Да помолчи уже, наконец. О чем мы говорим, когда говорим о любви - Реймонд Карвер

от чтения, посмотрел, как Дорин наливает Эрлу кофе. Когда она отошла, проследил за ней глазами. Потом снова уткнулся в газету.

Эрл потягивал кофе и ждал, когда старик заговорит. Следил за ним уголком глаза. Старик доел, отодвинул в сторону тарелку. Закурил сигарету, сложил перед собой газету, стал читать дальше.

Подошла Дорин, убрала грязную тарелку, налила старику еще кофе.

– И как вам она? – сказал Эрл старику, кивая вслед уходившей Дорин. – Как-по вашему, ничего?

Старик поднял глаза. Посмотрел на Дорин, потом на Эрла, потом снова уткнулся в газету.

– Ну, так как вам она? – сказал Эрл. – Я вам вопрос задаю. Хорошо выглядит или нет? Отвечайте.

Старик пошуршал газетой.

Когда Дорин снова зашагала вдоль стойки, Эрл подтолкнул старика плечом и сказал:

– Скажу вам одну вещь. Слушайте. Поглядите, какой у нее зад. Вот всмотритесь внимательнее. Можно мне мороженое с шоколадом? – обратился он к Дорин.

Она остановилась перед ним, выдохнула. Потом повернулась, взяла креманку, ложку для мороженого. Наклонилась над холодильником, потянулась вниз, вдавила ложечку в толщу мороженого. Эрл посмотрел на старика и, когда юбка Дорин поползла вверх по ляжкам, подмигнул. Но старик как раз поймал взгляд другой официантки. А потом сунул газету подмышку и полез в карман.

Вторая официантка подошла к Дорин.

– Это чего за тип? – сказала она.

– Который? – сказала Дорин и огляделась, держа креманку в руке.

– Вон тот. – Вторая официантка кивнула на Эрла. – Чё за козел такой?

Эрл навесил на лицо самую очаровательную свою улыбку. Задержал ее там. Держал, пока лицо не разъехалось окончательно.

Но вторая официантка просто разглядывала его, а Дорин принялась медленно покачивать головой. Старик положил рядом с чашкой какую-то мелочь, встал – но тоже задержался, чтобы услышать ответ. Все они вглядывались в Эрла.

– Коммивояжер. Мой муж, – наконец сказала Дорин, передернув плечами.

А потом поставила перед ним мороженое без шоколадного сиропа и пошла пробивать ему чек.

Вы доктор?[6]

Когда зазвонил телефон, он выбежал из кабинета в халате, пижаме и тапочках. Уже десять с чем-то, так что звонок мог быть от жены. Она привыкла звонить поздно, когда уезжала из города и прикладывалась к рюмке. Работала она по закупкам и уехала еще в начале недели.

– Да, дорогая, – сказал он. А потом еще раз: – Привет.

– Кто это? – спросил женский голос.

– Нет, кто это? – сказал он. – Какой номер вы набрали?

– Минутку, – сказала женщина. – Я набрала двести семьдесят три восемьдесят шестьдесят три.

– Это мой номер, – сказал он. – Откуда он у вас?

– Не знаю. Был написан на бумажке, когда я вернулась с работы, – сказала женщина.

– А кто его записал?

– Не знаю. Наверное, няня. Кто же еще.

– Ладно, я понятия не имею, откуда она его взяла, – сказал он, – но это мой домашний номер, и в телефонной книге его нет. Я был бы вам весьма признателен, если бы вы эту бумажку просто выбросили. Алло? Вы меня слышите?

– Да, я вас слышу, – сказала женщина.

– Что-то еще? – сказал он. – Уже поздно, и я очень занят.

Грубить ему не хотелось, но и рисковать было незачем.

Он сел на стул рядом с телефоном и сказал:

– Простите за резкость. Я просто хотел сказать, что сейчас действительно поздно, а еще я не понимаю, откуда у вас мой номер.

Он снял тапок и стал массировать ступню, держа трубку возле уха.

– Я тоже не знаю откуда, – сказала она. – Я же вам уже сказала, что просто увидела его на бумажке, и больше там ничего написано не было. Я спрошу у Аннетт – это няня, – когда она придет завтра. Простите, что побеспокоила. Мне эта бумажка только что попалась на глаза. Я, как пришла, все время была на кухне.

– Да ладно вам, – сказал он, – забудьте. Просто выбросьте ее или типа того и забудьте. Ничего страшного не произошло, так что не беспокойтесь.

Он переложил трубку от одного уха к другому.

– А у вас голос хорошего человека, – сказала женщина.

– Правда? Очень мило с вашей стороны.

Он отдавал себе отчет в том, что трубку уже давно пора было повесить, но в комнате стояла тишина, и было приятно слышать в ней голос, хотя бы свой собственный.

– Ну конечно, – сказала она. – Сразу слыхать.

Он поставил ногу на пол.

– А позвольте спросить, как вас зовут? – сказала она.

– Арнольд, – сказал он.

– А имя? – сказала она.

– Так это и есть мое имя – Арнольд, – сказал он.

– Ой, простите, – сказала она, – так, значит, Арнольд – это имя. А фамилия, Арнольд? Как ваша фамилия?

– Мне действительно придется повесить трубку, – сказал он.

– Арнольд, ради бога, меня зовут Клара Холт. А теперь, мистер Арнольд, как ваша фамилия?

– Арнольд Брейт, – сказал он и тут же добавил: – Клара Холт. Очень приятно. Однако, мисс Холт, теперь мне, кажется, и впрямь придется повесить трубку. Я жду звонка.

– Простите, Арнольд. Я совсем не собиралась вас задерживать, – сказала она.

– Все в порядке, – сказал он. – Приятно было с вами побеседовать.

– Спасибо на добром слове, Арнольд.

– Подождете еще минутку? – сказал он. – Нужно кое-что проверить.

Он сходил в кабинет за сигарой. Какое-то время ушло на то, чтобы прикурить ее от настольной зажигалки. Потом он снял очки и поглядел на себя в зеркало над камином. Обратно к телефону он шел едва ли не с опаской: а вдруг она уже отбилась.

– Алло?

– Алло, Арнольд, – сказала она.

– Я думал, вы уже повесили трубку.

– Нет, конечно, – сказала она.

– Так вот, насчет моего номера, – сказал он. – Не думаю, что это повод для беспокойства. Наверное, имеет смысл просто его выбросить.

– Да, конечно, Арнольд, – сказала она.

– Ну что ж, тогда, наверное, пора прощаться.

– Да, конечно, – сказала она. – Самое время пожелать вам доброй ночи.

Он услышал, как она набрала воздуха.

– Я понимаю, что могу показаться навязчивой, Арнольд, но как вам кажется, может быть, нам стоило бы увидеться и поговорить? Буквально на пару минут?

– Боюсь, что это невозможно, – сказал он.

– На одну минутку, Арнольд. Я же нашла ваш номер, и все такое. Мне кажется, это все не просто так, Арнольд.

– Я пожилой человек, – сказал он.

– Ну что вы такое говорите, – сказала она.

– Нет, правда, я старик, – сказал он.

– Может быть, мы все-таки встретимся где-нибудь, Арнольд? Видите ли, я не все вам сказала. Есть еще кое-что, – сказала женщина.

– Что вы имеете в виду? – сказал он. – О чем речь? Алло?

Она повесила трубку.

Когда он готовился ко сну, позвонила жена, не слишком трезвая, он это сразу понял, и они чуть-чуть поболтали, но про тот, другой звонок он ей ничего не сказал. Потом, когда он уже откинул одеяло, опять зазвонил телефон.

Он снял трубку.

– Алло. Это Арнольд Брейт.

– Арнольд, мне так жаль, что связь прервалась. И я действительно считаю, что встретиться нам необходимо, нам обоим.

На следующий день, ближе к вечеру, вставляя ключ в дверной замок, он услышал, как звонит телефон. Он бросил портфель и, как