Путь на острова или долгая дорога домой (СИ) - Анастасия Спивак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты была в Сайтаме?
— Нет.
— В Альвенте?
— Да, но ты же понимаешь, что нужно что-то делать. У нас осталось совсем немного времени, а ты сидишь и ничего не делаешь. Он хотя бы знает, что происходит? — просто на одном дыхании выпалила я.
— Это кто же такой умный тебя просветил? — даже с интересом спросила мама.
— Разве это важно? Мамочка, ну давай расскажем ему о тебе, а?
— Глупый ребенок, к сожалению, я, правда, не могу ему сообщить о том, что происходит. Это может поставить под удар многих. Многих, кто ему очень дорог. Поверь, Алинка, это не только наш секрет. Сейчас я уже в том положении, что моя дальнейшая полноценная жизнь возможна только при постоянном присутствии рядом с хранителем. А это невозможно. Прости, малышка.
— И сколько времени у нас есть? — сдавленным голосом спросила я у мамы.
— Чуть меньше шести месяцев.
Сил хватило только на кивок. Так и сидела на краешке стула как полудохлая муха, которую тапком не добили. Только что конвульсивно крылышком не дёргала. Но мама всё же решила добавить:
— Не переживай, Таша с Эриком позаботятся о тебе.
Эти слова прозвучали, словно сигнал к бегству: вскочив на ноги, я бросилась вон из библиотеки. Стрелой взлетела на второй этаж, закрылась у себя в комнате и наконец-то дала волю слезам.
На следующий день я больше походила на тигра в клетке, нежели на молодую воспитанную девушку. Всё утро я металась по комнате из угла в угол, задавая себе лишь один вопрос «Ну как можно так смиренно ждать своей участи и даже не попытаться увеличить свои шансы на благоприятный исход ситуации, в которой мы оказались?».
Во мне словно бурлила какая-то неясная энергия, которая требовала выхода. Думаю, если бы я заявилась на ближайший погост, то мигом повскакивали бы покойнички разной степени «свежести». Но поскольку покойничков этих я боюсь до потери сознания, мысль моментально завяла на корню.
Целый день я просидела у себя в комнате, опасаясь нагрубить или обидеть дорогих мне людей. И думала, думала, думала… Ничего грандиозного, конечно, не придумала, но абсолютно точно поняла, что если я, так же как и мама, буду просто ждать, когда она оставит меня, то просто свихнусь.
Начать решила с разбора вещей Анечки — вдруг среди её бумаг найду что-то важное. Раньше в моих планах были ещё Таша и Эрик, но подумав, сообразила, что, скорее всего, мама с ними уже пообщалась и предупредила насчёт моего желания разыскать отца.
Хорошо бы ещё прошерстить книжные полки, может, нашла бы что-нибудь об островитянах. Почему я раньше о них ничего не встречала? Просто отложилась информация о том, что южные острова далеко, заселены разрозненными народами, и до них не добраться ни физически, ни магически. Но, оказывается, раньше были налажены связи. А ведь это, похоже, может быть важно. Ну да ладно, сначала на чердак.
Весь наш коттедж являлся прекрасным образцом заброшенного дома с привидениями из детских страшилок. Практически дикий вид нашего садика внушал некий трепет даже нам, хотя мы почти привыкли. Но мрачный вид самого дома отпугивал даже самых любопытных: узкие, местами зашторенные окна, какой-то неровный ржавый цвет камня, из которого сложен дом, чёрная крыша и, конечно, миленькие фигурки неких застывших существ с оскаленными пастями и нетопыринными крыльями. Прелесть! Такая страшненькая, но такая родная сердцу картина.
Чердак же нашего дома являл собой отдельное произведение заброшенного искусства.
Когда я, набравшись храбрости, всё же появилась под крышей, то чуть не взвыла. Всё пространство было завалено коробками, ящиками, какими-то инструментами и приборами. С чего начать, я не знала, поэтому стала заглядывать во все коробки без разбора, в надежде наткнуться на вещи Анечки. Дом у нас был немаленький, чердак, соответственно, — тоже. И в итоге за несколько часов работы я даже просто вещей Анечки не обнаружила, не то, что каких-нибудь ценных сведений или подсказок. Но уйти всё же пришлось — со стороны океана стали собираться чёрные тучи, закрывая небо. У нас со светом и так перебои постоянные, а на чердаке и вовсе — приходилось рассчитывать только на солнечный свет. С канделябром в руке особо в сундуках не пошаришь. Ничего, время ещё есть. Завтра обязательно продолжу поиски.
Вернувшись в комнату, поела и неожиданно завалилась спать. За окном уже вовсю громыхала непогода, а я чуть ли не с носом зарылась в одеяло, как вдруг подумала, что за целый день не видела никого из домочадцев. На душе стало совсем тоскливо. Мы раньше так весело и дружно жили. А что теперь? Днём я слышала разговоры внизу, хлопанье входной двери и даже смех. Меня же, словно стороной обходили, только ужин в комнату принесли. Неужели я делаю что-то неправильное или нехорошее? Только в этот момент я поняла, что стараясь спасти маму, могу навредить кому-то другому.
Эх, импульсивность моя когда-нибудь выйдет мне боком. Но действовать всё же нужно осторожно. Может внешность хотя бы как-то изменить? Мысли всё ленивее ворочались у меня в голове, и, уже засыпая, решила, что изучение чердака пока бросать не стоит и с утра обязательно туда наведаться, если погода позволит, и солнышко появится на небе.
Но наведаться не получилось: дверь, ведущая к чердачной лестнице была закрыта на огромный навесной замок, а я лишь разинула рот от такой несправедливости. Бежать к маме и требовать вернуть доступ к чердаку помешал топающий мне навстречу Эрик, который с ходу выдал:
— Не дело ты затеяла, Алинка.
— Да? — я просто кипела. — А какое, по-твоему, у меня дело? Сидеть, как мама, и ждать?
— Коли ты себе нервы изводишь, так это твоё право. А ты о матери подумай. Думаешь, ей легко сейчас?
Я развернулась и молча ушла к себе. Стало абсолютно ясно, что здесь я ничего не добьюсь.
Сколько я пробыла в комнате, не знаю, только быть пленницей в собственном доме — это не по мне. Придётся вновь попытаться разговорить маму, она ведь из дому не выходит, а вдруг ситуация с отцом за время, которое они не видели, в корне успела измениться?
Только сначала на кухню не помешало бы заглянуть. Ребёнок в доме некормленый, разве это нормально? Ну и что, что я позавтракала?
Приглушённый разговор на кухне
