Родительский парадокс - Дженнифер Сениор

Настоящим откровением для меня стала работа венгерского психолога Михая Чиксентмихайи. На протяжении нескольких десятилетий Чиксентмихайи размышлял о потоке, анализировал условия возникновения этого ощущения и пытался понять, что именно приносит нам самое глубокое удовлетворение. Он проанализировал потоки тысяч людей. В 1983 году он даже разработал новаторский метод оценки этого состояния: через случайные промежутки времени он обращался к участникам исследования и просил их записывать не только то, что они делают в данный момент, но и то, что они чувствуют. (Скука? Увлеченность? Контроль? Страх? Стресс? Восторг?)

Он назвал свой метод «методом выборки переживаний» (ESM), и это стало великим открытием в области психологии. Ученые впервые смогли понять, что участники исследования чувствовали в данный момент и как менялись их чувства впоследствии.

Постепенно Чиксентмихайи начал замечать нечто общее в ощущении потока. Чаще всего это ощущение возникало в ситуациях, характеризующихся наличием цели и четко определенных правил. Большинство занятий, вызывающих ощущение потока, в максимальной степени привлекали внимание человека и требовали полного приложения сил и способностей. К числу таких занятий можно отнести спорт или напряженную работу.

«У людей есть правила, которые требуют овладения навыками, — писал Чиксентмихайи в книге „Поток“, опубликованной в 1990 году. — Люди ставят перед собой цели, получают обратную связь и могут контролировать свои действия».

Теоретически маленьким детям нравятся правила. Но они не слишком точно их придерживаются. Каждый родитель сможет рассказать вам историю идеально спланированного дня (похода в зоопарк или посиделок в детском кафе), который превратился в нечто невообразимое. Чаще всего жизнь с маленькими детьми не протекает по заранее определенному сценарию. Если родители и пытаются написать такой сценарий, то дети вовсе не расположены ему следовать. Такова сама природа общения с людьми с несформированной префронтальной корой. Неврологические схемы таких людей не способны к концентрации.

Как пишет в своей книге Элисон Гопник: «Широкое „фонарное“ сознание почти противоположно концепции счастья взрослого человека, которая проистекает из того, что психологи называют потоком. Чтобы быть в потоке, человеку необходимо целиком сосредоточить свое внимание на чем-либо. Но очень маленькие дети настроены на открытия, они реагируют на самые разнообразные стимулы. А поскольку они не могут быть в потоке, то, скорее всего, вам самому будет нелегко попасть в него — так спортсменам бывает трудно сосредоточиться, если остальные члены команды их отвлекают».

Этот вопрос постоянно затрагивался на семинарах ECFE. В какой-то момент опытный инструктор Аннетт Гальярди начала спрашивать у родителей, чувствуют ли они себя более счастливыми, имея четкий план на день. Одна из мам ответила однозначно:

— Только если этот план осуществляется. Если начинаются какие-то проблемы, то остается лишь одна мысль: о чем только я думала?

— Вот почему мои ожидания очень скромны, — подхватила другая. — Рассчитываешь на минимум и страшно радуешься, если удается добиться чего-то большего.

Четкий план — это не единственное условие потока. Чиксентмихайи пишет о том, что мы получаем максимальное удовлетворение, когда находимся «на границе между скукой и тревожностью, когда проблемы и наша способность к действию сбалансированы между собой». Но родители маленьких детей часто говорят об ощущении постоянного перехода с одного полюса на другой — они от скуки переходят к тревоге, и наоборот. Комфортная середина для них недоступна.

«Мы не можем испытывать абсолютное счастья, находясь вместе со своими маленькими детьми, — говорит психолог Дэниел Гилберт, — потому что они требуют от нас того, что нам трудно дать. Но, возможно, это происходит и потому, что они не требуют слишком многого».

Вот что произошло в конце импровизированного танца Джесси. Когда Уильям начал хныкать, ей было трудно решить, как лучше всего успокоить малыша. Она пыталась покачать его, пыталась дать ему угощение. В какой-то момент она даже попыталась взять его на руки, не отпуская при этом Эйба. Но, в конце концов, сработал самый простой прием: Джесси вытащила из корзинки пару штанишек и натянула их на голову Уильяма. «Где Уильям? — спросила она и тут же сняла штанишки. — Вот он!» Потом снова натянула штанишки на голову малыша: «Где Уильям?» Сняла: «Вот он!» Да, это, несомненно, скучно. Такие действия не погружают нас в поток. Но они работают!

Родителям неловко говорить о скуке. Подобные разговоры кажутся им предательством. Они стесняются признать, что время, проводимое с детьми, не всегда доставляет им удовольствие. Но даже знаменитый педиатр Бенджамин Спок, главный специалист по воспитанию детей во второй половине XX века, говорил об этом. «На самом деле, — писал он, — время, полностью посвященное общению с детьми, бывает скучным даже для самых хороших родителей».

О скуке говорили и на тех семинарах ECFE, которые я посетила. Наш инструктор призналась нам, что ей было смертельно скучно играть с маленькой дочерью в «любимого пони». О том же пишет и Гилберт: «Самой моей негативной отцовской эмоцией была скука. Бросать мяч снова и снова, снова и снова, снова и снова… Бесконечное повторение… Бесконечное чтение одной и той же сказки… В такие минуты я порой думал: господи, пристрелите меня, наконец!»

В «Потоке» Чиксентмихайи объясняет, что большая часть ощущений потока отделена от повседневной жизни, а не включена в нее. Но воспитание детей — это и есть повседневная жизнь. С точки зрения Чиксентмихайи, человек испытывает ощущение контроля в особых ситуациях — даже в опасных. Парапланеристы, дайверы и автогонщики «испытывают ощущение потока, в котором важную роль играет ощущение полного контроля», потому что они чувствуют возможность успеха. Чаще всего люди погружаются в поток в процессе работы. Это кажется странным, но ведь работа — это идеальная ситуация потока: в ней есть правила, четко определенные цели и мгновенная обратная связь.

Прочитав «Поток», человек преисполняется уверенности в том, что это ощущение доступно лишь в одиночестве. Чиксентмихайи пишет о рыбалке, велосипедном спорте и альпинизме; о решении уравнений, исполнении музыкальных произведений и написании стихов. Большинство подобных занятий не подразумевает социального взаимодействия — особенно с детьми.

Я была так поражена этим удивительным фактором, что решила пообщаться с самим автором этой книги, чтобы убедиться, что я поняла его правильно. И это мне удалось — я присутствовала на конференции в Филадельфии, где Чиксентмихайи был одним из главных участников. При встрече я сразу же спросила, почему в своей книге он почти не пишет о семье. Этой теме посвящено всего десять страниц.

— Пожалуй, я смогу сказать вам кое-что полезное, — ответил он и рассказал историю из собственной жизни. Работая над методом выборки переживаний, он испытал его на себе самом.

— В конце недели я проанализировал свои реакции, и больше всего меня поразило то, что каждый раз, когда я общался со своими двумя сыновьями, настроение мое оказывалось очень, очень негативным.

И сыновья его в тот момент не были малышами.

— Я удивился этому — ведь я так гордился своими мальчиками. И отношения у нас были прекрасными.

Но потом Чиксентмихайи начал анализировать, что же делало его чувства настолько негативными.

— Что я делал? Я твердил: «Пора вставать, или вы опоздаете в школу». Потом я замечал: «Вы не убрали посуду после завтрака». То есть я пилил собственных сыновей, а подобное занятие не способствует погружению в поток. Я понял, что родитель обязан исправлять процесс развития человека, пока еще не готового к жизни в цивилизованном обществе.

Я спросила, а нет ли у него каких-то статистических данных о потоке в семейной жизни — в книге он никаких цифр не привел. Чиксентмихайи ответил:

— Данные есть, но они очень скудны. Семейная жизнь организована так, что достичь состояния потока в ней очень трудно. Мы полагаем, что семейная жизнь предназначена для расслабления и счастья. Но вместо счастья возникает скука.

Или раздражение — выговоры и наставления счастью мало способствуют. А поскольку дети постоянно меняются, то меняются и «правила» их воспитания, что еще меньше способствует потоку.

— Мы неизбежно втягиваемся в спираль конфликта, — продолжал психолог. — Вот почему я пишу, что достичь состояния потока проще на работе. Работа более структурирована. Она структурирована, как игра. В ней есть четкие цели, есть обратная связь. Человек знает, что нужно сделать, и понимает свои границы. Отсутствие структуры в семейной жизни, которое, казалось бы, дает человеку свободу, на самом деле является ее серьезнейшим недостатком.