По праву рождения (СИ) - Александр Казанков

Роман Александрович отвлекся от своих воспоминаний и открыл папку, в которую накануне заглянул поручик Репнин. Да день сегодня обещает быть трудным. Роман вернулся мыслями к французскому дипломату. Знал ли тогда Талейран, кем в действительности был его гость? Если и знал, то тогда он не показал виду и ни о чем не спрашивал, а Роман ему не рассказывал. Но, вспомнив их встречу на плоту, его легкую улыбку, которая едва скользнула по лицу, Роман Александрович понял, что тот узнал его. Это было ему очень неприятно. Ведь об этой истории, в России до сих пор не знала ни одна живая душа. И вот сейчас предстояла встреча с этим человеком, который был когда-то его приятелем по развлечениям, а теперь им предстояло встретиться, как представителям двух воюющий между собою держав.

Князь Шарль-Морис Талейран — Перигор тоже в предвкушении ожидал этой встречи. Следует немного рассказать об этом примечательном французе. Это был очень тонкий, проницательный и умный человек, умеющий различать очень тонкую грань между прошлым и настоящим, умеющий определять легкие колебания изменчивой жизни и вовремя приспосабливаться к этим колебаниям. Родился князь в 1754 году в аристократической, но обедневшей семье. Его предки служили еще первым Каппетингам. Отец и мать Шарля-Мориса вели придворную жизнь и мало интересовались сыном, тем более младшим. У князя был еще старший брат и два младших. Маленький Шарль был отдан на попечение няньки. В детстве получил травму. И вследствие этого всю жизнь хромал на правую ногу. Потом был отправлен к дальней родственнице, у которой прожил два года. И это время было самым счастливым в его детской жизни. Далее был закрытый пансион для мальчиков и духовная семинария. В то время младших отпрысков аристократических семейств ждала либо военная, либо духовная карьера. Был еще третий путь — придворный. Но придворная должность стоила очень дорого и была не по средствам родителям Шарля. Поэтому после окончания семинарии молодой князь был вынужден надеть на себя столь ненавистную им сутану. Впрочем, и на этом поприще он мог сделать замечательную карьеру, так как был очень целеустремлен и имел высокопоставленных родственников. Так он стал епископом Отенским. Все шло хорошо, да только не так, как хотел молодой человек. Но судьба дала ему шанс. Во Франции грянула революция. Талейран не только не лишился головы на гильотине, но сумел воспользоваться моментом и заняться делом, которое действительно было ему интересно — политикой. Режим во Франции сменялся один за другим, а Шарль-Морис был на верху в самой гуще событий при всех этих изменчивых режимах и правителях. В это сложное время он сумел нажить состояние и приобрести славу дальновидного политика. Правда после казни короля, фортуна изменила ему. Князю срочно пришлось покинуть родную страну, возможность лишиться головы была как никогда близка. Отсутствовал он не долго, всего два года. После возвращения получил пост министра иностранных дел французской республики. Впоследствии занял этот же пост и при императоре Наполеоне. Если во времена французской республики князь был богат, то во времена французской империи он стал очень богат. Наполеон подарил своему министру княжество Беневентское, в котором новый князь Беневентский никогда не был, В общем, к временам Тильзита Шарль-Морис Талейран Перигор князь Беневентский был приближенным императора Наполеона и одним из богатейших и влиятельнейших людей французской империи.

Француз приготовился к встрече основательно. Тильзитские переговоры были очень важны для французской политики. Франция хоть и была в более выгодном положении, чем Россия, но вела себя осторожно. Наполеон хотел мира с Россией. Мира и поддержки императора Александра. Склонить Россию к миру и сотрудничеству, вот главная задача, которую Наполеон поставил перед своим министром

Для обоих императоров была составлена замечательная развлекательная программа. Они должны показать всему миру свою дружбу и расположение друг к другу. А все самое сложное и самое важное ложилось на плечи двух людей — князя Талейрана Перигора и князя Романа Александровича Романова, который хотя и не был министром иностранных дел России, но фактически заправлял всеми внешнеполитическими делами империи.

Князь слегка улыбнулся, вспомнив об его высочестве. Да, с их последней встрече много воды утекло. Талейран вспомнил, как при виде его, Талейрана, на надменном и высокомерном лице его высочества, появилась едва заметная морщинка, которую Талейран расценил как признак недовольства. Неприятна была эта встреча Роману Александровичу. Что было совсем не удивительно. Впрочем, Талейран не относился к этому так уж серьезно. С кем не бывает. Ведь в жизни самого француза, были более шокирующие моменты, чем та давняя история. Но князь его понимал. Кому же хочется встретиться с человеком, который знает о тебе то, что знать ему совсем не обязательно. Талейран закрыл папку, в которой лежали листы бумаги, исписанные мелким и ровным подчерком. Неумолимо приближалось время переговоров, переговоров, которые должны были решить судьбу всей Европы.

Роман Александрович беспокоился зря. Князь Талейран ни единым словом, ни единым жестом не выказал их знакомства. Они встретились, как совершенно незнакомые люди, недавно представленные друг другу. Начали с посторонних разговоров на совершенно отвлеченные темы. Говорили о погоде, об искусстве, о литературе, но не разу не обмолвились об отношения между Россией и Францией и о недавней войне. Если бы кто-то посторонний вошел в эту большую и просторную комнату, то увидел бы двух расслабленных и безмятежно общающихся людей. Но это была лишь видимость. В действительности же оба были похожи на сжатую пружину, которая при неосторожном обращении могла разжаться. Оба были напряжены и оба зорко следили за поведение друг друга. Оба изучали друг друга по едва заметным движениям, мимике, интонациям. Каждое слово, которое на первый взгляд не имело ни какого значения, анализировалось с особой тщательностью. Так прошел целый день, в течение которого противники изучали друг друга. Оба составили друг о друге самое высокое мнение и поняли — обвести друг друга вокруг пальца не удастся. На следующий день все повторилось. Но постепенно, как бы исподволь, стала затрагиваться тема, ради которой все здесь и собрались. Стали обсуждать политическое состояние дел в Европе, положение России и Франции. Талейран указывал на то, что России не выгодно вести войну с Францией один на один, намекая на ненадежность союзников. Романов понял что тот пытается расколоть своих противников и посеять среди них раздор и смуту, не давая создать единый антифранцузский фронт. Впрочем, в этом вопросе, он был согласен с ним, по крайне мере сейчас это было сделать невозможно. Кроме выгод, вытекающих для Франции из отказа России от союза с Англией, Талейран пытался получить от России официальное признание розданных Наполеоном титулов, а также различных изменений, произведенным им в Германии, Голландии и Италии. Роман Александрович особо подчеркнул, что император согласится на признание территориальных приобретений Наполеона без обсуждения правовых и фактических обстоятельств их получения. Но взамен он требует, чтобы Наполеон не вмешивался в русско-турецкие отношения. Вторым условием было сохранение Пруссии во главе с Фридрихом-Вильгельмом 3. Талейран не очень охотно шел на обсуждение этого вопроса. Но Роман Александрович получил четкие указание от императора: он должен попытаться восстановить Пруссию в границах 14 октября 1806 года. А в случае, если это станет практически невозможным из-за открытой оппозиции со стороны французов, добиться восстановления Пруссии в урезанном виде (западная граница по Эльбе) и выторговать еще некоторую территорию либо за счет Саксонии, либо путем присоединения к Пруссии Гамбурга и Любека. Сближение проходило не очень гладко. Наиболее острые разногласия вызвал вопрос о союзе. Александр 1 полагал, что сепаратный мир с Францией уже сам по себе представляет вполне достойную цену за принятие Наполеоном условий России. Однако Наполеону сепаратного мира было мало. Россия противилась заключению союза, так как не хотела быть втянутой в новую войну. В результате длительных переговоров Роман Александрович выдвинул следующие условия: Россия готова отказаться от англо-русского союзного договора, направленного против Франции, и заключить с Наполеоном сепаратный франко-русский мирный договор. Основой этого соглашения должно быть разделение сфер влияния в Европе, включая Балканы. Обязательным условием такого соглашения должно быть сохранение Пруссии хотя бы в урезанном виде как противовеса Франции, Австрии и новому польскому государству, которое хотел создать Наполеон. Союз Франции против Англии в настоящих условия преждевременен. Тем не менее, Россия готова обсудить этот вопрос позднее. Талейран же настойчиво предлагал заключить союз. В обмен на этот союз он предлагал осуществить полный или частичный раздел европейских провинций Турции между Францией и Россией, и присоединить к России прусские и польские земли между Неманом и Вислой. Основным спорным вопросом стал вопрос о присоединении России к континентальной блокаде. И император, и князь понимали всю тяжесть этого обстоятельства. В конце концов, Александр 1, убедившись, что Наполеон не примет его условий иначе как в рамках союзного соглашения, пошел на уступку и согласился заключить с Францией секретный союз. К 30 июня основные пункты франко-русского примирения были согласованы. 7 июля русско-французский договор о наступательном и оборонительном союзе и русско-французский договор о мире и дружбе были, наконец, подписаны. А 9 июля Тильзитские соглашения были утверждены Наполеоном и Александром 1.