Круг зари - Нина Кондратковская

Даниил Назаров,

слесарь

СТИХИ

МОЙ УРАЛ

На твоих дремучих берегах,У твоих ромашковых излучинОседала вольница в бегах,Чтоб уйти от кары неминучей.Привечал гостей ты горячо:Хлебом, солью, ласковым                                        уютом.И за то раденье ПугачевЖаловал стопушечным                                      салютом.Ты, дымясь мятежно,                                      клокоталПод ярмом демидовским                                    в колодках.…Час пришел. Раскованный                                           металлПо фашисту бил прямой                                         наводкой.Гнал взашей, сметал                                        наверняка,Никому ни в чем не потакая.Мой Урал — железная река,Силища несметная какая!Ты, как в сказке,                          грозен и красив,Ворогу любому неподвластен.Счастлив я, что есть ты                                    на Руси,Горд безмерно, что к тебе                                        причастен!

РУКАВИЦЫ

Металл неукротим, как бес,Не сразу покорится.Беру кувалду, бензорез,А в помощь — рукавицы.На них весь груз моей страды:Мозоли и ушибы,Ожогов рваные следыИ боль моих ошибок.Вот почему о них пекусь,Порой врачую раны.Пускай дожди, морозы,                                   пустьСтоклятые бураны, —Они со мной в труде живут,Любые примут муки.И я их ласково зову:Мои вторые руки.

ЛАДОНЬ

Ладонь рабочая глыбаста.Добра. Покладиста,                              притомВ дороге трудной                          не балластом —Опорой служит и щитом.И пусть бездельники судачат,Мол, тяжела, груба рука,Она зато в ладу с удачей,Как полновесная строка.

ЗИМНЯЯ СТРОЙКА

Снега, снега, гривастые бураныОпять мой край уральский замели.Но тянут шеи башенные краны,Как в камышах озерных журавли.По большакам бульдозеры, что крабы,Ползут и тают, словно миражи,А по утрам у «саламандр» прорабыПридирчиво сверяют чертежи.А на площадках, оседлав сугробы,Карабкаются в небо корпуса.И люди здесь морозостойкой пробы,И расправляет стройка паруса.Здесь столько свиста, дьявольского гула,Что голос глохнет, сколько ни ори.Морозом сводит одубело скулы,А на бровях ледяшки наросли.Зато, когда в прокуренной времянкеС лица сползет остудная кора,Под шорох незлобивой перебранкиОттаешь ты — и будто с плеч гора.И вновь готов — себя метели настежь —Панели ставить, «затравлять» болты…Без этого проклятого ненастьяНе ощутить сердечной теплоты.

Габдулла Ахметшин,

журналист

СТИХОТВОРЕНИЕ

Мой отчий край,К тебе — любовь!Не отведуСыновних взоров:Все звончеЗолото хлебов —Оно искритсяСолнцем в зернах.Высокий дубУ трех дорог,Степные далиВ дымке синей…И хочетсяНапиться впрокТвоими росамиРоссия!

Александр Мовчан,

водитель трамвая

СТИХИ

МЕТАЛЛ И НЕЖНОСТЬ

Металл не любит грубой обработки.Холодный, неуступчивый на внешность…Вы чувствовали в гомоне работыстальную необузданную нежность?Он жалуется, сдавленный в тисках,он забивает взвизгиваньем уши.И пота накипь зреет на станках,и голубой слезою льется стружка.Металл не любит грубой обработки.И ты к нему идешь по-человечьис отцовскою и строгою заботой:живое очень просто изувечить!А он, руке умельца благодарен,в деталь преобразится на глазах.Металл — он тоже, брат, хороший парень,когда взлелеян на твоих руках.

В НОЧНОМ РЕЙСЕ

Веду трамвай.Едва по склону ночион к проходной, замедля, проскользнет,увижу, как в вагон взойдет рабочийи полукружья рук своих внесет.Завидую, горжусь и удивляюсь:каких людей я бережно везу!..А человек сидит, и рук усталостьспокойно остывает на весу.

РОЖДЕНИЕ

Чугун натужился. Вспотел.И закипел. Пробита летка.Он, заполняя ковш, хрипелво всю свою чугунью глотку.Дышала домна тяжело,бока тугие раздувая.Литейный двор ходил на сваях,швырялось пламенем жерло.А горновой, влюбленный в домну,ее младенца привечали в колыбели многотоннойноворожденного качал.

УТРЯНКИ

В детстве,светлокудрый и босой,по утрам я бегалза росой.А пырейпо пяткам больно щелкал,но катались росы по иголкаммягкой хвои,зябкой, шелковистой,да по жилкаммаслянистых листьев.Капли собирал зачем-то в кружку —может, это было и ненужно?Колотил ногою в дверь упрямо:— Синие утрянки! Глянь-ка, мама!Пахла мама хлебом и росою.— Мама! Я лицо твое умою!…На асфальте звезд рассветных сыпь.Я хочу опять собрать росы,принести утрянок светло-синих,чтобы маме стать еще красивей.

Борис Куркин,

литсотрудник многотиражной газеты «Магнитогорский металл»

СТИХИ

ЗАВОДСКОЕ ОБЩЕЖИТИЕ

Дали меркнут и чернеют стекла.Общежитие устало спит.Крепко спит, приобретая вид,Добрый, успокоенный и теплый.Руки тяжелы и неподвижны.На ладонях, черствых от огня,Луч звезды доверчивой я вижу,Что стремится сумрак разогнать.Спят ребята.Им, должно быть, снитсяМилых глаз тепло и глубина,Голубые звезды или птицы…А еще им снится                         тишина.Тишина!                 Но в глубине просторов,За окном,               где мечется весна,Встал завода оглашенный сполох,Вечный гром, не ведающий сна,Он привычен им.Но если вдругГул умрет и пламени не будет, —Парни вскинут груз тяжелых рукИ проснутся.Тишина разбудит.

* * *

Лететь, лететь, оставив где-то села!..Дорога бесконечная, зови!Вприпрыжку деревенский грузовикНесет меня по ковылям веселым.Через ухабы, вставшие стеной.Лететь под ветром, яростно и стыло,Лететь, да так, чтоб за твоей спинойРазмах просторов голубел, как крылья.

Анатолий Занин,

механик

КОМАНДИРОВКА ЗА ПОДСНЕЖНИКАМИ

Рассказ

Надо же было «записному толкачу», уже оформившему командировку, заболеть! Директор придумал солидную подоплеку: наладить крепкую связь с поставщиком металла, а такое дело, коль тот заболел, ну, кому доверишь, — только ему, Антону Савельевичу Назарову. Когда-то нелегкая подтолкнула его напомнить, что именно в этом городе он, Назаров, бывал в юности.

И погнали старика за тридевять земель…

Остановился Назаров в той же заводской гостинице, куда во времена далекой юности забегал то к прорабу насчет спецовок, то поругаться с газетчиком, почему не все члены бригады упомянуты в статейке. Гостиницу эту сейчас обновили пластиком и современной мебелью, выкрасили в приятные глазу приглушенные цвета и придумали экзотическое название «Азия».