Весь этот мир не ты - Ана Сакру

снежную королеву? — мурлычет Машка, хитро косясь на меня и поглаживая свой плоский живот, — Мне кажется, свою ледяную стрелу он уже заточил. Так пялился на тебя, когда ты из воды за мячом выпрыгивала.

— Ага, только его не те мячи интересовали, — захохотала Светка и кивнула на мою грудь, — А столько из себя джентльмена строил.

— Дааа, — Маша, разомлевшая, довольно жмурится, — Все они- джентльмены, пока жареным не запахнет. А на деле кобели…

— Мой Валера — не такой, — возражает обиженно Карина, как будто ее лично пытался кто-то задеть.

Мы с Машкой быстро переглядываемся, и моя подруга отмахивается от надувшейся блондинки.

— Я к слову, Карыч. Что ты сразу…

И опять смотрит на меня, подмигивая. Я знаю, что Каринкин Валера, который «не такой», пару месяцев назад подвозил Машку с концерта, и зажал ее на заднем сидении своего Дискавери. Только вот Карине эта информация совершенно ни к чему.

— Пойду я, — я встаю и чувствую, что меня уже даже пошатывает от высокой температуры.

— И пяти минут не прошло, Лин, ну ты и слабенькая — фыркает Машка, но я не обращаю на нее внимание и на нетвердых ногах покидаю сауну, заворачиваясь в полотенце.

В бассейн, который находится прямо на выходе из парилки, я нырять не хочу и направляюсь к отсеку с душевыми кабинками, чтобы после сразу пойти в дом и продолжить праздник.

И еще нужно бы попить. После сауны меня всегда мучает дикая жажда. Так что по пути в душ я сворачиваю в гостиную, в которой шумят парни. В предбаннике прохладно, пьяно и весело. Шесть пар любопытных глаз тут же устремляются на меня и с интересом ощупывают мое потное разгоряченное тело, завернутое в одно полотенце. Почему-то об этом я вспоминаю только сейчас, когда их взгляды липнут к моим плечам, рукам, икрам.

— Минералка есть? — произношу хрипло, выбрав объектом для разговора Карининого Валеру, так как он кажется мне самым безопасным из присутствующих.

Парень улыбается и подходит ко мне с бутылкой Боржоми.

— Вы всё что ли? Быстро, — Валера подает мне воду.

— Нет, только я. Девчонки долго еще, а я не люблю, — я делаю несколько жадных глотков и чувствую пристальный взгляд на своей гортани. Слева. Я не поворачиваюсь, но почти на 100 % уверена, кому этот взгляд принадлежит. Слишком тяжелый. Последний глоток чудом не застревает в горле.

— Спасибо, — протягиваю Валере Боржоми и быстро ретируюсь обратно.

Хорошо, что обычно мы с Авериным почти не пересекаемся. Он старше на два курса и на другом факультете. Вот только, если я буду встречаться со Стасом, все может измениться. Стоп, почему "если". Я мотаю головой, прогоняя глупые мысли и сомнения, и захожу в последнюю душевую кабинку. Делаю воду почти комнатной температуры, лишь чуть теплее, желая получить заряд бодрости и смыть липкий пот. Вода приятно бьёт по коже, струйками стекает по изгибам тела. Такое простое и расслабляющее удовольствие. Мысли из головы словно утекают вместе с ней и закручиваются в воронку под моими ногами, ускользая в канализацию.

Вдруг дверь резко распахивается, кожу обдает зябким порывом сквозняка. А рот мой открывается в немом крике, так как в душевую ко мне вламывается Никита и резко щелкает дверным замком, отрезая нас от реальности.

Глава 8. Нет

— Привет, — и без того черные глаза превращаются в угольные воронки, жадно втягивающие в себя вид моего обнаженного тела, которое я безуспешного пытаюсь прикрыть.

Я начинаю кричать, но Ник одним молниеносным движением преодолевает расстояние между нами и закрывает мой рот своей рукой, так что зубы впиваются в его ладонь. Я чувствую языком вкус его кожи, ощущаю, как сильное тело вдавливает меня в кафельную холодную стену, вижу, как вода стекает по его лицу, попадая в глаза. Но Никита продолжает смотреть на меня, не мигая, будто не замечает даже.

— Тшшш, не ори… — его голос на удивление спокойный, взгляд перемещается на мой рот, зажатый его ладонью, — Я ничего тебе не сделаю…Просто поболтаем. Хорошо?

И вопросительно смотрит на меня. Я лишь ошарашенно хлопаю широко раскрытыми глазами. Поболтаем? Я голая, твою мать! В душе! Другого места поболтать не было? Я возмущенно мычу, но это не тянет на согласие.

Не дождавшись от меня положительного ответа, Аверин заговаривает снова.

— Так ты не будешь кричать? Кивни.

Я медленно киваю, и он опускает ладонь. Но не отходит. Я до сих пор зажата между горячим телом и кафельной стеной. Так сильно, что, если решу подогнуть ноги, наверно просто повисну в воздухе. Минус: на два человека у нас всего один предмет одежды- его плавательные шорты. Плюс: так меня невозможно разглядывать.

— Что ты творишь, придурок? — шиплю Нику в лицо, впервые чувствуя, как лихорадочный румянец заливает все тело, а не только лицо, — Убирайся.

Аверин лишь мимолетно улыбается, а через секунду одна его рука обхватывает мой затылок, фиксируя голову, а пальцы второй впиваются в бедро.

— Он же тебе даже не очень-то нравится. Зачем? — Никита будто не слышит меня.

Я и сама перестаю слышать, так как в ушах кровь шумит сильнее, чем льющаяся вода.

— Что? — я даже не сразу понимаю, о чем он. Ощущаю только его пальцы, выжигающие тавро на моем бедре. А когда понимаю, не могу сдержать истерический смешок.

— Во- первых, не твое дело. Во- вторых, откуда тебе знать, что я чувствую!

— Нуу… — уголок рта Аверина криво ползет вверх, в то время как рука на бедре начинается путешествие по ягодице, — Сейчас ты чувствуешь злость и возбуждение. Я прав?

Меня и правда накрывает девятым валом и первое, и второе. Но я не готова это признать. Слабо дергаюсь в жалкой попытке вырваться, но лишь облегчаю его руке путь к расщелинке между ягодиц. Из горла непроизвольно вырывается хриплый всхлип, когда я ощущаю его пальцы в настолько интимном месте, все ближе продвигающиеся к моему лону. Мысли окончательно путаются, и одновременно в груди начинает нарастать паника.

Я полностью голая, с мужчиной, за закрытой дверью, его эрекция недвусмысленно вжимается в мой живот,