Любить нельзя не верить - Софи Вирго

Если на Градова не смотрела из принципа, то на Игоря давила косяка. Замученный, смотрит с надеждой. Хочется верить, что все было страшным сном, но телефон Аришки молчит, значит все на прежнем месте.

И сейчас я не про нас с Солнцевым, а про наших друзей. Игорь пишет мне каждый день, но я молчу. Боюсь сорваться. Сердце хочет поддаться искушению прожить счастливо столько, сколько ему отвела судьба. А что будет потом, совсем не важно. Но то сердце. С наступлением рассвета разум берет верх, и не дает сделать глупость. Глупость ли? Покажет лишь время.

Пока я уверена только в одном. Паншина обнаглела, требуя через преподавателей все работы Майской. Если бы подруга прогнулась, честное слово, меня бы отчислили за что только ни за что. И за драку, и за оскорбления преподавателей, и много за что еще. Шестой семестр будет явно самым сложным, а дальше будет проще. За лето, очень надеюсь, все уляжется, и мы доучимся спокойно.

Сегодня впервые мы идем домой порознь. Для Арины каждый зачет – маленькая война. Впереди смена в «Первом месте», и она взяла с меня слово, что я отдохну перед трудовым забегом. Поэтому получив заветную запись в зачетке, побрела на выход, поглощённая собственными мыслями.

Не нравится мне все происходящее. Паншина явно что-то задумала. У нее определенно что-то не то с головой. Ну не может нормальный адекватный человек устраивать такие подлости. До сих пор в голове не уложилась старая выходка, так она уже новую начудила.

Да и все бы ничего, если бы это была единственная наша проблема. Мы с Ариной оказались диаметрально противоположных ситуациях в плане отношений. Если её послал Марк, и она отчаянно хочет узнать, что же все-таки случилось, а я запрещаю. То Игорь упорно добивается меня, а я сопротивляюсь, потому что не знаю, можно ли ему верить после всего. Да и как верить, как строить отношения, когда мы оба дорожим нашей дружбой? Ничего хорошего из этого не выйдет.

Ну вот как он себе представляет? Будут праздники, совместные посиделки. Что нам делать, не звать Арину и Марка? Так себе вариант. Если позовем, то ребятам, да и нам вместе с ними, будет некомфортно. Постоянное напряжение в итоге разрушит не только наши отношения между собой, но и с друзьями. Еще бы знать, что там случилось такого страшного, может смогли бы помирить ребят, но похоже даже Игорь не знает, что и как.

Да, может быть это моя гордость, гордыня, назовите как хотите, но я не позволю Арине самой писать капитану или звонить, чтобы узнать в чем её вина. Она честно хотела с ним быть, долго сопротивлялась собственным чувствам. Пусть теперь он сделай шаг навстречу. В конце концов, кто из них мужчина? Конечно, ведь так намного проще. Сделал из себя униженного оскорбленного, такого бедненького несчастного, а подруга моя злодейка. Знать бы только в чем.

Да и Игорь в целом хорош. Если бы так хотел со мной встречаться, то не только бы телефон обрывал. Сколько раз мы с ним виделись за эти дни, и он ни разу не подошел. Даже элементарно поздороваться, о чем-то большем промолчу. Опять, будь я на его месте, то как минимум бы попыталась вправить мозги другу, как максимум помирила бы влюбленных дуралеев, и наказала виновных в такой жестокой разлуке.

И нет, я не мирю только потому, что мы девочки, априори слабый пол. феминистки во мне нет, так что пусть парни делают шаги на встречу. А то взяли моду. Девушки встречаться зовут, жениться. Что тогда делают эти ленивые опы? Только одна функция останется, если дама в паре будет зарабатывать больше, чем мужчина.

– Вот ты где я уже думала не найду, – я и пискнуть не успела, как меня схватили со спины и ненадолго прижали к мужской груди.

– Что, кто? – начала судорожно осматриваться по сторонам и увидела виновника собственных бед. -Блин, Игорь, это вообще не смешно. Кто так пугает? И что тебе вообще от меня надо? – вскрикнула, когда парень повернул меня к себе лицом.

– Ксюш, нам надо поговорить, – пытаясь приобнять, начал Игорь, но я выставила руки вперёд, чтобы не подходил слишком близко. – Ладно, понял, не дурак, давай хотя бы на расстоянии. Малышка, я не хочу с тобой расставаться.

– Я тебе не малышка. Не смей меня так называть!

Тут же захотелось треснуть себя по лбу за моментальную истерику. Он ведь спокойно начал, вполне миролюбиво, а я сразу кидаюсь. Хотя ему это похоже и нравится. Вон, стоит довольный, только что все тридцать два не отсвечивают.

– Ксю, ну чего ты, тебе же нравилось, – по-доброму подкалывает меня, жук эдакий.

– Как нравилось, так и разонравилась. Исчезни из моей жизни. Ты такой же предатель, как и Марк, не хочу иметь ничего общего с таким человеком.

Понимала, что делаю своими словами ему очень больно, но как иначе поступить? Если буду мягкой, если буду просто просить оставить меня в покое, он не отстанет. Не тот характер. Солнцев никогда не отступает и никогда не сдается, если видит хоть какой-то шанс. Он умеет правильно оценивать ситуацию, есть хоть один процент на удачу, в лепёшку расшибётся, но превратит один в сто. А я не хочу этого. Пока не поздно, надо все остановить. Единственный способ – это сделать, обидеть так, чтобы ему смотреть противно было на меня.

– Это ведь не ты сейчас говоришь, а просто обида. Кому будет лучше если всё это так закончится? – ну говорю же, будет делать все, чтобы победить.

– Мне будет лучше, тебе будет лучше, всем будет лучше, если это закончится. Пойми ты наконец элементарные вещи. Ни ты, ни я, не хотим терять своих друзей. Только как ты себе представляешь дальнейшее? «Ой, Арина, подожди, у нас сегодня в гостях Марк», «Ой, Марк, подожди, у нас сегодня Арина пришла». Так?

– А мне нравится, – довольно оскалился парень, вгоняя меня в ступор. Что ему там понравилось?

– Эм, с тобой всё хорошо, жара, бреда нет? – даже руку к его лбу приложила на всякий случай. – Странно, вроде холодный. Ты бы проверился. Радуешься непонятно чему.

– Ну почему же непонятно? -резко сократив расстояние, баскетболист нагло прижал меня к себе, крепко удерживая за талию. – Очень даже понятно почему радуюсь. Мы только начали отношения, а ты уже так серьезно к ним относишься, видишь наши совместные праздники, жизнь, быт. Я точно не ошибся с выбором.

– Да не придирайся ты к словам. Просто вырвалось,