Baracunde - Анастасия Завитушка

писатели… они нормальные? — Она совершенно не собиралась болтать с продавщицей, но именно почему-то они оказываются самыми лучшими собеседниками, не замечали?

— Вы, а каком-то именно писатели или в общем? — Маня чуть накренилась в сторону, чтобы посмотреть, что именно разглядывает покупательница.

Вика почувствовала, как зарделись её щёки. А может её просто продуло. На улице в конце концов сквозняк. В любом случае она ведь совсем не собиралась общаться, да ещё с подростком, да ещё на такие темы.

— Почему, если один человек страдающий психическим расстройством, но выливающий это в творчество непременно считается гением, а обычный человек, если он вдруг оказывается видит или слышит, то чего нет, то автоматически считается окружающими сумасшедшим? — спросила Вика и тут же испытала стыд. Зачем она нагружает молодой ум своими невнятными суждениями?

Маня перестала расставлять книжки и подошла к покупательнице.

— Все гении в какой-то степени безумцы, сумасшедшие, — нахмурившись сказала девушка. И Вика немного поразилась столь мудрому не по годам ответу.

— Верно… Но… Почему тогда не все сумасшедшие гении?

— Все люди в какой-то степени ненормальны. Нормальность — это вообще понятие относительное. Вы знали, например, некоторые великие писатели страдали психологическими расстройствами, Гоголь, например, Достоевский, но при этом их творения не просто любят, а преподают в школах. Это ли не странно? Может быть людям даже нравится ненормальность?

Вика улыбнулась столь проницательной сообразительности молодой девушки.

— Может быть… — на эту тему она бы могла поспорить. Ведь кому как ни ей знать, что такое «ненормальность»?

— Вы сами и ответили на свой же вопрос, если сумасшедший выливает свои переживания в произведения, то он становится гением, а если нет…

На этом их интересная беседа подошла к концу, потому в магазин забежали несколько подростков и Мане пришлось срочно переключить на них всё своё внимание.

8

— Мы видели, как он утащил мальчика! — эмоционально рассказывал Вадим высокому полицейскому.

— Да! Он просто дотронулся до него пальцем! — вторила ему Вика, вытянув руку вперёд, показывая, как это всё произошло.

— И они исчезли! — кивая головой договорил за всех Костя. Ребята были сильно взволнованы и даже напуганы. Их причёски растрепались в разные стороны, словно они пробирались по густым зарослям. Они всё ещё находились под Птичьим мостом.

— Это был мужчина? — спросил полицейский.

И друзья стали наперебой описывать внешность Валеры.

— Он был в одних шортах? — переспросил служитель закона и ребята дружно закивали головами. — Сначала вы сказали, что это был мужчина, по имени Валера, потом стали говорить, что мальчика утащил призрак… — похоже он не верил, чем сильно разозлил Вику.

— Да! Это всё один и тот же человек! Вы не понимаете? Он каким-то образом дотронулся до мальчика, и они исчезли, — выпалила она взахлёб.

Полицейский был совершенно непроницаем, словно каждый день ему рассказывали подобные байки обкуренные подростки, собственно он и смотрел на них так, будто они были под чем-то.

— Так ладно, — выдохнул он, — Скажите мне номера ваших родителей, если у нас появятся дополнительные вопросы, мы обязательно с вами свяжемся.

9

Вика купила пару красочных книжек с детскими сказками.

— Знаете, что я думаю? — спросила Маня, отдавая покупательнице чек.

Вика забрала свои покупки и вопросительно уставилась на девушку.

— Я думаю, что другой мир действительно существует. И что есть люди, которые могут улавливать его, намеренно или нет. Это как… настроиться на определённую частоту, понимаете?

— Частоту? — переспросила Вика, прижав пакет с книжками к груди.

— Да, это как радио. Только в голове, — Маня указала на свой висок, — Тут всё зависит от готовности человека столкнуться с другим миром. С другой частотой.

— Другая частота… — задумчиво повторила Вика. Она забрала покупки из кабинки и почти всю дорогу до дома размышляла об этом.

На другой частоте

10

Как бы прискорбно это ни звучало, но тогда им никто не поверил. Их вызвали всего единожды с родителями и допросили поодиночке. Вика помнила холодные серые стены, длинные столы и усталые лица государственно служащих. И тогда ей действительно показалось всё это бредом. Она вновь повторила, тоже самое, что и в тот день, когда пропал мальчик, только уже не так уверенно. Ещё она чувствовала, что Вадим и Костя так же, как и она растерялись, хотя они действительно говорили правду. После этого раза, никто их больше не допрашивал. Они отмели версию о похищении ещё до того, как тело мальчика нашли в другой части города. Его прибило к одному из берегов, где на него и наткнулись рыбаки. Официальная версия гласила: «Мальчик утонул, стоило деду на секунду отвлечься на звонок». И только трое гиперактивных подростков знали, что это ложь. А потом Валера вновь появился на том же месте.

Часть 5

11

Валера вновь стоял на своём месте безмолвной статуей, как часовой на посту. Вика ещё никогда не приближалась к нему так близко. Он оказался выше, намного выше, чем казался издали. Ей стало страшно. От этого существа исходил не просто холод, а могильный умертвляющий мороз. И ей захотелось срочно бежать, убежать как можно дальше и спрятаться как можно надёжнее. Но было уже поздно. Существо повернуло голову, словно услышало её мысли.

БЕЖАТЬ! БЕЖАТЬ! БЕЖАТЬ!!!

Но ступор сковал всё её тело. Валера начал медленно протягивать свою руку.

О, нет! Сейчас он дотронется до меня и я исчезну!

И как бы Вика мысленно не сопротивлялась, костлявое подобие руки продолжало тянуться к ней.

Нет, пожалуйста, не надо…

Вика вновь и вновь пыталась пошевелиться, но всё тщетно, сейчас и она исчезнет, как тот маленький мальчик на набережной. И найдут её разбухшее зелёное тело рыбаки, где-нибудь далеко за городом, если вообще найдут.

— Вика! Вика! Что с тобой?

Вика распахнула глаза. Перед её мысленным взором всё ещё стояло вытянутое истощённое лицо с мертвыми стеклянными глазами, чья рука неизменно тянулась к ней. Она даже не сразу поняла, что находится у себя дома в постели, а не на набережной у Птичьего моста, и что на неё смотрит вовсе не мертвец Валера, а её дорогой муж.

— Просто сон. Дурацкий сон, — вымолвила она, словно саму себя в этом убеждая и прогоняя прочь видение. Паша встревоженно тряс её за плечо, а теперь отпустил.

— Точно? Ты так закричала, что если бы Ксюня была дома, то она точно бы проснулась, — сказал Паша, поднимаясь с постели.

— Куда ты? — Вика обеспокоенно поднялась на локтях.

— Принесу тебе успокоительного. Тебя же всю трясёт, — заботливо пояснил он, прежде чем уйти в кухню. Через