Рубеж 2: Армагеддон - Винтеркей Серж

– Вот же странная игра – вознегодовал Петька, – первый раз играю в игрушку, правил которой не знаю!

– Может, потому мы их и не знаем, что это не игра в настоящем смысле этого слова, а образ жизни, – глубокомысленно заявил Серёга, – правда, может ещё и хуже все быть. Нас просто не считают настоящими игроками. Чем-то вроде мобов, НПС, только и всего. Вот зачем мобов посвящать в философию игры, объяснять разные ее детали и перспективы, если их судьба – быть уничтоженными настоящими игроками?

– Как-то ты слишком уж мрачновато! – поежился я.

– Ну ты сам подумай – другие расы могут играть уже тысячелетиями, причем неизбежно из поколения в поколения передаются всякие секреты быстрой прокачки или успешной борьбы с противниками. А тут раз – и нас сюда впихивают, и вот сейчас мы всех своими шапками возьмём, и закидаем насмерть, веришь? Это же не как в некоторых странных книжках, что мне Валерка давал читать про постап – типа, там пару месяцев, и главный герой уже возглавляет межзвездный клан, и только и делает, что получает межгалактические достижения первым за несколько тысячелетий существования игры. Остальные триллионы недоумков, которые в нее играли все эти тысячелетия, использовали гравитацию для межзвездных полетов, покоряли целые звёздные системы, ничего подобного, оказывается, и придумать не могли! Куда им до этого Васи со второго гавномесильного переулка, Вася же в трыньтаракановский техникум ходил, потому их за пояс всех и затыкает! А тут – помнишь, как нам выдали первое разблокирование уровней – типа, с таким высокомерным удивлением – убили троих пришельцев, значит, не случайно, и вот вам бонус! Идея, видимо, в том, что подавляющее большинство игроков до финиша не дойдёт. Так какие они тогда игроки, и зачем на них тратить время?

– А может, это просто как обучение плаванию, бросить в воду и заставить научиться, если жить хочешь? – предположил Петька.

– Одно ясно, – завершил наш спор Серега, – что ни черта не ясно. Будем драться, и по мере продвижения событий получать все больше инфы и обмозговывать. А пока – пошли мочить монстров!

Естественно, двинулись мы в другую сторону от той, в которой уже побывали, чтобы не тратить время на проход по обследованной ранее зоне. Некропет Петьки по его приказу двигался по крохотной деревушке в полусотне метров над нами. С его высокой прозрачностью не факт, что его там смогут местные увидеть, тем более, учитывая, что в таких деревушках основная масса жителей в преклонном возрасте, и зрение у них не очень. Так оно и вышло, прошли через деревушку до леса безо всяких удивлённых или испуганных криков.

Мне положительно понравилась охота с коптерами – та скорость, с которой мы теперь находили и уничтожали монстров, по сравнению с предыдущими днями казалась просто невероятной. Мы себя чувствовали даже не как охотники, а как карательный отряд спецназа. Найти, молниеносно обезвредить, и бегом дальше, в поисках следующей жертвы. Неизбежно появилась самоуверенность, которая нас и подвела.

Привыкли мы как-то, что монстры попадаются только трёх видов. Самые распространенные – гориллоиды, а пятна-вампы и скаты встречаются в несколько раз реже. Также мы безоговорочно поверили и в то, что наши квадрокоптеры с тепловизорами нам как на ладони выкладывают каждого монстра. Так что когда дерево, мимо которого проходил Петька, внезапно его атаковало, никто к этому не был готов. Вернее, все выглядело так, словно часть сосны набросилась на Петьку, ясно, что обычные сосны такой привычки не имеют. Словно толстый коричневый рулон раскрутился от ствола, утончаясь по мере того, как разматывался, а затем толстыми зелеными крючками впился в рюкзак Петьки, и тут же потащил его к стволу. Серёга шел впереди, и вообще ничего не заметил, а Петька с чего-то вообразил, что это я прикалываюсь, и дёргаю его за рюкзак. Да и я бы не заметил, потому что тоже безотрывно пялился в свой экран, но зверски зачесалась коленка, которую недавно укусил комар, и я оторвался от дела ради удовольствия.

– Семён, хорош шутки шутить! – решительно сказал Петька, не отрывая взгляд от экрана с картинкой, транслируемой с квадрокоптера, когда я только начал вдыхать воздух, чтобы предупредить его.

– Скидывай рюкзак! Быстро! Это монстр! – взревел я в ответ, не зная, что и делать. Подходить к явно живому рулону, чтобы отбить у него рюкзак, мне инстинкты не велели.

Оглянувшись уже на начало моей фразы, Петька как-то странно взвизгнул, и в мгновение ока лямки с себя скинул, но не тут-то было! Рюкзак под мощным притяжением тут же ввинтился в объятия рулона, но, как оказалось, пара тоненьких щупальцев с крючками протянулись дальше, вцепившись в его штаны, и вот они отпускать его не захотели. Более того, Петька взвыл, когда они натянулись, пытаясь подтащить и его вслед за рюкзаком:

– Кожа, блин! Больно!

Выхватив туристический топорик, который я на всякий случай таскал с собой последнее время, я рубанул по верхнему крючку, рассчитывая его отрубить. Но лезвие топора отпружинило от щупальца, словно он был сделан из резины, а Петька под воздействием удара покачнулся к рулону.

Тут сверху спустился и некропет Петьки, но в ход он его так и не пустил. Скат хорош, чтобы как следует долбануть током, но бить током по рулону, соединенному щупальцами с Петькой – означает поджарить и его.

К счастью, тут к нам подскочил вернувшийся Серёга, и потащил Петьку к себе. Рулону это явно не понравилось. Он заухал, и по двум щупальцам, которыми он пытался притянуть к себе Петьку, заскользили еще четыре, обвиваясь вокруг них. Отбросив неэффективный топор в сторону, я прислонил дуло своей снайперки прямо к верхнему щупальцу и выстрелил. Это помогло, рулон взвыл, когда щупальце оборвалось, брызнув зеленой жидкостью из места разрыва, а два щупальца, пытавшиеся по ним добраться до Петьки, тут же обвисли, потеряв опору для дальнейшего продвижения. Но нижние два все еще струились к Петьке.

– Серега, фризерку, живо! Бросай! – скомандовал я.

Серега молниеносно отреагировал, и фризер тут же оказался у меня под ногами. Схватив его, прислонил ко второму уцелевшему щупальцу, стараясь охватить и переплетения с двумя другими, почти уже добравшимися до Петьки, и жахнул. В месте попадания все заиндевело, и щупальца замерли. Рулон в ответ снова ухнул, как-то даже обиженно, что ли. Бросил фризер, подхватил со мха топорик. Размахнулся и снова долбанул им по заиндевевшему месту.

– Бамц! – и все три щупальца рассыпались в промороженном месте, рулон дико заголосил, и стал сматываться, вминая в себя похищенный рюкзак, обратно к стволу сосны.

Не ожидавшие того, что щупальце оборвется, Петька и тянувший его Серега рухнули на мох. Я схватил в охапку снайперку, фризер и топор, и тоже отскочил от дерева подальше, кто знает, на что способен этот новый монстр?

Глава 4

По следам покойника

Юрико, в виртуальной игре

Вдохновленная, начинаю осторожно спускаться. Вдруг снизу раздается свист. Перевожу взгляд, и сердце уходит в пятки, и, хотя это одна из моих любимых русских пословиц, сейчас это не важно. Важно, что в двух метрах от моего дерева стоит и ухмыляется воин. Снаряжен в совершенно другом стиле, чем тот единственный убитый воин, которого я видела в поселке, доспех пластинчатый, а не из отдельных нашитых бляшек, округлый шлем, наколенники и налокотники, меч и кинжал на поясе, лук и колчан со стрелами за спиной. А значит – это точно враг.

– Ну-ка, спускайся ко мне! – говорит он, вдоволь поухмылявшись.

Уже хорошо, что в меня не стреляют прямо сейчас! Я, утвердительно кивнув, начинаю торопливо спускаться, при этом лихорадочно продумываю, что делать дальше. Естественно, что и стрела, и вилы остались лежать под деревом, только ножик я повязала обрывком веревки на сарафан под шею. Пока обдумываю идеи, стараюсь выглядеть как можно более неловкой, при каждом движении бьюсь о дерево, или наступаю ногой мимо своих самодельных ступенек.

– Не спеши так, а то упадешь! Ты мне нужна живой, ненадолго, конечно, но живой! – снова говорит солдат, и я понимаю, что цель достигнута – он совсем не боится неуклюжей девчонки, спускающейся с дерева.