Начало всех Начал - Юрий Никитин

Человек, о котором говорил Творец, находился от них далеко, но для ангелов расстояний не существуют, как и материальных преград, они рассматривали странное существо кто с любопытством, кто доброжелательно, кто с недоверием, а кто и с затаенным недовольством. От него издали веяло сыростью и непрочностью этого мира. Двуногий, даже держится на задних конечностях совсем не так устойчиво, как большинство животных, двигается, будто вот-вот упадет, оглядывается по сторонам глупо и растерянно.

Высокий крупный ангел, который, глядя на прекрасных птиц, созданных Творцом, принял облик человека с множеством красивых крыльев за спиной, во мгновение ока перенесся к Адаму и, встав перед ним, с достоинством поклонился.

— Приветствую тебя, владыка земной тверди! — проговорил он звучным сильным голосом, какой слышал у самого человека, только громче и с множеством оттенков. — Царь зверей и птиц, царь земной природы!

Второй ангел, такой же крупный и величественный и тоже с таким же количеством крыльев, перенесся и встал рядом с первым.

— Приветствую тебя, — сказал он торжественно, — властелин всего материального мира!

Да будет имя первого Михаил, сказал Творец мысленно, а второго — Уриил. Мне всех стоит назвать их по именам, все-таки они разные. А назвать человеку придется всех существ на земле, такая демонстрация мощи необходима… даже самому человеку.

От этой мысли ему стало весело. Он дал имена всем мириадам мириад ангелов раньше, чем третий встал перед Адамом и принес ему формулу покорности и признания его царем и властелином этого мира. По мысленному приказу они все разом, чтобы не затягивать, поклонились человеку, признавая именно его хозяином этого мира, только Люцифер остался в задумчивости, скрестив на груди красиво вылепленные из огня и света мускулистые руки и еще обхватив себя гигантскими крыльями.

— Что случилось? — спросил Творец настороженно.

Люцифер медленно улыбнулся, сам наслаждаясь движениями своих лицевых мускулов, своих губ, даже блеснул красиво расположенными зубами из белого пламени.

— Ты ведь знаешь… Ну как я могу ему поклониться?

— Что тебе мешает?

— Ты.

— Поясни, — потребовал Творец.

Люцифер снова улыбнулся, Творцу все ясно, но хочет услышать это облеченное в слова, чтобы точнее реагировать, точнее взвесить доводы «за» и «против», и он ответил спокойно и веско:

— Я понимаю Твою влюбленность в свою работу. Но не уходи от реальности! Я, как и остальные, из огненной породы, если говорить категориями этого мира. А он из простой глины. Как я могу ему поклониться и назвать властелином? Это нарушит Тобой же установленный порядок вещей.

Гробовое молчание повисло, тяжелое, как преступление. Творец заговорил раздраженно:

— Никакой порядок не может оставаться неизменным. Когда можно улучшить, надо улучшать. Даже если придется изменить какие-то законы мироздания.

Люцифер развел крыльями, голос его прозвучал спокойно и мудро, потому что это был голос самого Творца:

— Разве это улучшение?

— Да, — бросил Творец резко. — Не в мощи дело… Я в этом творении создал нечто, нечто… пока не могу выразить словами, но Я вкладываю много надежд в это творение.

Люцифер вперил огненный взор в слабое создание, и голос огненного ангела был холодным, как космос:

— Да, ему потребуется много надежд. Пока что ничего другого я не зрю. Но кланяться я ему не стану.

Творец вскипел:

— Это Я велю!

Люцифер выпрямился:

— Ты мне дал еще и достоинство. Или я сам получил его в этом мире? Да, верно, сам. Ты ведь сделал так, что Тебя в этом мире ничтожно мало, и теперь здесь все может совершаться без Твоей прямой воли! Я чувствую, что могу Тебе перечить, потому что не считаю Тебя правым. Ты создал меня лучшим, чем это существо!.. Но я не требую, чтобы он мне кланялся. Сильному лесть не нужна. Если этот человек, как Ты его называешь, чего-то стоит, пусть он это сперва докажет. А червяку меня кланяться не заставишь!

Творец кивнул, сам наслаждаясь тем, что сумел создать мир, где даже Его мысли овеществились и противоречат Ему так явно. Правда, противоречивые мысли возникали и раньше, они возникают всегда, но в этом мире это особенно зримо и ярко.

— Вам нужны доказательства, — проговорил Он, — так?

— Да, — ответил Люцифер твердо.

Остальные трусливо переглядывались, но было заметно, что Люцифера поддерживают практически все.

— Хорошо, — сказал Творец, — вон Я сотворил тварей всяких… много, правда?

— Истинно, Создатель!

— Дайте им имена, — велел Он, — а то надо же их как-то различать…

Ангелы зашумели, Он видел, как все тужатся, стараются, прилагают усилия, которых хватило бы, чтобы вскипятить океан, однако новые слова никак не идут, не получаются, у каждого разум прямолинеен и бесхитростен, каждый ангел знает только о своих свойствах, да и то не обо всех…

— Человек, — позвал Творец, — подойди к нам.

Ангелы с неудовольствием и сдерживаемым презрением смотрели, как это существо, созданное из грязи, что не умеет даже летать, как никчемные, но красивые птицы, медленно приблизилось и вошло к ним в круг ослепительно-радостного света.

— Человек, — сказал Творец, — на земле обитают созданные Мною звери, птицы, рыбы и насекомые… Дай им всем названия, ибо мир нужно упорядочивать, а назвать — это уже упорядочивание.

Все внимание ангелов было на человеке, многие даже зависли в воздухе прямо над его головой, хотя могли бы так же точно наблюдать за ним с другого конца света, однако в этим мире быстро приобретали и его привычки.

Творец с интересом смотрел на ангелов, на их растущую растерянность: созданный из глины человек тут же, озирая животных, быстро давал им всем имена, моментально сообразуясь с их внешним обликом, так что само имя «лев» означало «царь зверей», «верблюд» — «горбатый», а «кузнечик» — «стрекочущий в траве»…

Когда он закончил, Творец покосился на притихших ангелов, спросил у человека довольно:

— Прекрасно, а какое имя у тебя самого?

Тот переспросил с удивлением:

— Разве не Ты дашь мне имя?

— Назови себя сам, — разрешил Всевышний великодушно.

Ангелы оживились, ожидая, что существо из глины придумает себе самое великое и звучное имя, чтобы поскорее забылось его самое что ни на есть низменное происхождение, однако человек задумался ненадолго и сказал:

— Я буду зваться Адам, что значит — землянин. Я ведь из земли…

Ангелы примолкли, Творец сказал довольно:

— Прекрасное имя. Тебе и многим здесь кажется, что оно мало и уничижительно, на самом деле в нем великий и пока еще скрытый смысл. А Мое имя?