Фиктивная семья отца - Елена Левашова

Полине своего телефонного номера. «А он ей нужен?», – опережает меня внутренний голос – скептический и презрительный. Нужен, – уверенно прогоняю сомнения я. Нам еще наследство делить… Так что он ей точно понадобится.

Набираю заветные цифры, добытые у нотариуса, гадая, о чем ее сожитель может сообщить? Может, спросить у нее прямо и освободить себя от встречи с этим куском дерьма?

Не-ет… Я ведь придумал для него наказание. Он рассчитывает срубить куш, а получит… Но об этом я подумаю завтра. Слышу ее голос в динамике, чувствуя, как внутри разливается странное тепло. Опасное состояние… Давно забытое… И чего я к ней привязался? Пожалел, откопав в очерствевшей душе что-то человеческое… Верите, я даже чувствовать себя стал лучше. Человеком, а не пропащей гнидой… Именно таким меня считал отец. Поверил лживым доказательствам и прогнал не разобравшись. Вычеркнул из своей жизни, поставив крест на нашем родстве… Вор, предатель, Иуда… Каждый день я слышал его слова, брошенные мне в спину. Они витали, как мерзкие невидимые гадины и мучили меня долгие годы. А сегодня заткнулись… Не совпадение ли? Я помог не его вдове – себе…

– Полина Романовна, я приеду к вам завтра, вы не против?

«А нафига тебе к ней ехать?», – не унимается внутренний голос. Ну что за дрянь – и откуда он только взялся? Я действительно не понимаю, зачем мне ехать? Просто хочу ее видеть и… все. Убедиться, что ей никто не навредил.

– Не против. Давайте в два.

В два… Повторяю, как идиот, раздумывая, что принесет мне встреча с ее сожителем… И с ней…

Мужик приезжает ровно в десять. Топчется на пороге и виновато протягивает:

– Доброго дня, Родион Максимович. Разрешите войти?

– Входите, – сухо бросаю я, махнув ладонью в сторону кожаного дивана. – Я вас слушаю.

– Э-э, нет. Мне нужен миллион за информацию, – облизав губы, проговаривает он. – Инфа стоящая, не сомневайтесь.

– Миллион рублей? – уточняю я, придав лицу вид каменного изваяния.

– Ну… да. А вы можете и лям долларов дать?

– Вам? Нет. Я почти уверен, что ничего толкового от вас не услышу. Однако, от Полины Романовны мне нужен отказ от наследства. Только и всего… Я считаю ее мошенницей и хитрой лгуньей. Она втерлась в доверие моему отцу, так все и было, – знаю, что переигрываю, но решаюсь отыграть задуманную роль до конца. И я готов заплатить вам, как вас…

– Петр Сергеевич…

– А фамилия?

– Жуков.

Вот так, значит? Фамилия ничтожества у меня есть, остается дело за малым… Встаю с места и подхожу к сейфу. Вынимаю пачку в банковской упаковке и небрежно бросаю ее на стол перед мерзавцем.

– Теперь вы мне расскажете?

– Да, – он тянется дрожащими руками и спешно прячет деньги в кармане пиджака. Как я и думал, алкаш нарядился в чистое. – Полина убила человека.

– Что? Вы несете бред. Она не…

– У меня есть доказательства. Полина испытывала неприязнь к одному мужику с завода. Однажды он пришел к ней в кабинет и… – он прерывает рассказ, глубоко вздыхая. – Он хотел поухаживать, пригласить ее в кино или кафе, но Атаманова ударила его по голове тяжелой хрустальной вазой. И… убила, – хрипло произносит Петр. – Я записал ее слова на диктофон.

– А как вы там оказались? – складывая пальцы в замок, спрашиваю я. Наваливаюсь на стол, не в силах уместить в голове услышанное.

– Я работал охранником. Услышал крики и прибежал. Помог ей тогда оттащить убиенного в подсобку и промолчал о происшествии. Тогда все списали на пьяную потасовку между рабочими. Мужик тот подшофе был… Следаки не увидели ничего подозрительного в том, что его ударил кто-то из собутыльников. Я записи с камер стер, но себе на всякий пожарный копию оставил.

– То есть дело замяли? – севшим голосом уточняю я.

– Да, но я могу пойти в полицию и во всем признаться. У мужика семья была, дети… Полька оставила их сиротами.

– А что заставило вас прийти ко мне именно сейчас? Почему вы молчали столько времени? Это же год назад произошло?

– Даже больше, чем год… Просто она… – Петр вытирает вспотевший лоб и расстегивает ворот рубашки. – Она меня не уважает. Не считается со мной и… Не сложились у нас отношения. Да я и молчать не могу об этом! – придумав благородную причину, почти вскрикивает он. – Меня это мучит. Хочу признаться. И хочу, чтобы убийцу скорее посадили.

– Ах так? – поднимаюсь с места, не выдержав разговора, и подхожу ближе. Ну все, Петя, держись… – А мне кажется, ты просто хочешь разжиться чужими деньгами. Я прав, Петюня?

Хватаю недоумка за полы пиджака и рывком тяну на себя…

– Вы что себе позволяете? – хрипит он, вытаращив глаза. – Я же все вам рассказал? Вы заплатили… Вы… Все по-честному!

– Уважения тебе не хватает? – рычу и поднимаю мерзавца за грудки. Ткань старого пиджака предательски трещит. Ярость кипятит кровь. Кажется, я ничего не слышу, кроме громыхающего в груди сердца. – И ты бил беспомощную девушку, чтобы его вернуть? Ты… Ты тварь, Петя. Слабый и мерзкий говнюк, севший на шею несчастной девчонке! Когда ты ее спрашивал, сыта ли она? И всего ли хватает ТВОЕЙ, падаль, дочери?

– А-а-а! Так ты все-таки запал на нее? Красивая дрянь, да. Я все для нее сделал, а она… И зарплата у меня маленькая, и в постели я ноль… Да черт… Я просто не позволял ей вытирать об себя ноги!

Дверь распахивается. В проеме вырастает мощная фигура охранника. Он любовно касается основания дубинки и зычно произносит:

– Помощь нужна, Родион Максимович?

– Да, – скулит Петя, болтая ногами. Лишь сейчас замечаю, что до сих пор держу его на весу… А он шевелит конечностями, пытаясь найти опору. Царапает пол и кожаный великолепный диван, на котором недавно сидел. Сволочь…

– Молчать! – не выдерживаю и все-таки бью его в лицо. Он падает на диван, повизгивая и прикрывая скулу руками.

– За что?

– Нельзя бить женщин, тебе понятно, Петюня?

– Родион Максимович, может, полицию вызвать? – качает головой охранник.

– Не надо, Валера. Мы…сами. Да, Петя?

– Я пойду в полицию, вы поняли? Думал, с вами можно по-хорошему, но…

– Только посмей! – рявкаю и бью его в другую скулу. Левый глаз козла мгновенно отекает. Он ойкает и валится на пол. Потом неуклюже поднимается и пытается ударить в ответ. Не тут-то было… Я два года служил на морфлоте и профессионально занимался боксом, так что… Петя выбрал неправильную тактику, за что получает еще один удар – в живот.

– Ты сейчас же возьмешь миллион и свалишь отсюда, ты понял, ублюдок?

– Д-да…

– И