Шутка Хакера - Петр Северцев

– А в чем будет выражаться его помощь?

– Я не знаю, – пожала плечами Ирина, – но он отреагировал на мое сообщение очень эмоционально, заявив, что немедленно едет брать билет на поезд.

В поезде N 13 Москва-Тарасов, в вагоне N 13, в купе СВ встретились два человека. Они познакомились, когда состав плавно тронулся с перрона Павелецкого вокзала и уже набирал ход.

– Дмитрий Живосалов, – первым протянул своему соседу руку субъект со стильным волосяным хвостиком и серьгой в ухе.

– Абдалла аль-Носсад, – представился другой, жгучий усатый брюнет с большим крючковатым носом.

– Ближний Восток, значит? – деловито осведомился Дмитрий.

– Да. Живу в Саудовской Аравии, – с почти кавказским акцентом произнес Абдалла.

– Каким же ветром в наши немусульманские края? – поинтересовался Дмитрий.

– Я бизнесмен, и у меня деловые контакты в Тарасове, – сухо ответил потомок бедуинов. – А вы чем занимаетесь?

– О, у меня очень интересная профессия! – живо откликнулся его собеседник. – Я писатель, пишу по преимуществу детективные романы. Живу в Москве, а сейчас еду на родину. У моей бывшей жены возникли кое-какие проблемы...

– Что, детективного порядка?

– Почти... – уклончиво протянул Дмитрий и полез в дорожную сумку.

Вынув из нее бутылку вина и завернутое в целлофан копченое сало, московский Конан-Дойль вдруг прищурился и задал вопрос:

– А откуда вы, саудовский бизнесмен, так неплохо знаете русский?

Абдалла снисходительно улыбнулся и ответил:

– Это довольно долгая история, но если упрощать, то я в молодости учился в Москве.

Дмитрий понимающе кивнул и спросил, указывая на вино и сало:

– Вы не присоединитесь?

«Прикалывается, сволочь», – подумал про себя аль-Моссад. Но заставил себя улыбнуться и сказал:

– Я же мусульманин. Ни то ни другое позволить себе не могу.

Живосалов сочувственно вздохнул, налил в пластмассовый стаканчик вино, сказал в направлении араба:

– Прозит! – и напиток богов исчез в его желудке.

Пока Живосалов активно отдавал дань чревоугодию, аль-Моссад сидел напротив и морщился. Наконец он спросил:

– А в ваших детективах действует один герой?

– Да. В настоящий момент я пишу серию про сыщицу всех времен и народов Любу Перелюбову. Вышло уже десять книжек, могу подарить на память одну.

– Спасибо.

Живосалов вынул из сумки книжку, на обложке которой была изображена этакая амазонка с пистолетом. Она целилась в невидимого врага. По обеим сторонам от грозной Любы красовались мрачные фигуры людей с автоматами Калашникова, судя по всему, чеченских террористов, пылающие автомашины и пачки долларов. Название было достаточно банальным: «Люба против мафии».

Абдалла немного полистал книгу и спросил:

– А ваша Люба использует в своем расследовании один метод или несколько?

– В основном мистика: экстрасенсорика, гипноз, гадание, биополя и прочее.

– Все это ерунда, – убежденно заметил Абдалла. – Сейчас, говорят, изобрели компьютер, который сам раскрывает преступления на основе вводимых в него данных.

– Кайф! – глаза Живосалова заблестели, он отставил от себя бутылку с вином и заинтересованно уставился на собеседника. – Где это вы слышали?

– Бизнесмены-американцы приезжали к нам в Аравию, говорили, что у них скоро в Америке только с помощью компьютеров и будут раскрывать все преступления.

– Но ведь это же сложно! – начал спорить Живосалов. – В каждом преступлении, если конечно, оно неординарное, всегда присутствует какая-то изюминка. Кроме того, массу преступлений вообще нельзя раскрыть по определению – ведь не в деревне живем...

– Я не знаю, я не специалист. Янки говорили, что сейчас пока программа не запущена, но к концу года уже будет действовать.

– Эх, мне бы компьютерную программу, которая писала бы за меня детективы... – мечтательно произнес Дмитрий. – Такие бабки можно было бы делать!

Живосалов снова придвинул к себе бутылку с вином и в два приема покончил с ее содержимым. Уже наступила ночь, и Абдалла устало растянулся на полке.

– Спокойной ночи! – пожелал ему Живосалов и выключил свет.

Ответного пожелания счастливого пути в страну снов детективщик не дождался.

«Спит, наверное, Алладин хренов!» – беззлобно подумал Дмитрий и выключил свет.

На самом деле Абдалла аль-Носсад не спал, а размышлял о своей судьбе. Уже второй раз в этом году ему приходилось посещать российскую глубинку. Несмотря на то, что жил аль-Носсад в Саудовской Аравии, время от времени он выполнял некоторые конфиденциальные поручения другой ближневосточной страны.

В мае этого года он впервые познакомился с российской провинцией в составе делегации, которая обсуждала с местными мусульманами строительство новой мечети. Одновременно с этим по заданию своего Центра он завел контакт с лидером местной чеченской диаспоры Исой Бакаевым. Этот господин весьма сбивчиво и бестолково изложил аль-Носсаду свой проект, который должен был заинтересовать арабов. Проект этот касался компьютерных технологий, и аль-Носсад передал суть идеи в Центр, оговорив при этом, что не очень во все это верит.

Однако в Центре сочли по-иному, и послали бизнесмена снова в Россию. Бакаев сообщил о том, что нужную информацию он добудет буквально на днях, и необходимо лишь забрать ее из Тарасова, передав одновременно ему деньги за выполненную работу.

«Нет! Не верю я в то, что такой информационный прорыв может быть совершен в этой дыре?!» – мысленно говорил себе аль-Носсад, ворочаясь на полке спального вагона.

«Да ниспошлет Аллах беды и несчастья на головы этих идиотов из Центра!», – зло подумал агент. Вообще он ненавидел свой Центр тихой ненавистью, но ничего сделать не мог. Все его активы в Саудовской Аравии ему не принадлежали. Бизнесмен Абдалла аль-Носсад появился на свет потому, что так было угодно спецслужбам. В обмен на красивую жизнь саудовского миллионера аль-Носсад должен был выполнять поручения своих хозяев, когда последним это понадобится.

«Сволочи, бл...!», – неожиданно выругался Абдалла по-русски, вспомнив годы, проведенные в институте имени Патриса Лумумбы. Раздражение араба усилил распространяющийся по купе запах перегара, исходивший от безмятежно спящего сочинителя детективов Дмитрия Живосалова, смешивающийся с ароматом копченого сала. Абдалла не выдержал и открыл дверь в коридор. Проходя в туалет, агент неожиданно поймал на себе пристальный взгляд проводника, который по виду был представителем какой-то из многочисленных кавказских национальностей. Проводник смотрел на него почти изобличающе, как бы требуя от Абдаллы покаяния за нелегитимную деятельность на территории чужой страны.

«Бл...!» – снова вспомнил юность аль-Носсад, запираясь в поездном туалете. «Они сегодня все меня решили достать. Не выйдет!» – почти радостно подумал агент, нажимая правой ногой смывочную педаль и глядя в образовавшуюся дыру на движущееся с огромной скоростью железнодорожное полотно. Уже заходя в свое купе, аль-Носсад снова обратил внимание на проводника, наливавшего чай в другом конце вагона. Проводник обернулся и хотел было что-то сказать, но Абдалла быстро юркнул в купе, закрыл дверь на замок и, превозмогая себя, заснул в чуждой для правоверного мусульманина атмосфере винных паров.

Утром для Абдаллы стало ясно, почему проводник проявил к нему такое внимание. Войдя в купе, он спросил, нужны ли пассажирам билеты и, получив отрицательный ответ, вдруг улыбнулся арабу и воскликнул:

– Гамарджоба!

– Что-что? – нахмурившись отозвался Абдалла.

– Вахтанг Торелия не узнает старых друзей? – обиделся проводник.

– Вы меня с кем-то спутали, – раздраженно произнес аль-Носсад.

– Генацвали, ты обознался, – тоном, не допускающим возражений, произнес Живосалов.

– Как обознался! В прошлом году в Тбилиси у моей матери вино пил... – начал горячо объяснять проводник.

Абдалла аль-Носсад уже был готов сказать, что у его страны никаких интересов в Грузии не наблюдается, однако Живосалов опередил его, решительно указав проводнику на дверь:

– У нас конфиденциальный разговор с известным арабским бизнесменом, а ты мешаешь...

Грузин удалился с обиженным видом.

Живосалов сочувственно спросил попутчика:

– Достал, да?

– Не говори! – согласился Абдалла.

Поезд тем временем уже сбавил ход и подъезжал к конечному пункту своего маршрута. Было восемь часов утра, светило ясное июньское солнце, день обещал быть жарким. Живосалов достал из кармана «Орбит», засунул одну из пластинок в рот и выставил свою физиономию в открытое окно вагона, словно желая приблизить то время, когда он сможет лицезреть свою бывшую супругу, у которой внезапно возникли неприятности. Заметив ее на перроне, он расплылся в улыбке, которая, однако, несколько сползла с его лица, когда он увидел рядом с ней незнакомого мужчину в очках, одетого в маечку салатного цвета.