Дураков здесь нет! Или приключения дракоши - Елена Белова

— Солнышко, а ты ничего не забыла спросить?

Маринка, только что старательно оттаптывавшая папе колени, замирает.

— Ой. — Серые глазки моментально загораются, будто выключатель повернули. Ротик умилительно открывается в букву «о». И звонкий голосок выдыхает бессмертное: — Папа-что-ты-мне-принес?

Фухх… вопрос о колдовстве решен. Все-таки Рик чертовски хороший папа, который не забывает о семье даже в этой своей бесконечной рабочей карусели. Подарок вон принес. А что это такое?

Ой, целых два свертка. С одним все просто и понятно — наль-ики, фрукты с южного побережья. А второй… второй… ой, мамочка. Это что такое? Сверток шевелится…

Эй, мы не собирались заводить домашнее животное в ближайшее время! Нам не потянуть его с нашим графиком! Рикке, ты что натворил?!

— Рик, это… — начинаю я.

— Подожди, Марина! — Побелевший Рик вдруг тянется выхватить сверток… и опаздывает. Небольшой комок ткани дергается, выскакивает из рук дочки и падает на стол. Обертка расползается в стороны, и из складок высвобождается… ой, нет. Только не это!

— Папа! Ура! — верещит счастливое дите. — Я-вас-люблю-обожаю-буду-слушаться-ой-как-здорово!

Не знаю, какое выражение на моем лице, но у Рика вид обреченный. И это понятно. Не знаю, как это существо к нему попало и почему он его не почуял, но это явно не то, что он хотел подарить дочке. Такое вообще не дарят, если, конечно, не хотят насмерть поссориться со своим другом.

Существо было совсем крохотное, не больше котенка, но у него уже ясно просматривались крылышки и глаза на пушистой мордочке блестели вовсю.

Иннек, крылатая песчанка.

Что значит — я зря паникую? А вы представьте, что вам подарили обезьянку…

— Я не хотел, — вздохнул Рик.

К этому времени песчанка уже успела слопать сливу, грохнуть об пол блюдце и осчастливить маленькую хозяйку сытым ворчанием. Рик наколдовал ей что-то вроде ошейника, проверил здоровье и — была не была! — наложил сонные чары. Чарами немножко зацепило и Маринку, так что сейчас обе сладко спали, а мы разбирались с последствиями.

— Как она вообще к тебе попала?

— Понятия не имею. Во втором свертке были сахарные вишенки, и… о!

— Что — о?

— Я их оставил на столе, когда… — мой шаман хмурится, — когда меня позвали к мастеру Наэсте.

— Наверное, эти вишенки ей пришлись по вкусу. Настолько, что она свалилась прямо там, где все слопала, и заснула на месте?

— Наверное…

— Стоп. А зачем тебя приглашал старший маг ковена?

Рикке посмотрел на собранные осколки. Аккуратно, как-то очень легко, одним движением собрал из них блюдечко и вдруг спросил:

— Саша… скажи, а тебе здесь не скучно?

Что?! Так… секундочку… это с чего бы такие разговоры? Я забыла про блюдце и песчанку. Стало по-нехорошему тревожно, ниточка понимания дрогнула, будто на нее подвесили что-то тяжелое. Рику было не по себе, он то ли вспомнил, то ли подумал про что-то тяжелое, неприятное. Это ясно, но при чем тут…

— Нет. Если ты помнишь, то через неделю день рождения принца. Мы приглашены. Вместе с Маринкой, кстати. Приедет твоя мама. И мои приедут. Тут не до скуки будет. — Я присмотрелась. — Рик… что такое? А?

— Мне нужно уехать.

— Опять?!

Блин, вот почему на магов вешаются не все подряд девушки, а только через одну. Не всем охота терпеть такие выкрутасы: сегодня твой муж рядышком, а завтра — черт-те где и вернется не пойми когда, потому что у ковена где-то в очередной раз загорелось. Ну, например, из пустошей полезли ядовитые пауки, на побережье вынесло какой-нить утопший триста лет назад артефакт, очередной привет от спятивших черных магов той поры, а климатическая модель, до сих пор не дочарованная до конца, предсказывает ураган в Пригорье. И единственное, что тебе остается, — поцеловать его (если успеешь) и не сходить с ума (если сможешь), пока ждешь.

— Далеко? — А голос у меня спокойный. Правда спокойный. Конечно, я могу устроить скандал с битьем ваз и все такое, я умею, но смысл? Он же все равно уйдет, он должен. Только груза на душу добавлю. И там, где-нибудь среди ядовитых жуков или на очередной эпидемии, мой шаман из-за этого груза сделает ошибку. И не вернется.

Нет уж. Так не будет.

— Побережье… — вздохнул Рик, отправляя склеенную чашку на законное место, — Дорра.

— Надолго?

— Не знаю.

— Патруль?

— Ага.

— А что там?

Рикке опустил глаза:

— Пока ничего. Но гадание говорит, скоро что-то будет… Огонь, тень и потери. Предки, ну почему так непонятно! Как всегда, на дальнем гадании ничего не разберешь, а для ближнего еще рано. И неизвестно, удастся ли все предотвратить.

И когда удастся вернуться. Ничего, тут когда бы ни вернулся…

— Ничего. Все получится. Слышишь? И учти, с тебя ожерелье.

Рик удивленно поднял голову… и улыбнулся.

— Ну конечно…

— А как ты думал? — поддразнила я.

— Узнаю Санни, — охотно включился в игру шаман. — За колечко мышь погладит и мужа за море отправит.

— За колечко? Ни за что! Вот за ожерелье… знаешь, такое, из жемчуга, чтоб в две нитки…

— Ну-у, мне повезло! По крайней мере, знаю, что дорого стою. А может, сережками обойдемся?

— Скупердяй!

— Жадина!

— Шаман!

— Еще какой. Иди сюда…

— Марина! Марина-а! Ой, блин…

Я снова торчала во дворе мастера Гаэли. Пыталась отловить тех самых куриц, которых выпустило мое сокровище. Странно, я вроде их уже ловила… или нет? Ой! Твою косметичку фирмы «Алые паруса». Пламя вас забери, подушки с клювами! Чего клюетесь, пернатые, чтоб вас лиса навестила. Гаэли, ну вот полюбуйся на своих… а где Гаэли?

На дереве никого. И дерево куда-то делось. И дом… Не поняла. Что за фокусы? Остались только куры. Причем кружили вокруг, будто акулы, и квохтали, квохтали. Мне показалось, или они растут и размножаются. Минутку, сколько их было? Раз, два, три… пять, восемь, девять, тринад… стоп, сбилась. Раз… два… да не мельтешите вы! Перья выщиплю! И отправлю в печку, на бульон для гостей. Хвост драконий, да их тут, как чешуи! Только чешуя не клюется… Эй, перестаньте!

Но тут куры вытаращились на меня, как пенсионерка на Сергея Зверева, и… заржали?

— Ко-о!

— Ха-а!

— Ко-рко-о…

Да какого болота творится? Я опустила глаза… и оцепенела.

У меня не было чешуи. Совсем. Вместо нее из кожи торчали гладенькие блестящие перья. Перья! Розовые…

— Ко-о? — поперхнулась я. — В смысле… ко-кого черта?!

Охамевшие курицы ржали, как целое стадо журналюг, и еще что-то комментировать пытались.