно в голову не придет. Обидеться? Да, это пожалуйста, причем не один раз за сутки. Никита – тихий, спокойный книжный червь. Мама к нему в комнату прибежит, закричит, затопает ногами, Кит глаза от тома оторвет и спросит: «Ты чего-то хотела? Извини, не понял». И детям никогда не достать такие лекарства. И составить смертельную комбинацию у них ума не хватит. Наша семья не замешана в смерти маман. Да, рыдать никто не стал. В доме теперь спокойно, тихо, душа отдыхает. Но мы не преступники.

Рудольф сложил ладони домиком.

– Интересный момент: с посторонними людьми мама вела себя так же, как с нами. Поговорите с Прокофьевой. Люсинда наверняка выдаст вам целый список тех, кто наточил зуб на маман. Но, пожалуйста, действуйте аккуратно.

– Понял вас, – кивнул я.

– Давайте оформим договор, – предложил Борис, который за время встречи произнес всего пару слов.

Некоторое время у нас ушло на формальности, потом Рудольф откланялся и ушел. А я позвонил Люсинде. Та мигом схватила трубку и затараторила:

– Ванечка! Котик! Как дела? У меня такие сложности! О! Ты-то и нужен! Назови длину!

– Прости, Люси, не понял твою просьбу, – ответил я.

– Нужна твоя длина, от пяток до макушки!

– Точно не помню, – признался я.

– Метр восемьдесят пять будет? – деловито уточнила Люси. – Мне надо, чтобы не ниже! Она прямо баскетболистка!

Поскольку я поставил телефон на громкую связь, Боря слушал беседу. Батлер встал, поднял руку. Я правильно его понял.

– Точно сказать не могу, но у меня высокий рост.

– Шикарно, роскошно, то что надо! – принялась восхищаться Люсинда. – Котик, живо рули ко мне! Прямо сейчас! У тебя есть хорошие казаки?

Я с удивлением глянул на Борю, тот развел руками. Мне пришлось ответить:

– Прости, Люси, нет.

– Не беда, сама их найду! – весело прощебетала подруга моей маменьки. – Сейчас пришлю информацию. Поройся в своем гардеробе, найди все нужные вещи и прихвати их с собой!

– Хорошо, – согласился я, прекрасно зная, что спорить с маменькой и ее подружками бесполезно, они всегда добиваются своего.

Не следует зря терять время. Хочет Люси знать мой рост? Нет проблем. Желает, чтобы я познакомился с казаками, которых она найдет? Нет нужды задавать вопрос, зачем мне общаться с терскими, кубанскими и другими этническими группами служилых людей. Надо привезти Прокофьевой кое-что из моего гардероба? Да пожалуйста! Люсинда будет довольна и, надеюсь, сообщит все, что знает про Элли.

Телефон тихо звякнул. Я посмотрел на экран и заморгал.

– Что там? – проявил Боря не свойственное ему любопытство.

Я протянул ему свой мобильный.

– Список вещей, которые мне надо иметь при себе.

– Красная шелковая косоворотка с вышивкой на груди «Отдам жизнь за царя»! – изумился батлер. – Ярко-синие шаровары, черный картуз… Что госпожа Прокофьева задумала?

– Ума не приложу. Может, костюмированную вечеринку?

Я перезвонил Люси и честно признался:

– У меня лишь традиционные пиджачные пары, рубашки и галстуки. Простые брюки, джинсы, пуловеры…

– Остановись! – скомандовала маменькина подруженция. – По дороге ко мне зарули к Вере Комиссаржевской, там дадут нужный наряд.

– К кому? – переспросил я.

– Ваня, – простонала Люси, – ну почему ты такой зануда? «Театр имени трех поросят»! Не самый известный коллектив, но у них интересные постановки. Вера Комиссаржевская там. Понял?

– М-м-м, – протянул я.

– С мужчинами требуется терпение, как у дрессировщика золотых рыбок! –