Отряд зомби - Илья Деревянко

Кр-рак – словно сухая палка треснула сломанная нога биоробота. Падая, он успел ухватить меня за одежду и увлек за собой в партер, надеясь прикончить хотя бы там. В прежние времена у него бы оставались некоторые шансы на успех, даже с одной рукой и с одной ногой. «Трифонов», как я уже понял, являлся рукопашником высшей пробы. Плюс нечувствительность к боли. (Не его, правда, заслуга.) Но теперь, после жестокой «школы» Логачева (по счастью, неизвестной Кукловоду), он был изначально обречен…

Через пару минут я поднялся, оставив на полу страшно искалеченного зомби: со сломанными руками и ногами, с отбитыми потрохами, с выдавленным глазом, с разбитой вдребезги физиономией и с поврежденным позвоночником. Он безмолвно дергался, но не конвульсивно, а… норовя принять вертикальное положение! «Бес толку. С такими травмами не только встать… С ними выжить-то невозможно. Сейчас компьютер отключит ставший ненужным придаток», – глянув на него, решил я, промокнул носовым платком глубоко рассеченную губу, подошел к окну и крикнул:

– Эй, вы там, бегом сюда! Принимайте «двухсотого». И ствол мой не забудьте захватить…

Командир гуиновского спецназа, «хозяин», «кум» и несколько «масок» с топотом ворвались в санчасть спустя полторы минуты. К тому времени я успел сполоснуть в умывальнике окровавленные руки, нашел вату, перекись водорода и начал аккуратно обрабатывать обильно кровоточащую губу.

– Ваш местный врач, надеюсь, не сбежал со страху куда подальше? – забрав у Свечкина свой «ПСС», обратился я к «хозяину». – Надо бы временный шов наложить…

Начальник сизо не ответил, завороженно глядя мимо меня. Обернувшись, я увидел придаток. Похожий на жертву крупного ДТП, он, жутко оскалившись и не издавая ни звука, медленно, рывками полз в нашу сторону, как будто собирался загрызть нас зубами. В уцелевшем глазу горела сатанинская ненависть.[25]

– Господи боже! – смертельно побледнел подполковник Свечкин и торопливо перекрестился. Один из «масок» пошатнулся и судорожно ухватился за плечо товарища, трясущегося в крупном ознобе.

– Он ожил… ожил… ожил! Восстал из ада!!! – дрожащими губами прошептал «кум».

«Проклятый Кукловод хочет страху нагнать напоследок. Еще немного, и сизошные боссы вместе с гуиновцами обратятся в бегство. Мужики они, конечно, тертые, бывалые, но ТАКОГО запредела сроду не видывали!» – раздраженно подумал я, одиночным выстрелом в голову прикончил зомби и ледяным тоном обратился к тюремщикам:

– Стыдно, господа-товарищи! Сперва вы допускаете захват двух вооруженных надзирателей одним, запертым в камере арестованным. Затем принимаете последние конвульсии «двухсотого» за воскресение из мертвых и едва ли не падаете в обморок. Придется упомянуть в рапорте о…

– Первый, я Второй, срочное сообщение. Повторяю… – прервал мою обличительную речь оживший прибор связи. Жестом приказав всем оставаться на местах, я вышел на лестничную площадку и ответил на вызов. – Ну как у тебя там?! – первым делом спросил Филимонов.

– Нормально, – сглотнув кровь, проворчал я. – Заложников освободил, придаток ликвидировал. Сам отделался рассеченной губой. А ты чем порадуешь?

– Порадую?.. Гм. Скорее наоборот! – Голос Василия приобрел скорбные интонации. – Мы работали одновременно по двум направлениям. Ребята проверяли базу данных, а я, памятуя твой намек, повторно занялся экстрасенсом. После второй иголки под ногти он сломался (хотя обработку током выдержал неплохо), взрыднул: «Простите! Был не до конца откровенен!» и поведал взахлеб, что чипированные алкоголики предназначались для использования в известных тебе беспорядках[26] в качестве небольших, мобильных отрядов карателей и спецназа. Все они прошли когда-то спецподготовку и имеют за плечами солидный боевой опыт. В частности, твой Трифонов – в недавнем прошлом полковник ГРУ, участник четырех локальных войн, кавалер множества боевых наград. Полтора года назад уволен со службы за беспробудное пьянство и сопряженные с ним безобразные выходки. Остальные пятеро ему под стать. Информация из Базы довольна скудна, но имеющиеся там сведения полностью подтверждают откровения колдуна. И, наконец, самое неприятное – эти шестеро уже одиннадцатая по счету партия, обработанная в фондовой больнице! Имен и фамилий остальных экстрасенс не помнит. Весь учет чипированных вел Хашарский. Короче, Дмитрий, на свободе находится целый отряд опаснейших зомби и…

– Твой «сломавшийся» в нормальной физической форме? – перебил я.

– Ну, как тебе сказать, – замялся Филимонов. – Вообще-то, да. Правда, истерики стал закатывать. Дескать, «больно, плохо, пальцы огнем горят, дайте обезболивающее, дайте снотворное, иначе до вечера не доживу».

– Только две иглы загнали? – уточнил я.

– Да.

– Значит, комедию ломает. Ждите. Скоро подъеду, лично допрошу. Он скрыл от вас нечто очень важное. Нюхом чую. – Я дал отбой и вернулся обратно в санчасть. Уже успокоившиеся тюремщики с интересом рассматривали мертвого зомби. При виде меня в глазах «хозяина» и «кума» появилось жалкое, умоляющее выражение.

– Ладно, живите, – предваряя их слезную просьбу, смилостивился я. – Моего рапорта можете не опасаться. Но при одном условии. – Я вновь облизнул сочащуюся кровью губу.

– В темпе доставить сюда врача. У вас время поджимает! – догадался шустрый «кум».

– Пять минут доставить, десять минут наложить шов, – конкретизировал я.

– Слушаюсь! – радостно гаркнул начальник оперчасти и… пропал. Как мне показалось, растаял в воздухе. Однако на сие мистическое явление никто из присутствующих внимания не обратил. Очевидно, умение внезапно возникать и бесследно исчезать было одной из профессиональных особенностей «кума» и не считалось в сизо чем-то сверхъестественным…

ГЛАВА 4

В обширном, сыром, сводчатом помещении возрастом не менее трехсот лет пахло плесенью и дымом. (Он, впрочем, быстро всасывался отверстием в стене.) Единственным источником света служила мощная лампа-прожектор, направленная в середину туловища привязанного к железному креслу (вернее, прикрученного к нему проволокой) плюгавого человечка. Он был гол, волосат, носат и обильно покрыт вонючим по́том. Распухшая, местами заклеенная пластырем физиономия дробно постукивала зубами, а маслянистые глазки затравленно шныряли по левой части подвала. А там, в зыбком полумраке деловито возились пять амбалов в кожаных фартуках. Двое закрепляли в углу компактную переносную дыбу. Третий настраивал «испанский сапог»[27], явно раритетный и долго не бывший в употреблении. Четвертый жег на угли дрова в железном ящике, возле которого стояла закрепленная на низких подпорках решетка с металлическим противнем под ней. И, наконец, пятый старательно затачивал тесаком кол. В пластиковом баке мокли плети…

Я сидел на стуле, чуть позади лампы и внимательно наблюдал за «носатым». У меня за спиной устроился Филимонов в качестве зрителя.

Сразу по прибытии в Контору я попросил генерала Нелюбина выделить для нового допроса экстрасенса какой-нибудь древний подвальчик пострашнее. (В распоряжении моего отдела таких, к сожалению, не было.) А так же несколько опытных теломехаников[28] для работы в средневековом стиле. Борис Иванович любезно согласился, и спустя полчаса мы с Филимоновым уже устраивались на стульях в вышеописанном подземелье, на тот момент еще пустом, если не считать лампы и железного кресла.

– Твой подопечный хитер, как сто китайцев, – сказал я смущенному, хмурому Василию. – Начал «взахлеб колоться» после второй иглы под ногти, а затем стал корчить из себя полумертвого, измученного пытками страдальца. Неужто ты не учуял подвоха?! Ну, посуди сам – болевой порог у него не плохой. В отличие от Степанкова, он не превратился в обезумевшее, обоссанное существо при первых же разрядах тока в нервные центры. Вместе с тем…

…Как его там по паспорту? Артур Маркарян?.. Так вот, этот чародейный армяш отнюдь не Зоя Космодемьянская! Информацию он выдавал, но… не всю, а некоторые ее части. Лишь бы избежать дальнейших страданий и одновременно не особо повредить их общему делу. Ты пойми: Маркарян не просто наемник, предатель или либеральный придурок. Он колдун, то есть откровенный слуга сатаны и наш заклятый, идейный враг! «Общее дело» для него не пустой звук… Надо отдать должное, вел себя Артурчик довольно грамотно. Вот только c комедией малость переборщил. «Пальцы огнем горят… до вечера не дотяну…» После двух-то иголок под ногти?! Чушь собачья!!! Я, к твоему сведению, сам подвергался этой пытке летом прошлого года[29]. Процедура не из приятных, но вовсе не столь ужасная, как почему-то принято считать… Дальше объяснять или ты понял суть?!

– Понял, – виновато вздохнул Василий. – Я действительно сел в лужу и готов понести любое наказание!

– Брось! – отмахнулся я. – Не мели ерунду! Ты отличный оперативник. Старый, надежный товарищ, не раз проверенный в сложнейших ситуациях, в режиме «Б» – особое искусство. (Будь оно неладно!) Мы к ним редко прибегаем, пользуемся в основном психотропкой, но… иногда приходится руки замарать! Последние полгода нам особенно не везет в этом отношении[30]. Меня, если честно, уже тошнит от них! Но ничего не поделаешь. – Тут я вспомнил недавний сон, проглотил комок в горле, с трудом взял себя в руки и тихо сказал: – В общем, Вася, сиди, смотри и набирайся опыта…