Аннулет. Книга 1 – Неофит - Константин Вайт

как юноша вытаскивает бесчувственное тело сестры из воды, переворачивает его, кладет на колено вниз головой. Из её рта льется вода. Вот он кладет Лизу на спину и делает искусственное дыхание. И — о чудо! — сестра оживает. Она кашляет и садится на песке. На глаза наворачиваются слезы радости, и Алиса бежит обнимать Лизоньку. Они вместе рыдают, а парень лежит рядом и пытается прийти в себя. Видно, что он полностью выложился.

Алиса с большим трудом поднялась, но княжеская кровь требовала не показывать своей слабости. Она высокомерно поблагодарила спасителя, намекнув при этом на охрану, которая вот-вот подойдет, пытаясь этим хоть как-то сбить спесь со странного подростка, который продолжал без стеснения разглядывать её. Тот быстро оделся и, даже не оглядываясь, перелез через волнолом и скрылся на той стороне еще до прибытия местных волкодавов, — так и не представившись.

* * *

Отец, светлейший князь Степан Георгиевич Чернышев, сидел в своем кабинете и задумчиво разглядывал чашку чая, от которого даже в этот теплый вечер шел пар. Он любил пить кипяток, чего Алиса совсем не могла понять.

— Теперь я бы хотел услышать твои выводы, — князь посмотрел на свою старшую дочь. Она знала его привычки, её старательно готовили, как старшую в роду, заставляя думать и делать выводы в любых ситуациях.

— Это было нападение. Сильный маг воды был в лодке, я видела её, но не придала значения. Цель — убить нас с Лизой, — коротко выделив самую суть, как и учили, ответила Алиса.

— Хорошо, — кивнул князь, — а какова роль вашего спасителя во всем этом? — Отец решил помочь Алисе, направив разговор в нужное русло.

— Первое: не совсем понятно, как он проник на территорию усадьбы. Сначала я думала, что он сын кого-то из наших сотрудников, но старший охраны сказал, что нет. Полагаю, он перебрался через волнолом, хотя — там же родовая печать. Её можно обойти? Или, может, она испортилась? Выдохлась, разрядилась? — Алиса вопросительно посмотрела на отца.

— Нет, — он покачал головой, — мы проверили: с защитой на обоих волноломах все в порядке. Охрана прошла весь периметр, но не нашла никаких пробоев.

— Но он же на моих глазах перелез через волнолом! — возмущенно вскрикнула Алиса.

— Ты знаешь, как устроена печать?

— Нам рассказывали в школе. Настраивается магом рода. Печать стандартная, завязана на кровь, — медленно, с трудом находя в голове нужные сведения, ответила Алиса.

— Все правильно, но каждая печать имеет обязательные исключения и пропускает членов рода Романовых, паладинов и некоторых лиц из Имперской безопасности. Полный список допущенных лиц нам не известен. Надеюсь, тебе не надо объяснять, зачем это сделано?

— Не надо, — Лиза покачала головой. И так все понятно — безопасность империи превыше всего. — Но тогда получается, что он из семьи Романовых? Для сотрудника имперских служб или паладина этот парень слишком молод! — Алиса вскинулась, пытаясь понять, что на их пляже мог делать этот нескладный парень, и кем он является на самом деле.

— Кто он — не так уж и важно. Думаю, к Романовым он вряд ли имеет отношение. Слишком много возможных вариантов, вплоть до использования запрещенного артефакта, — произнес отец и замолчал, о чем-то раздумывая, — важнее, что он делал, спасая вас!

— Все выглядело очень странно, — Алиса покачала головой, — когда он вмешался, маг воды прекратил свое воздействие. Получается, все это было специально подстроено? Чтобы он нас спас? — воскликнула она, осененная догадкой. — Но тогда странно что он так быстро ушел, — не отвел нас в дом, не дождался охраны, а просто сбежал.

— Я тоже об этом думал, — отец ободряюще кивнул, — но, если бы он вас передал на руки охране, это выглядело бы совсем подозрительно. Что он там делал? Возможно, получил сигнал о готовящемся нападении и решил проконтролировать, чтобы не выглядеть глупо, если ничего не случится? — Отец встал и начал ходить по комнате, раздумывая вслух:

— Но что ему мешало заранее подойти и предупредить? Представителя рода Романовых, безусловно, выслушали бы и серьезно отнеслись к его словам. Или просто не успевал предупредить? Или на самом деле он никто, соответственно, его бы и не стали слушать? Но самый простой и вероятный вариант — он враг, — твердо припечатал отец.

— Возможно, он пытался оставить закладку на будущее? — предположила Алиса. — Ну, вот через пару дней встретится со мной или с Лизой, и мы уже будем относиться к нему, как к спасителю. Ты должен будешь наградить его, а мы — безусловно подарить нашу дружбу. Я читала в книжках о таком, — она была довольна тем, что смогла предложить необычную версию.

— Разумный вариант, — отец тепло посмотрел на Алису. — Возьмем на заметку и будем ждать продолжения. Думаю, вскоре все разъяснится.

Старшая дочь князя Чернышева по дороге в свою комнату продолжала прокручивать в голове произошедшее. Слишком все было странно. Пусть она была не в себе, что вполне понятно, ведь она практически попрощалась с жизнью, полностью обессиленная борьбой со стихией, но то, что в какой-то момент волны потянули её к берегу, Алиса четко ощутила. Не мог же маг, напавший на них, их же и спасать?

К тому же, волны бушевали достаточно долго. Это какой же силы должен быть повелитель стихии? По идее, после пары минут воздействия следует неминуемая расплата в виде мощного отката. Он уже должен был корчиться от боли, если правильно рассчитал свое воздействие, или просто упасть замертво, если не рассчитал. Но тогда получается, этот мальчишка — тоже повелитель воды? Но это невозможно в таком возрасте. Не бывает сродства со стихией в шестнадцать лет! Самый ранний из известных случаев — двадцать один год. А большинство магов достигает сродства в возрасте от двадцати пяти до сорока. К тому же, она не заметила у него отката. Если он пользовался магией воды, то, по учебникам, откат следует (в зависимости от приложенных сил), как правило, через три-четыре минуты.

Как же все непонятно и при этом любопытно! Это злило Алису, привыкшую сразу получать ответы — иногда даже на незаданные вопросы. Да и его поведение… такое впечатление, что он их не узнал. И, даже услышав фамилию, бровью не повел. При этом, когда мальчишка лежал на чужом семейном пляже, было видно, что он не испытывал