Азиатский Экспресс - Вячеслав Ларионов

– Экипажу занять свои места, – вновь прозвучал голос по громкой связи.

Сотрудники приблизились к аппарату и по очереди поднялись по лестнице внутрь. Последним поднимался капитан Еремеев. Он надежно задраил люк за собой и занял свое место в кресле пилота. «Супрут-12» был комфортной техникой для работы людей внутри него. Хоть он и был рассчитан на всего трех членов экипажа, места в нем было достаточно и легко разместилось бы еще два человека. Что, несомненно, отличало его от других подобных аппаратов, где людям приходилось сидеть почти друг на друге. Снаружи он был похож на мини-субмарину, спереди располагались смотровые иллюминаторы. Над ними были различные устройства для видео и фото съемки. А под иллюминаторами были прикреплены роботизированные манипуляторы, больше напоминающие клешни крабов. По бокам и сзади субмарины располагались направляющие гребные винты. Корпус был выкрашен в белый цвет, справа была эмблема агентства, слева же название самого аппарата «Спрут-12».

Внутри кабины было два кресла для пилотов их заняли Еремеев и Николай. За их спиной было еще одно рабочее место, за ним устроился Максим. В его обязанности входило слежение за наружными камерами наблюдения и управление манипуляторами.

– Экипаж готов? – прозвучал по радио вопрос оператора.

– Готов, – ответил Еремеев.

– Начинаем обратный отсчет, пять, четыре, три, два, один. И тут аппарат вздрогнул, кран начал медленно поднимать его от палубы. Чем выше его поднимали, тем сильней чувствовалась вибрация корпуса субмарины. Ощущение были не самые приятные. Спустя пару минут кран опустил аппарат в воду, вибрация превратилась в легкое покачивание на волнах. Раздался громкий щелчок – это погрузочное устройство отцепилось от лодки.

– Спуск на воду завершен, можете приступать к погружению, – сообщил оператор.

– Принято, – ответил Еремеев.

– Удачи! – и радио замолчало.

– Ну что все готовы? – спросил Еремеев.

– Так точно, – ответил Макс.

– Готов, – сказал Николай.

Первый пилот запустил силовую установку, которая приводила в движение двигатели. Корпус лодки наполнился мерным жужжанием оборудования, на панели приборов загорелись мониторы и лампочки, включилось внешнее освещение субмарины. Павел включил режим погружения и взялся за джойстик управления рулями, «Спрут-12» начал свое первое погружение. Экипаж молчал, наблюдал за тем, как скрывался корпус лодки под водной гладью и следил за показанием приборов. На поверхности вода была прозрачной и видимость была отличная. Предполагаемая глубина погружения должна была составить сто пятьдесят-двести метров.

– Прошли отметку в 50 метров, – доложил Максим.

Видимость начала падать, вода стала более мутной. Николай хоть и не первый раз участвовал в погружениях подобного рода, но каждый раз это было волнительно и, честно сказать, жутко. Тут целиком и полностью был расчет на технику и мастерство пилота. Николай про себя улыбнулся этому, проведя аналогию с полетом на самолете, который вызывал в нем похожие чувства. Подумал и сразу отогнал лишние мысли, потому как сейчас надо было работать, а не устраивать себе сеансы рефлексии.

– Прошли отметку 100 метров, – опять нарушил тишину Макс.

Погружение длилось уже около сорока минут, первый пилот снизил обороты двигателя, скорость начала падать. До дна оставалось чуть больше пятидесяти метров. Нужно было как можно осторожней продолжать спуск, чтобы по инерции не врезаться в дно. И вот, в свете прожекторов постепенно можно было начинать различать илистое дно. Маршевые двигатели перешли в режим горизонтального хода.

– Мы достигли отметки в 140 метров, – проинформировал Максим.

– Хорошо, приступаем к исследованию дна, – ответил Павел, – я полностью беру управление на себя, а вы начинайте поиск объектов и направляйте мое движение.

– Принято, командир, Макс, есть информация куда двигаться? – спросил Николай.

– Я разделил дно на сектора, каждый исследованный мы будем помечать. Сейчас начнем двигаться по спирали, когда достигнем границ сектора, я дам вам знать.

Началась долгая и монотонная работа, дно не отличалось большим разнообразием пейзажей. Движение субмарины поднимало ил со дна, а вместе с планктоном вода становилось похожей на наваристый бульон. Видимость была минимальная. Прошло уже более двух часов с момента погружения, а ничего кроме камней найти не удавалось. Конечно, глупо было предполагать, что в первом же погружении они найдут доказательства выдвинутой ими теории. Но в глубине души все на это рассчитывали. Спустя еще два часа было принято решение о всплытии. Работа на сегодня была закончена. Было исследовано четыре квадратных километра дна, их пометили специальными датчиками, чтобы случайно не вернуться на исследованную территорию.

Всплытие заняло не более тридцати минут. На поверхности их уже ждали техники на резиновой лодке, которые должны были прикрепить подъемное устройство к «Спруту». Субмарину успешно подняли, экипаж встретили аплодисментами, тем самым поздравив с первым успешным погружением. Команда была приглашена сразу на доклад к Дамбросову, начальнику хотелось знать все из первых уст. После планерки наконец, было можно передохнуть. Нахождение в замкнутом пространстве, плюс монотонная работа сильно утомили Николая; вернувшись в свою каюту, он лег на кровать. Как только лицо коснулось подушки он провалился в сон.

Глава 3

Погружения продолжались уже больше недели. Но никаких следов поезда команда «Спрут-12» пока не обнаружила. Ежедневные поиски и анализ проделанной работы стали рутиной. Техника работала надежно, а коллектив – слажено. В воздухе постепенно стало витать чувство бесперспективности и бессмысленности поисков. Не было ничего, что бы, хоть отдаленно напоминало останки железнодорожного состава. Было принято решение сместить район поисков ближе к правому берегу Байкала. Баржу отбуксировали к новому месту, и сегодня предстояло очередное погружение. Николай делал утреннюю зарядку на свежем воздухе, когда к нему подошел Макс.

– Здорово, Колян, – начал разговор Макс.

– Доброе утро, как настроение?

– Да оно у меня, по-моему, всегда хорошее, пытаюсь всегда быть на позитивной волне. Слушай, как считаешь, не зря ли мы столько сил тратим на поиски Атлантиды? Я к тому клоню, что странно, что столько средств и сил тратится на поиски мифического железнодорожного состава с неизвестно чем. Хотя всю эту громаду можно было использовать более продуктивно. Что скажешь?

– Ты знаешь, Макс, я тоже об этом думал. Странно это все. Теперь представь, что думает весь остальной персонал? В курсе-то миссии только мы, а всем остальным поют песни об экологических экспериментах. Я решил так, раз агентство платит деньги и ему требуются мои услуги, буду плавать столько, сколько они скажут. Тем более, Дамбросов говорил, что все это максимум до зимы. Да и ищем-то мы всего неделю. Кстати, я пытался найти больше информации в архивах, но ее крайне мало. А тебе что, надоело?

– Даже если и надоело, у меня контракт, и я должен его соблюдать. Так что нравится-не нравится, терпи, моя красавица. Просто становится смертельно скучно от такой работы. Ладно, не буду тебя напрягать своей апатией. Увидимся на палубе, – попрощался Макс и оставил Николая наедине с самим собой.

Коля закончил зарядку, принял душ, переоделся в рабочую форму и спустился на палубу погрузки. Там его уже ждали коллеги. Мужчины как всегда поприветствовали друг друга и заняли свои места в аппарате. Погружение прошло как обычно, никакого интереса и трепета оно уже не вызывало. Экипаж приступил к давно понятной и нудной работе. Павел управлял субмариной, Николай следил за всем через иллюминаторы, а Макс за показанием приборов. Спустя час поисков датчик металла детекторов начал натужно пищать, показания же объективного контроля не выдавали ровным счетом ничего необычного. Все такое же: илистое дно без каких-либо необычных образований.

– Макс. Что там? – спросил Еремеев.

– Приборы показывают, что под слоем ила есть что-то металлическое.

– Тогда попробуем это что-то достать, – первый пилот сбросил обороты двигателя и развернул аппарат к месту сигнала.

– Коля, включай манипулятор, попробуем достать эту штуковину.

Николай взял в руки джойстик управления клешнями-манипуляторами. В правой руке робота был встроен небольшой вентилятор, которым можно было разогнать грязь и ил. Его привели в действие. Сразу же поднялось облако пыли, которое свело всю видимость на нет. Через пару минут вентилятор отключили, муть вместе с грязью рассеялась, и Коля увидел большой предмет округлой формы. Идентифицировать его сразу не удалось. Он был весь покрытый грязью и непонятными наростами. Единственное, что можно было с уверенностью утвердить то, что он был не природного происхождения.