Люди-зомби. Они среди нас - Михаил Бубличенко

Процесс консолидации политических систем современности принято называть модернизацией. Этот процесс проявляется по-разному. Новые структуры несут двойную нагрузку: осуществляют как свои непосредственные функции, так и те, что осуществлялись ныне разрушенными. Но, так или иначе, все политические системы современности сходны между собой в одном: предрасположенности к именно разрушительным проявлениям возможностей соответствующих структур. Наиболее ярко проявляются этим любые тоталитарные тенденции.

Преодоление тоталитарных тенденций предполагает, прежде всего, восстановление потенциала разнообразных политических действий, организаций, институтов, этот процесс и является демократизацией. Название не самое удачное, т. к. оно невольно акцентирует внимание на комплексе политических явлений, связанных с прямым участием всей массы граждан в принятии политических решений. А именно на этом паразитирует тоталитаризм.

На протяжении всего многовекового развития опробывались различные модели демократии и совершенствовались ее элементы. Со временем это понятие перенасытилось содержанием настолько, что практически утратило какой-либо смысл. Демократизация же и современная демократия по своей сути есть соединение всех возможных и так или иначе испытанных форм действий и форм организации.

Эту идею заострил У.Черчилль, выступая в британском парламенте 11 ноября 1947 года. «Демократия, — сказал он, — самая плохая форма правления, если не считать все остальные, которые время от времени подвергаются проверке». С точки зрения Черчилля, лучше не искушать судьбу погоней за сверхэффективными формами правления, а удовольствоваться «худшим» — смешением того, что работает и позволяет пусть медленно, но верно решать практические задачи.

Подобная смешанная система кажется «худшей» с точки зрения эффективности; однако в плане надёжности она предстаёт «лучшей». Так оценивал подобную систему и Аристотель, называя её политией, которую чётко отличал от демократии в её исходном смысле — как прямого управления всей массой граждан.

Таким образом, современная демократия решительно отличается от классической. А то, что называется теперь демократическими принципами и процедурами, является, по существу, лишь более или менее рациональными средствами обеспечения стабильности политических систем современности. Иными словами, демократия сегодня сводится к «свободе выборов» и установлению правительства выборных чиновников, решающих политические вопросы. Любой человек, способный реально мыслить, легко поймёт, что собой в действительности представляет такая формация, при которой интересы меньшинства по определению доминируют над интересами большинства.

Скажем, американцы с воодушевлением принимают любую войну, им достаточно лишь сказать, что ведётся она ради того, чтобы положить конец какой-нибудь «тирании» и создать вместо неё «более демократическое» государство. Насколько это всё соответствует действительности, совершенно неважно (так же как и то, что правительство США на самом деле может стремиться всего лишь к ближневосточной нефти). Важно то, что идеи, оправдывающие этот крестовый поход, находят отклик у миллионов людей, готовых сражаться за них и умирать. Общество до такой степени загипнотизировано этими идеями и демагогией, что его даже в шутку невозможно назвать свободным. Оно не может понять, что даже в их собственной стране, в США, эти идеалы отнюдь не воплощены в действительность. Их правительство осуждает попрание «прав человека», игнорируя при этом тот факт, что в самой Америке эти самые права нарушаются каждый день и каждую минуту; страна тратит огромные средства на войну и подготовку к войне за рубежом, но абсолютно неспособна сохранить мир на улицах собственных городов.

Тотальное господство тщательно подобранной информации (вкупе с дезинформацией по целому ряду вопросов) приводит к ступору сознания, низводя разум человека на уровень стада. Погоня за навязанными идеалами приводит к деградации личности отдельного человека.

Личность слабая, а в особенности еще и никчемная непременно жаждет раствориться в чем-то, что дало бы ей блаженное забвение всего и вся. Сегодня секс по большей части служит именно данной цели, а не продолжению человеческого рода — и уж тем паче не являясь больше атрибутом какой-то там любви.

Но если нужно сильно раствориться, есть, как известно, и вещи покруче. Скажем, те же наркотики, которые не только не становятся менее доступными, но и постоянно усовершенствуются. Наркотизация в молодежной среде сегодня вышла на невиданно высокий уровень. Но было бы не вполне уместно устраивать здесь подробный разбор темы наркотиков — с одной стороны, это потребует изложения массы «общих мест», с другой — важнее понять, почему растет тяга к наркотикам, которую ни в малейшей степени не удастся нивелировать всем тем довольно скудным медицинским либо федеральным программам, которые так широко пропагандируются, как «осознание угрозы» — через те же СМИ. Какое там… ведь, по сути, вся современная информационная среда в последние годы становится все более и более значимым фактором наркотизации.

СМИ посредством оптических и других приемов эффектов трансформируют традиционную картину мира в иную («виртуальную») реальность, то есть можно говорить о широкомасштабном погружении целых социальных групп в измененное состояние сознания. Такое состояние является непременным первым шагом к тому, чтобы стали возможны какие бы то ни было манипуляции — от банального навязывания единых псевдоэстетических стереотипов (как это происходит с так называемой «высокой модой») до промывания мозгов тем или иным способом, и, наконец, зомбирования.

А происходит это, в самых общих чертах, примерно следующим образом. В как никогда прежде быстром, стремительном потоке информации размывается духовная основа человека и индивидуальность его личности. И чем сильнее они размываются, тем активнее уже сам человек стремится к тому, чтобы «благораствориться» в стереотипных новых эталонах, которые призваны заместить собой активное сознание. Воздействие современных СМИ страшно тем, что лишает человека основы основ — свободы выбора. Не только на ТВ, но и в радиопередачах, на страницах большинства газет и журналов господствует разрушительный шутовской дух нигилизма, бесцельности и вседозволенности. Куда ни глянь — повсюду тебе предлагаются виртуальные развлечения совершенно определенного рода, а приверженность им имеет как минимум два важных последствия. Прежде всего, это действенное средство отвлечения от реальности; но важнее, пожалуй, то, что человек делается склонным сначала к эмоциональной включенности в ситуацию (переживая виртуальные психические состояния, человек начинает «играть» в жизни, как на экране ТВ или компьютера), а далее — растет склонность к безучастному подражанию стереотипам. Мы все более привыкаем к «аксиоме»: казаться не тем, что мы есть на самом деле, и есть единственный способ жить в реальном мире.

Немного выше говорилось: «…нужны катаклизмы и катастрофы. Дело не в том, реальны они или нет (а они вполне реальны!) — дело в том, что если б их и не было, то стоило бы их придумать (…)».

И теперь, согласитесь, становится немного яснее, зачем именно они нужны. Когда подобные события (а уж в них сегодня недостатка нет), стремительно сменяют друг друга изо дня в день, что человеческий мозг оказывается не в состоянии анализировать подобного рода информацию. Целые социальные группы больше не делают попыток осмысления и выбора в быстро меняющихся обстоятельствах: всякое сознание имеет пределы осмысления.

Иногда мышление страдает до такой степени, что человек вообще не понимает, что делать следует, а чего — нет. То есть теряется способность сопротивляться любым изменениям, которые ему будут навязаны — в данном случае не столь даже важно, кем именно.

Вот так и происходит не просто растворение человеческой индивидуальности и личности, но ее «благорастворение»…

Кстати, все это прекрасно укладывается в концепцию глобализма, и возможно, отчасти поэтому процесс глобализации набирает силу.

Глобализация же предлагает совершенно новую идеологию и систему моральных ценностей. Пока говорить о том, что глобалисты претворили все свои идеи в жизнь, явно преждевременно, однако сложилась некая система, достаточно глобальная в плане охвата и сферы интересов, которая для поддержания свой целостности вынуждена приносить в жертву какие-то свои структурные элементы. В рассматриваемом контексте таковыми являются люди, то есть их сознание, мышление, индивидуальность, свобода выбора и воли. Сегодня практически все общественные институты ориентированы на работу в нужном этой системе направлении, а именно — унификация сознания; единообразие в привычках, вкусах, поведении, образе мышления. Тотальная «американизация» сеть, бесспорно, средство внешней экспансии США, но в конечном счете этот процесс не шел бы столь блистательно, не отвечай он требованием системы, сложившейся именно на глобальном уровне.