Сексуальное учение Белой тигрицы - Си Лай

Моя ветвь восходит к 1748 году, и я не знаю, ни у кого училась Цинь Хуа, ни каким образом к ней в руки попала эта книга. Я думаю, она переписала ее у другой Белой тигрицы и основала собственную ветвь. Но зачем и у кого — не могу сказать.

Второй мой вопрос, который я в тот день задал госпоже Линь, касался следующих слов книги: «И, зная секрет обращения инь, она стала бессмертной». Термин «обращение инь» (инь фу) означает очень древнее даосское понятие, связанное с достижением бессмертия. И все же то, что ответила госпожа Линь, показалось мне очень интересным и заставило по-новому взглянуть на многие моменты:— Женщины по своей природе представляют начало инь, мужчины — ян. Каждый должен стремиться вобрать в себя свою противоположность, если он хочет защититься от естественного процесса старения и умирания. Внутри инь есть нечто от ян, а внутри ян — от инь. Проще говоря, внутри каждой женщины живет что-то от мужчины, а внутри мужчины живет что-то от женщины. Если мужчине удается найти то женское, что в нем скрыто, инь, и привести его в гармонию со своей природой ян, он может достичь бессмертия. Вот почему мужчины- даосы практикуют концентрированную бездеятельность и придают такое значение спокойствию, а значит, в обязательном порядке удерживают свое семя и энергию. Женщинам, напротив, нужно найти свое мужское начало, ян, и привести его в гармонию со своей женской природой инь, таков их путь к бессмертию. Даоски же должны быть очень деятельными и много внимания уделять движению, а значит, стимулировать свои сексуальные жидкости и энергию. Если мужчина или женщина — не важно кто — сумеет полностью объединить и привести к гармонии инь и ян, он сможет достичь бессмертия.

Можно было бы сказать гораздо, гораздо больше, но таков основной смысл «обращения инь». Сейчас это может сбить вас с толку, но когда вы учитесь брать то, что невидимо [инь], и смешивать его с тем, что видимо [ян], вы учитесь контролировать дела Небес и Земли. Для Белой тигрицы это означает брать сексуальную энергию [невидимое] и смешивать ее с сексуальным действием [видимое]. Я надеюсь, что к тому времени, когда вы уедете, вам все станет понятно, потому что эти вещи лежат в основе тайны матушки — Владычицы Запада, тайны достижения бессмертия, которая называется Поглощение дыхания Дракона. Наш разговор перешел к обсуждению символа тай цзи (инь-ян), всей важности которого я в то время не понимал. Она стала объяснять мне его значение и углубилась в даосскую философию дальше, чем я когда-либо слышал и был способен постичь. Госпожа Линь рассказала, что этот символ изначально изображал двух рыб, самку и самца, ловящих хвосты друг друга. Рыба-самка оплодотворяется самцом, выбрасывающим на ее чешую сперму, которую она потом вбирает внутрь тела. (Вбирает ли рыба-самка на самом деле извержения молок через кожу или самец подплывает и оплодотворяет икринки — для китайских мудрецов особой разницы нет: по отношению к самке семя в любом случае представляет собой нечто внешнее. Рыба в китайской мифологии издавна символизировала не только удачу, богатство и гармонию, но еще и половое сношение. Древний образ рыбы-самки, плавающей в мутной воде (сперме), служил метафорой окончательного возвращения молодости. Отсюда «рыба» и «вода» стали означать соответственно пенис и его выделения во время полового акта. Госпожа Линь полагала, что женщина получает больше, поглощая сперму через кожу, чем если мужчина впрыскивает сперму в нее. При этом она говорила, что люди, скорее всего, появились в результате эволюции морских существ (доказательство тому — определенные черты мозга рептилий в строении человеческого мозга) и что кожа — наш самый большой по площади и самый чувствительный орган

Еще она предложила мне задуматься над тем, почему мужчин, когда они молоды, отличают огненные поступки и они легко раскаляются и всегда готовы вспыхнуть. Для женщин же, напротив, характерны черты воды — медленно закипающей и прохладной. При взаимодействии воды и пламени образуется пар, в котором заключена немалая сила. А это уже точь-в-точь описание китайской идеограммы для ци, жизненной энергии, которую изображали в виде пара, поднимающегося над стоящим на огне горшком с рисом. Отсюда госпожа Линь перешла к своей следующей мысли — сопоставлению семени, горячей субстанции, со слюной, которая холодна, и тому, как удачно такое представление согласуется с ранними изображениями символа инь-ян: ян символизирует день и солнечный свет, а значит, горячее; инь символизирует ночь и ночную тьму, а значит, холодное. Ее рассуждения о параллелях между символикой инь-ян и философией Белой тигрицы заняли больше часа, и мне было чрезвычайно трудно поспевать за полетом ее мысли. Наконец, она подвела черту всей нашей беседе, сказав:

— Глубоко в нашем мозгу скрыта память тех давних времен, когда люди впервые вышли из моря. Если мы осознаем это и возьмем ее за образец, вся наша жизнь преобразится. Подобно ребенку, покидающему водяную утробу своей матери, мы можем начать дышать самостоятельно, вдыхая в себя новую жизнь. Ничего удивительного, что все великие духовные вожди так или иначе были связаны с рыбой и ее ближайшими собратьями — змеями и земноводными. Сидя за столом в комнате, смежной с той, где госпожа Линь принимала гостей, погруженный с головой в изучение «Наставлений Белой тигрицы», я часто видел группу очень миловидных женщин, проходивших мимо меня к ней в покои, — как я думал, на ее занятия для начинающих Тигриц (вводный курс, длившийся полгода). Кроме них, к ней больше никто не приходил. Присутствие мужчины, круглоглазого дьявола, иностранца, сидевшего за столом, время от времени повергало этих женщин в неописуемый ужас. Пару раз госпоже Линь приходилось выбегать из дома и гнаться за ними, крича: «Ничего страшного! Он наш друг. Все в порядке! Идите назад». Когда случалось такое, она каждый раз громко смеялась.

Госпожа Линь вела этих женщин через двор в одну из уединенных комнат, расположенных наискосок от основной части дома. Иногда они оставались там три часа и дольше. Мне запрещалось ходить в ту часть двора. На одну девушку, Сюнь Ли, мое присутствие, казалось, производило большее впечатление, чем на остальных. Ей доставляло удовольствие говорить со мной на ломаном английском, и поэтому она всегда приходила на свои уроки раньше. Она приносила мне баоцзы (сладкие шарики из рисовой муки с начинкой из лотосовой пасты) и другие удивительные лакомства и была так красива и мила в обращении, что мне с трудом удавалось сдерживать желание обладать ею.

Она была так добра, что показала мне кое-что, чего я не мечтал увидеть. Когда Сюнь Ли узнала, что я пишу книгу о практиках Белой тигрицы — а ей самой в самом недалеком будущем предстояло пройти инициацию и стать таковой, — она подумала, что мне хорошо было бы поприсутствовать на последней из ее трех церемоний: ритуальном обривании ее уст Венеры, сопровождающемся нанесением татуировки и вручением ожерелья. После инициации Сюнь Ли получила от госпожи Линь новое имя. Став Белой тигрицей, она начала зваться Сяо Лянь — «Маленький Лотос», так решила наставница.

«Лотос» в китайском языке — эвфемизм для обозначения вагины.

Сюнь Ли уехала на той же неделе, не сказав куда, и мне хватило глупости спросить об этом у госпожи Линь. В ответ та лишь улыбнулась, тихо сказав:

—Она отправилась в Небесный Дворец Си-ван-му готовить себя к бессмертию. И уже более резко добавила:

—А почему вы спрашиваете? Хотите отправиться туда с ней?

Я промолчал, подумав, что так в Китае принято говорить, когда хотят сказать: «Не ваше дело».

Госпожа Линь потратила много времени, объясняя мне значение специальных слов, встречавшихся в книге, которых я иначе просто не мог понять, — особенно это касалось приготовления различных снадобий. Один из разделов книги содержал упоминания более чем трехсот снадобий для самых разных нужд — от лекарств против венерических болезней до любовных зелий. К последним относились напитки, стимулирующие деятельность половых желез, средства, вызывающие аборт, приворотные зелья, напитки, действие которых позволяло легче войти в транс и погрузиться в медитацию, напитки — стимуляторы различных физических способностей и так далее. В некоторых из них без ее помощи мне было бы не разобраться? Она снова и снова обращала мое внимание на то, что я должен и чего не должен открывать читателям в книге, которую когда-нибудь напишу. У нее был свой опыт преследований и надругательств в Китае, когда бандиты- маоисты проводили облавы в провинции Шаньдун, поэтому безопасность Тигриц, как личная, так и коллективная, составляла ее главную заботу.

В то же время она мечтала, чтобы Белые тигрицы начали практиковать свое учение в Америке, прекрасно понимая, что без своего рода справочника западные женщины так никогда и не смогут получить достоверную информацию об этих практиках. Больше всего ее волновала судьба азиаток, рожденных в Америке. Она не столько надеялась, что все они станут Белыми тигрицами, сколько хотела дать им шанс познакомиться с тем, что, по ее мнению, было одним из величайших достижений женщин в их родной культуре и в чем она видела их подлинное освобождение. Любопытно, но к феминистскому движению в Америке госпожа Линь относилась без особого одобрения, полагая, что женщины, использующие методы протеста и конфронтации, вряд ли добьются славы или каких-то стабильных результатов. По ее мнению, стоит только завязать борьбу, и конфликт не прекратится уже никогда. Войны еще никогда не помогали человечеству решать серьезные проблемы, и точно так же борьба никогда не поможет женскому движению.