Я, гражданин Украины - Сергей Слюсаренко

Зал с гладкими стенами, столами-пультами, креслами, а в голове предыстория – свирепый грипп, каморка с барахлом, длинный коридор, обморок от потери сил или не знаю от чего. Пришел я в себя с ощущением кирпичей в желудке, но совершенно здоровый. Видно, кризис в болезни пришелся на последние часы (а может дни, кто считал). Какой-то нелогичный финал прошедших дней – я в странном, тихом помещении, все непонятно и спокойно. Пока. Ладно, будем разбираться.

Слегка голубоватый свет послушно следовал за мной. Вокруг меня громадный зал. Я бы, наверное, назвал его машинным, в лучших традициях давних времён. Внутреннее чувство подсказывало, что кроме столов-кресел, сегментированных стен здесь ничего, а тем более никого не найдешь. Как кошка, подобранная среди сараев и принесенная в дом, я начал осматриваться, обходить зал, трогать странные предметы. Несмотря на очевидную абсурдность ситуации, особенно на фоне всего, что этому предшествовало, инвентаризация проходила как-то буднично и спокойно. Зал, свет, льющийся прямо от стен, их поверхность из незнакомого материала, все это не вызывало трепета или восторга.

Убедившись в неагрессивности зала, я присел перед столом-пультом. Выемки, которые при достаточной фантазии можно назвать клавишами, прозрачные панели вокруг столов, совершенно непонятные символы, начертанные на столе. Все это требует сумасшествия или систематического исследования. Что делает нормальный исследователь, когда сталкивается с черным ящиком (Ага! Кто-нибудь видел в своей жизни ЧЕРНЫЙ «черный ящик»?)? Нажимает на наиболее привлекательную кнопку. Затаив дыхание, я надавил пальцем на странное возвышение посреди стола с симпатичным, как казалось, символом сверху. В результате получилось ошеломительное ничего. Смелее и смелее я тарабанил по кнопкам, с полным отчаянием наблюдая нулевую реакцию интерьера. Панели и экраны по-прежнему выглядели безжизненно. Ну, хорошо. Давайте мыслить логически. Никогда раньше ничего подобного я не видел. Ни изгибы столов, ни сегменты стен не были мне знакомы. Делаем логический вывод. Вернее вывод, который является наиболее простым и не крушит сознание – это все неземное. А раз неземное, значит прилетело. А раз прилетело – умеет летать! Где здесь штурвал? Наверное, все управление идет с этого центрального стола-пульта! Но я ведь уже нажимал на нем всякие кнопки! Ну, попробуем иначе. Допустим, я хочу улететь отсюда к чертовой матери (ох как мне хотелось этого!) Значит, мне необходимо… Стекло напротив стола вдруг подернулось мелкой сеткой, на которой постепенно стало проявляться не что иное, как карта. Карта была знакома – южная окраина Киева и зоны отдыха вокруг. Очень приятно. Я все это и так помню. Вот так– так! Оно меня слушается! С легким шипеньем засветилась следующая панель, теперь справа.

С легким шипением – это Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш, но тихонько. А шипнув – это «шшик». Но если нет слова шикнув, пусть будет с «легким шипом» Но у Набокова слово шип встречается именно в таком смысле…

На ней просто возникла картинка с автомобильным рулем. Руль был до боли знаком, что усиливалось символом ситроена посередине. Он был прикручен обычным болтом к штанге и легко вращался сам по себе. Действия эти вращения не производили никакого. Сразу на стекле загорелся знакомый знак «Осторожно, дети!». На нем перебегали дорогу, держась за руки, черт с рожками и хвостом и, наверное, его мама. Оно что, издевается надо мной? Конечно, о ментальном управлении прекрасно известно, правда, только из фантастической литературы. Но зачем все так искажать? Мне только безумного компьютера не хватало. Засветилась очередная панель. На ней обозначился компьютер. Очень красивый. Весь железный и в заклепках. Монитор был циклопических размеров, зеленая мышка с желтыми зубами, каждая кнопка клавы завершалась молибденовым острием, способным проткнуть палец без всякого напряга. Системный блок черного цвета, а в прорезь дисковода виднелись тлеющие внутри блока красные угли. Из висящих по бокам монитора колонок вырывался время от времени белый пар. Ясно… Адекватно реагирует система… Дура! На панели-экране появилась вырубленная из дерева скульптура «Женщина с отбойным молотком». Она была очень похожа на ту, что стояла над аркой Пассажа. Правда, та, на экране, была обнажена, покрыта неприличными татуировками и совершенно уж непристойно держала отбойный молоток. И ещё была безобразно толста.

Гады! Я ведь подохну здесь! Я человек, я пить хочу, я жрать хочу!

С уже знакомым шипением один из сегментов стены выехал, образуя стол. На столе стояли тарелка с отбивной, тарелка с греческим салатом и ещё одна, диссонирующая, с черными креветками… Все это дополняла большая кружка с чем-то, несомненно, похожим на пиво. Шапка пены оседала в кружке, которую сверху завершало фигурное запотевшее донышко. У вилки, лежащей на краю тарелки, был один зуб… Убедившись в съедобности отбивной, я провел некоторое время в попытках отбить лишнее донышко у кружки. Когда силы и надежды иссякли, последний удар о край стола вдруг снес донышко очень аккуратно, даже не оставив осколков. Жаль только, что нижнее.

Еда оказалась сытная, и после неоднократных попыток удалось заполучить вполне пригодную для питья воду. Лучше не упоминать, во что эта вода была налита.

До конца дня (я мог понять это только по часам) мне так и не удалось добиться никакой вразумительной реакции от системы или что оно было там на самом деле. Уже засыпая, я увидел, как на панели-экране появилась новогодняя гирлянда, и зал заполнила тихая рождественская музыка:

We wish you a Merry Christmas…

Сон был спокойным и целительным. Только свет будил меня время от времени. Проснулся я уже в почти нормальном состоянии тела и души. И относился к произошедшему спокойно, но с любопытством. Я сделал новый осмотр владений, непонятно, правда, чьих, но уже с учетом вчерашнего опыта. Трогая, оглаживая панели, я старался заставить их открыться. То ли руками, то ли головой. В итоге получасового ползания вдоль стен удалось сделать два наиважнейших открытия. Первое – в левом дальнем углу панель открыла доступ в следующий коридор. Второе, и, пожалуй, более важное – за одной из панелей оказался вход в сан-блок. Ванна, душ, нормальный человеческий унитаз. В обычном шкафчике на стене мыло, шампунь и прочее в прозрачных флаконах. Одна из панелей – фен, позволивший мне без полотенца обсохнуть после длительного блаженства в ванне, заполненной минеральной водой, и, судя по тонизирующим свойствам – радоновой. Что ж, неплохое начало. Или конец.

Закинув отмокать в ванну одежду, превратившуюся в бомжевую униформу, я пошел в зал. Сел в привычное кресло и запустил лэптоп – надо проверить почту, если, конечно, связь работает из этого комфортного подземелья. Лэптоп резво загрузился, но, естественно, никакой связи не было. Вдруг пискнул сигнал инфракрасного порта. Он не нашел ничего более умного, как сообщить:

– «Обнаружено устройство связи с ИК портом, электробритва модели Харьков-3М».

УмнО! Потом лэптоп требовал установочные диски винды, почему-то на уругвайском языке. Я не знал такого языка и с трудом убедил его принять английский… Потом требование GPS устройства в порт лэптопа, программы картографии, потом уже не помню чего. Последнее требование – вставьте дискету 8» в дисковод и загрузите Тетрис. Удалось победить, и в итоге весь бред кончился. Громадное стекло, которое я вначале принял за перегородку, вмиг потеряло прозрачность и на нем возникла надпись:

Именно так. Я по наитию набрал WIN, а что ещё? Правда, набирал на лэптопе, но большой меня понял. И винда загрузилась. При этом в качестве фоновой картинки повесила портрет Муссолини в уборочную страду. Муссолини, голый по пояс и в соломенной шляпе, запихивал клок пшеницы в молотилку. Картинку поменять не удалось.

Ну что же, жизнь налаживается! По крайней мере, все это выглядит, как подключение к главному компьютеру. Первое, что удалось найти – новую программу в лэптопе, непонятного назначения. В открывшемся окошке на белом поле мигал курсор. Вроде редактора что-то. А может, и нет. Будем думать, что это главный доступ к ресурсам. Итак, команда:

– «показать конфигурацию».

Ответ:

– «неконкретная команда».

Ура! Оно реагирует! Начало положено.

– «схема помещений»

– «не найдено помещений»

– «доступ»

– «определите точку доступа»

– «все»

Немедленно замигали десятки стеклянных панелей возле столов и на них появились изображения. Одно я узнал – это та самая будочка на днепровской круче. Ага, доступ, по-вашему, это вход сюда. Но тогда десятки картинок – это десятки входов, показанных с внешней стороны. Интересно, как и что их показывает? Вот видно, как на одном из экранов, ковыряя в носу, прошелся гаишник с полосатой палочкой. Да я знаю это место! Это склон Владимирской горки, мне Воха когда-то говорил, что там есть лаз в подземелье. Наверное, вход в галерею также надежно закрыт, как и на склонах. Ладно, дальше!