Любовные позиции эпохи Возрождения - Олег Неверов

Итак, у П.Аретино и Д.Романо были античные предшественники. И оба в соавтора были в курсе того, что их «любовные позиции» отнюдь не первая в мире работа в этом направлении.

В России широкая публика мало знакома с Аретино. До сих пор только две его пьесы «О придворных нравах» и «Философ» были опубликованы в сборнике «Комедия итальянского возрождения».[50] Лишь в 1995 году появились в переводе его знаменитые «Рассуждения Нанны и Антонии». Издавая ныне «бесстыдные сонеты» Аретино, мы заполняем зияющую лакуну в знакомстве с этим выдающимся писателем, табуированным в России. Сочинений Аретино не знали но репутация его здесь сложилась прочно: его имя — в ватиканских «Индексах запрещенных книг», библиографы помещали в раздел «порнографической литератур». Однако, Пушкин на заре XIX века был знаком с этим именем. В одном письме поэта 1823 года упоминаются «восемь аретиновых поз».[51] Итак, в руках читателя — второе из самых скандальных после «Рассуждений Нанны и Антонии» сочинений Аретино, которое не смогли, как ни старались, уничтожить ни светские, ни духовные власти в течении почти пятисот лет.

Пьетро Аретино в своих сонетах использовал простонародный язык, заимствованный на улицах, площадях и борделях. Мы помещаем здесь один из примеров подстрочного перевода:

Поскорей предадимся ебле, душа моя, —Для того ведь и созданы мы. Не скрою,Я влеком пиздою, ты — хуем, готовым к бою,А без них весь мир не стоил бы ни хуя.

Издатели посчитали необходимым отойти в переводе сонетов от этого языка. В данном издании сонеты Аретино приводятся в авторском переводе петербургского поэта Алексея Пурина, который, сохраняя смысл в первозданном виде, сумел опоэтизировать отношения героев сонетов, снимая с них обвинения в «нарушении благопристойности».

I

М: Поскорей предадимся страсти, душа моя,Ибо именно страсть предначертана нам Судьбою:Я влеком твоим лоном, ты — удом, готовым к бою,А без них за весь мир и медяшки не дал бы я.Если б можно было сливаться за гранью небытия,Заласкали друг дружку до смерти мы с тобою,Посмеялись бы вдоволь над ерундою —Той, что Еве с Адамом в раю внушила змея.Ж: Ах, конечно, кабы они не съели,Эти робкие воры, запретный плод,Никого бы стыд не терзал в постели.Но оставим пренья! Ворвись в мой грот:Пусть взорвется сердце, чтоб в нем зарделиТе хмельные гроздья, что страсть несет.М: Ах, душа моя! В этом славном делеЯ готов использовать кроме пушки,Также мощные ядра моей игрушки.

II

Ж: Закинь-ка мне перст меж ягодиц, старикашка,А уд проталкивай медленно, куда надо,Закинь мои ноги на плечи себе — отрада!А дальше рази напролом — ни к чему поблажка,Поскольку возлюбленной это ничуть не тяжко,Церковных причастий приятней сия услада,А коли наскучит в эдеме, сойди до ада,Ведь тот не мужчина, чья слишком степенна пташка.М: Засуну разочек спереди, после — сзади;И тут и там — лепота для уда,И ты не останешься, убежден, в накладеНи этак, ни так, дорогая. Пускай зануда —ученый листает тупо свои тетради,Не ведая, где в мирозданьи таится чудо;И пусть, умирая от зависти, — бога ради! —Интриги плетет царедворец, а я не знаюВерней сладострастья дороги к раю.

III

Ж: Всех сокровищ мира желанней грозныйЭтот жезл, достойный самой царицы;Драгоценность всякая им затмится;Он дороже жилы золотоносной.О мой жезл! Спаси же, пока не поздно —Распали тот пыл, что во мне таится!..Хуже нет, если ловчая ваша птицаМелковата — и кажется клеть бесхозной.М: Вы правы, моя госпожа! Тот воин,Что ребячьим дротиком в чрево метит,Ледяной лишь клизмы, подлец, достоин.Пусть уж лучше мальчиков он валетит.Только тем, кто крепко и щедро скроен,Как вот я, жемчужина лона светит.Ж: Это верно, но так женский пол устроен,Что когда в одиночестве нам не спится,Мы готовы вонзать в себя даже спицу.

IV

Ж: Ах, хорош! Ищи — не найдешь крупнее,Покажи-ка его в настоящей силе!М: Что ж, готов. Только сможете Вы снести лиСразу в норке — его и меня — над нею?Ж: Речь твоя лепетанья детей смешнее!Кто ж не жаждет, чтоб жжение утолили?М: Но боюсь причинить Вам страданья… Или?Ж: Стыдно слушать! Смотри, я уже краснею.Повали же меня поскорее, смелымСтань Марфорио, дерзостным стань титаном,Овладей трепещущее-ждущим телом —Пусть оно зайдется в экстазе пьяном;И до костных тканей, по всем пределамРазожги огонь в нем своим кальяном.М: Разожгу — сейчас же займемся делом!Уж скорей будет платье у Вас с изьяном,Чем сомненье в лекаре столь умелом.

V

М: Эй, закинь вот так на плечо мне ногу,Но узды моей не держи рукою.Если хочешь править ты сей игрою,Лучше двигай попочкой понемногу.Коли конь на развилке не ту дорогуВыбирает и скачет легко другою,Он подобен плуту, ноне изгою —Он ведь знает истинную, ей богу.Ж: Не лукавь! Была б я последней дурой,Отпустив узду, дав свободу змею;Так что прямо мчись, жеребец каурый, —Ибо сзади стала бы лишь твоеюНаша общая радость. И не спорь с натурой.Делай дело — или слезай скорее.М: Дорогая моя, о, не будь ты хмурой!Я б с тебя не слез, даже если б вдруг мне судьба послалаКоролевский зад на вершину фалла.

VI

Ж: О, поскольку считаю я уд твой чудомИ вкушаю его ненасытным лономЯ хотела б, чтоб полностью стал ты удом,Я же — лоном, и уд утонул бы в оном.Ибо если бы удом ты был, я — лоном,Ты бы голод лона насытил удомИ добыл бы уда безмерным чудомВсе соблазны лона, что дремлют в оном.Но увы, я не стану всецело лоном,Ты не станешь также всецело удом.Насладись хотя бы вот этим склоном.М: Ну а Вы насладитесь вот этим зудом —Поглотите уд Вашим нежным лоном,Я же лоно Ваше наполню чудом —И тогда, моя госпожа, со стоном,Станем мы наконец — я всецело удом,Вы всецело лоном.

VII