Ад & Рай - Георгий Зотов

В конференц-зале «Хайятт» поднялись страшный гул и недовольное жужжание, будто кто-то разом впустил в окно целую пасеку пчёл.

– Нет-нет, братие, упаси вас Голос, – мягко поправился Белошапкин. – Я тоже, например, не одобряю Павла, покойного наместника Небес в Сербии, что ездил в трамвае без охраны, имел одни стоптанные башмаки, носил деревянный крест. Откровенно говоря, парень портил наш имидж – без помпезности, без византийского великолепия, блеска золотых куполов, кто к нам придёт? К счастью, все уже забыли, что сам Кудесник когда-то въехал в Ерушалаим на осле, а не на «мерседесе» – что, кстати, было его ошибкой. Так вот… я предлагаю затянуть пояса, чтобы собрать ВЫКУП.

В зале воцарилась полнейшая тишина.

– Выкуп? – с удивлением вопросил старец рядом с Белошапкиным.

– Конечно, – отечески улыбнулся он. – Тот, что похитил тесты ДНК, чего-то ждёт. Скандал ему не нужен. А пока он размышляет, мы и предложим сумму, достойную поразить воображение. Навскидку… двадцать пять миллиардов долларов. Наши прибыли выше, чем у нефтяного консорциума «Шелл», и на алтарь сейчас положено очень многое…

Сумма не произвела на митрополитов впечатления.

– Я знал, что не встречу осуждений, – хлопнул в ладоши обладатель белого головного убора. – Значит, надо понять – как выйти на похитителя и…

…Речь прервал сильный, резкий треск. Сгорбленный митрополит, укрывавший голову чёрным капюшоном, встал во весь рост. Покрывало слетело прочь, упавшая монашеская шапка открыла стриженые светлые волосы. Огромные крылья цвета «металлик» развернулись за спиной – аж искры шипением отскочили.

– Вы все уволены, – спокойно сказала Раэль.

Щёлкнули взведенными курками сразу два автомата АК-47. Держа оружие навскидку, она повернулась – конференц-зал был перед ней, как на ладони.

– Мы на Небесах всегда знали – вас интересует только бабло, – продолжила девушка сухим, неживым тоном. – Теперь придётся платить…

Зал замолк в шоке – взгляды были прикованы к крыльям. То и дело слышался звон – из ослабевших рук на пол падали хрустальные фужеры с коньяком.

– Кто ты?! – сотряс пространство хриплый крик из президиума.

Раэль привычно закатила глаза к потолку.

– Ангел возмездия. Библию, надеюсь, читали?

Её слова вызвали бурю возмущения. Митрополиты встали с кресел, сжимая кулаки. Окладистые бороды тряслись в приступе праведного гнева. Страх исчез, уступив место раздражению от крайней наглости незваной гостьи.

– Крылья приклеила – решила, теперь умнее всех?

– Откуда взялась эта дура? Эй, милиция!

– Если ты ангел, то где твой «Патек Филипп»?![8]

Очередь из автомата ударила в люстру: всех осыпало блестящими осколками.

– Я предупреждала, – равнодушно изрекла Раэль.

«Бабочкой» раскинув обе руки с АК-47, она бешено завертелась на месте, как волчок, поливая конференц-зал свинцом. Лицо Раэль сделалось безумным – запрокинув голову, блондинка хохотала, в то время как пол покрывался десятками мёртвых тел. Жертвы падали справа и слева, обливаясь кровью, рядом с паштетом и омарами: промахнуться в такой тесноте было невозможно. Бойня продолжалась не больше минуты: дымящиеся автоматы дружно клацнули пустыми магазинами, словно поперхнувшись. Швырнув их через плечо, Раэль вытянула дрожащие, вспотевшие ладони.

– Welcome to Hell[9], – рассмеялась она. С кончиков пальцев сорвалось пламя.

Прохожие на улице вздрогнули, когда окна «Хайятта» взорвались, – наружу вырвался шар ревущего огня, повалил чёрный дым. Хором заныли сирены пожарной тревоги, противным пиликаньем заплакали десятки припаркованных у зданий машин. В воздухе повисли вопли раненых. Используя дым, как завесу, Раэль перелетела на другое здание и оказалась уже на Рождественке. Зайдя в лифт, ангел спрятала крылья под свободным чёрным плащом. Спустилась, вышла из подъезда и без помех скрылась в переулке. Стоило ей отойти на безопасное расстояние, зазвонил телефон.

– Ты срочно нужна в Ерушалаиме, – послышался в динамике знакомый мягкий голос. – Как можно быстрее, Раэль. Ад прислал конкурентов…

Задав пару уточняющих вопросов, ангел отключила на ухе блютус и побежала к проезжей части – срочно ловить такси в аэропорт.

Дорогу ей перегородил какой-то прохожий.

Раэль отработанным движением нащупала в рукаве нож.

– Эй, девчонка! Огоньку не найдется?

Она расслабилась, уловив запах алкоголя. Окинула парня взглядом. Белобрысый, как и она, нос картошкой, расстёгнутая, несмотря на мороз, куртка. Вышел из соседнего кабака? Что ж, ему ещё рано умирать.

– Иди туда, – показала Раэль направление. – Там сейчас много огня…

…Метель засыпала следы ангела, будто её здесь и не было…

Глава IV. Айблин 4

(Город, самая середина Адского шоссе)

…«Нет, это попросту хрен знает что такое. Удивительно неприятно».

Шефу не хотелось выглядывать из лимузина. Народ в Городе любопытный – сразу узнают, начнут фотографировать, просить автографы. «На вертолёте следовало лететь, – устало подумал Шеф, разглядывая слипшиеся машины, раскалённые докрасна адской жарой. – Зачем я всех слушаю? Так ведь быстрее. Конечно, было один раз: вертолёту расплавило лопасти, пилот не справилась, и мы упали в Квартале Сексуальных Мучеников, ближе к району меньшинств. Так что страшного? Жертв нет, с Оскаром Уайльдом хоть поболтал, а то сто лет его не видел».

Пятисотэтажки нависали с обеих сторон, словно горное ущелье, – пробка и не думала рассасываться. В Аду на каждом шоссе велись ремонтные работы – не успев закончиться, тут же начинались снова.

Шеф включил кондиционер. Прохлада овеяла рога.

Водитель нервничал. Высунувшись из кабины, он тоскливо орал, глядя в красную, почти марсианскую поверхность. Бедняга искренне ненавидел пробки – представитель российской элиты, он привык ездить с мигалками по свободной дороге. Возить Шефа по бесконечным пробкам было официальной карой, назначенной Управлением наказаниями. «Его, допустим, правильно наказали, – терзался мыслью Шеф. – А меня-то за что?»

– Да вашу ж мать в макроэкономику! – страдал водитель. – Номера не видите, придурки? «Мерседес» шестьсот шестьдесят шесть! Пропустите меня!

– Егор Тимурович, – кротко отозвался Шеф. – Крики не помогут. Ад – страдания для всех, в какой-то мере и для меня, пусть я здесь и начальство. Это в Москве вы были крутой политик, а тут вы никто. Поэтому привыкайте.

– За что? – сумрачно спросил водитель. – Я одного не понимаю – за что?

Шеф назидательно постучал хвостом по сиденью.

– О, любой политик считает себя отцом-благодетелем, – зашелся он волчьим смехом. – О’кей, я ещё раз повторю – за экономические реформы, старушек, плюс десять вагонов остальных грехов. Если хоть один политик из России попадет в Рай, я себе лично рога отвинчу. Заткнитесь и не тратьте время.

Водитель молча последовал совету. Адское шоссе переполняли автомобили однотипных марок – по большей части это были «лады», «жигули» и «москвичи», ибо какие ещё автомобили, портящие человеку жизнь, могут ездить в Аду? Впрочем, иногда попадались потрёпанные румынские «дачии», а также детища иранского автопрома, но их всё же было меньше. Выхлопные трубы плевались облачками дыма, в воздух поднимался отборный мат – в Преисподней ругались даже монахини. Над эстакадой, в мареве парило полотнище с рекламой: рыжая девица зажала в обеих руках римейк новинки Apple работы адских мастеров. Слоган: «Айблин 4. Никакого звука. Никакой связи. Полная хрень. Трахайся ещё больше!»

Шеф благосклонно посмотрел на соседку, затянутую в короткое платье из фиолетового бархата с большим вырезом. Именно девица и была задействована в рекламе. Пухлые губки, четвёртый размер груди, благоприятно-длинные ноги – в общем, сладкий сон ученика восьмого класса и всех последующих возрастов.

– Шеф, я хочу вам отдаться! – облизнула губы рыженькая.

Водитель характерно, по-поросячьи причмокнул.

– Потом, – уклонился Шеф. – Секса с начальством хотят те, кто отлынивает от работы. Раз уж мы застряли в пробке, я желал бы выслушать отчёт – как вводятся в действие наказания для новоприбывших грешников.

Рыженькая стряхнула слезу с накрашенной реснички. Она попала в Ад, подавившись презервативом во время одного интересного занятия. В качестве наказания её определили на работу маркетологом Шефа – хотя девушка могла произнести слово «маркетолог» только под наркозом.

Проглотив обиду, она достала из кожаного портфельчика папку.

– Вот, – протянула рыженькая Шефу фотографию. – Известный актёр.

– Аааааа, – улыбнулся Шеф. – Помню… он, кажется, Штирлица играл.

– В Аду его определили в сериал, – монотонно бубнила маркетолог. – «Сто миллионов мгновений лета». Пока что двадцать серий сняли: объект страшно недоволен. Каждый день скандалы на съёмочной площадке.