Ты, я и море - Алина Горделли

и подзорной трубы! Просто я зашел в ближайший от вас цветочный магазин и осведомился, какие именно цветы чаще всего заказывает ваша семья.

Ричард Стоттерт рассмеялся в ответ.

— В находчивости вам не откажешь! А как же вы догадались о предпочтениях наших двух дам?

— Я предположил, что мисс Минни предпочитает чайные розы, — и Рострон с лукавой улыбкой стрельнул глазами в сторону Минни, — а дальше уже по принципу исключения.

Минни хихикнула. От ее смущения не осталось и следа.

Эдит пригласила всех к столу. Уже через пятнадцать минут Стоттерты чувствовали себя в присутствие гостя естественно и комфортно, а через час им казалось, что они знали его всю жизнь.

Рострона усадили за столом напротив Минни. Отец забросал его вопросами, так что Эдит даже пришлось несколько раз вмешаться, чтобы гость не остался голодным. За обедом у Стоттертов подавали бульон с гренками и яйцом, куриный жульен с кремом и грибами, анчоусы и яблочную шарлотку на десерт. Ричард откупорил бутылку Шардоннэ прошлогоднего разлива, но гость и ел и пил очень мало и очень аккуратно, зато вовсю расхваливал минеральную воду Стоттертов, чем полностью завоевал сердце Ричарда. Оборону теперь держала одна Эдит.

Минни, наконец-то, предоставилась возможность как следует рассмотреть своего неожиданного поклонника. Бронзовое от загара чисто выбритое лицо оттеняло сияющие голубые глаза и соломенного цвета рыжеватые волосы и брови. А крупный нос и слегка оттопыренные уши, как ни странно, ничуть его не портили, а придавали трогательный мальчишеский вид, несмотря на солидный возраст. Рострону, как оказалось, было уже тридцать («ровесник Чарльза и Макса», — подумалось Минни), но выглядел он моложе. Отнюдь не красавец, но почему-то на него было приятно и хотелось смотреть. Минни почувствовала как уходят тревога и волнение, а вместо них ее сердце наполнилось нежностью: «Милый, мой милый ушастик!»

Выяснилось, что отец Артура Рострона Джеймс действительно занимается льняным бизнесом, что мать Артура Нэнси скончалась, когда ему было пятнадцать лет, что он старший сын и у него три сестры и два брата.

— А вот Минни у нас самая младшенькая из девяти, — выпалил, не подумав, Ричард и был награжден строгим взглядом жены. Рострон с нескрываемой нежностью посмотрел на Минни.

— Когда же вы решили стать моряком? — Ричард решил переменить тему беседы на более нейтральную.

— В пять лет, — улыбнулся Рострон.

— Ух ты!

— Мне подарили только что изданную книгу «В поисках потерпевших кораблекрушение» некоего Джила Бралтара, который на проверку оказался французским писателем, — и тут Рострон произнес совершенно уморительно, — Джулиусом Вернэ!

— Жюль Верн, — со смехом отозвалась Минни.

— Вам виднее, — тоже засмеялся Рострон, — мычать и рычать по-французски мне никогда не удавалось! В кадетском училище пришлось даже сдать три лишних предмета, вместо экзамена по-французскому!

— А вот Минни у нас прекрасно владеет и французским, и немецким, и итальянским! — снова невпопад похвастался Ричард.

Рострон вдруг посерьезнел и закусил губу, как-то по особенному, взглянув на Минни. Она это заметила и ответила ему вопросительным взглядом, но Рострон только отрицательно качнул головой, как бы в ответ на свои собственные мысли, и продолжил уже с улыбкой:

— Я не видел моря до двенадцатилетнего возраста, но мне всегда казалось, что я его могу найти по запаху! Наверное, это у меня от наших далеких скандинавских предков — Рострумов. В двенадцать лет я два раза сбегал на корабль, меня ловили и возвращали в Болтон, отец отдирал за уши, хоть и небольно, — улыбнулся он, — но ничего не помогло. На следующий год отец заплатил огромную для нас сумму в шестьсот пятьдесят фунтов для моего обучения в кадетском училище, мне купили форму, снабдили деньгами и посадили на поезд Болтон-Ливерпуль. Так что с тринадцати лет я живу самостоятельно.

Эдит посмотрела на него с уважением.

— А где же вы познакомились с Максом?

— Параллельно с кадетским училищем я поступил в Ливерпульский Королевский колледж, для общего образования, так сказать, там мы и встретились с Максом.

— Ваш отец молодец, что позаботился о вашем образовании, — заметил Ричард.

— Я не мог просить у отца денег на колледж, мистер Стоттерт. Ему и так пришлось продать ради меня часть бизнеса. Наше кадетское училище самое престижное в Британии, и трехлетний курс обучения стоил очень дорого. Я работал вечером на верфях, разгрузке, сортировке почты в порту, брал любую работу, и сам платил за курс в колледже. Правда, часто приходилось бегать с одного класса на другой, и заниматься ночью, но я не жалею.

— Когда же вы спали? — ахнула Эдит.

— Вот с этим мне сильно повезло. Больше двух-трех часов сна мне не требуется.

Выпивший пару-другую бокалов вина, Ричард был готов прослезиться. Он стиснул плечо Рострону.

— Повезло! Как бы не так! Вы себя вымуштровали! — нет, положительно этот молодой человек ему нравился все больше и больше.

— Может быть, — смущенно отозвался тот, заметив восхищенные взгляды Минни.

— Вы решили посвятить себя военно-морскому флоту, мистер, вернее, лейтенант Рострон?

— Нет, вообще-то я работаю в «Кьюнарде», уже пять лет.

— О! Это прекрасная компания! Одна из лучших.

— Самая лучшая, по моему мнению. Я дослужился до второго помощника капитана.

Эдит встрепенулась.

— И это предел ваших мечтаний? — иронично спросила она.

Голубые глаза блеснули стальным блеском, и Эдит осеклась.

— Отнюдь, — вежливо ответил Рострон, — пять лет назад я получил капитанскую лицензию, а сейчас прохожу двухгодичную военнную службу. С лицензией и званием лейтенанта военно-морского флота мне в «Кьюнарде» полагается место первого помощника, а потом уже и капитана. Я им непременно стану, — добавил он серьезно и уверенно.

«А парень-то с характером, не так прост, как кажется», — подумал Ричард, — «что ж, в его профессии это необходимо. Такой не пропадет!»

Эдит была явно смущена своей собственной бестактностью.

И тут знаменитые часы Стоттертов пробили четыре раза.

— Ой, уже четыре часа! Когда же мы пойдем гулять? — Минни воскликнула так жалобно и по-детски, что все рассмеялись.

— Действительно, как быстро пролетело время, — произнесла Эдит задумчиво, — вот прямо сейчас и пойдете.

Рострон и Минни обменялись радостными взглядами: высочайшее разрешение было получено!