Разные судьбы нас выбирают - Александра Черчень

Улыбнулась присутствующим, подмигнула в ответ Мидьяру и притянула гитару ближе к себе. Пробежалась пальцами по струнам и недовольно покачала головой. Давно не играла, все мозоли сошли, пальчики нежные стали. Будет больно. Но ведь оно того стоит? Стоит!

Первые звуки гитары отозвались в тишине комнаты резким боем. Я прикрыла глаза, отгораживаясь от зрителя, вступая во тьму своего воображения. Пока во тьму…

Прогнала рисунок мелодии по кругу, вспоминая аккорды, и как только поняла, что все помню, открыла глаза и, глядя поверх голов собравшихся мужчин, начала. Мечтать? Погружаться?

Ярр научил меня и этому. В любое дело надо погружаться с головой. Гореть им. Если ты поешь, то уже не тут. Ты — там.

Там, где слышен шелест крыльев за плечами, там, где теплые воздушные потоки держат в невесомости, там, откуда можно увидеть мир. Свою страну. И свою ли?

Она и правда — не моя… Моя, небольшая, что была центром мироздания, осталась позади, а та, на престол которой сейчас прочат, еще не приняла…

Птицы не всем даются в руки. А те грязные лапки, что порой тянутся к яркому оперению ее высочества Александры, вообще оборвать временами хочется.

Когда закончила, передала инструмент обратно Искуснику. Мидьяр рассеянно погладил деку и вопросительно на меня посмотрел:

— Птичка, значит?

— Птички разные бывают, — с усмешкой добавил Лирвейн.

— Согласна, — качнула головой я. — Бывают певчие в клетках. Для красоты и престижа. Бывают серые и почти незаметные. Но они или очень красиво поют… или просто полезные. Но часто о последнем знают только хозяева птичек. А если пернатая достаточно хищная, чтобы стать независимой, то только она. К таким бы я отнесла Коршуна.

— А еще? — Лир откинулся на спинку кресла и с любопытством посмотрел на меня. Странный он сегодня…

— Хм… — потянулась к своему полупустому бокалу, качнула, полюбовалась на рубиновые переливы «Ардагора» и продолжила. — Падальщики еще встречаются… Крайне неприятные… так и хочется оперение проредить. Лорд Гадис, к примеру.

Я поняла, что в задумчивости назвала Синего придуманным прозвищем, только когда в комнате раздалось тихое фырканье, которое спустя несколько секунд переросло в сдержанный смех. Мда. Уже не сдержанный.

— Кто-о-о? — выдохнул Мидьяр.

— Адис Вермен, как понимаю, — за меня ответил улыбающийся Лир. Я посмотрела на такого веселого сегодня Водника и подавила желание поинтересоваться его здоровьем. Психическим. Интересно вот, а что меня завтра ждет? При таком-то сегодняшнем раскладе. Опять из крайности в крайность?

— Он, — осторожно ответила я.

— А за что ты так приласкала несчастного? — полюбопытствовал Аэрлис, откинув упавшую на лоб черную прядку.

Я невольно вспомнила, как мы с ним познакомились, и не удержалась от улыбки. Бедная Мариоль… Кстати, оборотень ей своего унижения пока не простил и в ближайшем будущем альтруизмом страдать не собирается… Ну что ж, за любовь надо платить! Даже к котам.

Тьма внимательно на меня посмотрел, я согнала с лица подозрительно довольное выражение и невинно улыбнулась.

— И все же, почему так прозвали Синего? — напомнила мне тему разговора зеленоглазая Маришкина «любовь».

— Да оно само как-то, — пожала плечами я. — В сердцах назвала так еще на первом балу, ну а потом, когда бегала от него по Золотому и Летнему, только удостоверилась, что первое впечатление было верным.

— Мда… — насмешливо сверкнул серыми глазами Лир. — Куда только не уводит полет фантазии.

— Ага, — согласно кивнула я. — В разные стороны таскает. Мы с Мари всегда были на выдумки горазды. С детства.

— Наставнице доставалось? — Лир рассеянно перебирал пальцами кончик своей косы, и я невольно залюбовалась серебряными искрами в волосах мужчины.

— Нет, — рассмеялась я. — От нее в случае чего нам досталось бы. Так что шутили мы безобидно и над теми, кто о нас ничего толком не знал.

— То есть над соседями, — заключил умный Асгард, который вполне успешно выловил зернышко правды среди моих иносказаний.

— Верно, — вздохнула я.

— Видимо, страсть к глупым шуткам у вашей подруги осталась до сих пор, — досадливо поморщился Аэрлис и скривился, похоже, вспомнив что-то особенно «приятное».

Похоже «Стикс» волшебников и правда пьянит. Иной причины хорошего настроения и благостного ко мне отношения Лира я не вижу, Аэрлис сегодня тоже ненормально разговорчив, да и Асгард непривычно раскрепощен. Это практически незаметно, но если учесть почти стальную сдержанность и невозмутимость Оружейника, то перемены видны. Мидьяр… А что Мидьяр? Он практически не пьет, в глазах опять сверкают искры, а волосы медленно меняют цвет на какую-то кошмарную смесь лилового и зеленого.

Я нервно икнула и спросила:

— Ярр, ты чего?

— А что? — невинно осведомился Искусник, покрутил в пальцах зелененькую косичку и лукаво сверкнул синими глазами.

— Да ничего, но… — я неопределенно взмахнула рукой и неуверенно продолжила. — Психоделичненько так…

— Аля, — откинулся на спинку дивана Грезы. — Тебе знаком термин «мне так хочется»?

— Ты уже озвучивал однажды, — покорно кивнула я.

— Так вот, с тех пор причины не изменились, — заверил ненормальный Хранитель.

— Прощайте, остатки разума, — присвистнул подобравшийся Аэрлис, разглядывая шевелюру Искусника.

— В смысле? — осторожно спросила, зачарованно наблюдая, как лиловый медленно темнеет до фиолетового и, похоже, на достигнутом останавливаться не собирается.

— В прямом, — резко ответил Лир. — Аля, уйди.

— Но… — начала я.

— Быстро! — коротко рыкнул Водник.

— Ну зачем же? — мурлыкнул Искусник. — А вы лучше не рыпайтесь, ребята. Ничего страшного не случится, это я вам гарантирую.

— Мидьяр, я ничего не понимаю, — честно сказала я.

— Знакомься, — вздохнул Асгард и кивнул на Хранителя Грез, чьи волосы потемнели еще на несколько тонов. Темно-зеленые теперь косички тонкими змейками вились в фиолетовой гриве. — Безумный Бард.

— Эм… — начала было я, желая сказать, что вот так, с наскока, мне это ничего не объясняет.

— Аля, — Ярр перевел на меня темный взгляд и улыбнулся. — Добрые посиделки закончились.

Я только кивнула в ответ и быстро выскочила за порог.

Конечно, любопытство не позволило мне уйти, не попытавшись узнать в чем дело.

— Мидьяр, ты совсем одурел?! — раздалось злобное шипение Лира.

Потешить любопытные ушки еще немного не удалось, так как дверь резко захлопнулась, наподдав мне по ягодицам.

Грубиян!