Поколение победителей - Павел Дмитриев

На всякий случай поел над лавкой у окна, пролить молоко на скатерку «ручной стирки» как прибить витую пару гвоздями к стене. Пока жевал, разглядывал отрывной календарь, который показывал двадцать второе мая, субботу, а также портрет Виктора Гюго (с подписью, а то кто ж его знает у нас в лицо?), дальше шло напоминание о дате смерти великого писателя Франции. Ниже следовали подробные данные о восходах и заходах солнца, что‑то про луну, а также прочую астрономию. Дату на следующем листочке отпечатали красным цветом – воскресенье. Кроме этого, тут же была изображена какая‑то партийная трибуна. Листанул, полюбовался на картинки: машинки, самолетики, шахматные и шашечные доски, головы людей… Машинально сделал отметку – подумать о стартапе веб‑отрывных календарей, которые можно ставить виджетом на десктоп и поутру смачно отрывать мышкой листочек.

После нехитрой еды осмотрел единственную комнату, разделенную дощатой стеной‑ширмой с широким проемом на две части. Общая площадь небольшая, квадратов пятнадцать‑шестнадцать. Оштукатуренные и окрашенные все той же синеватой побелкой стены, низкий, метра два, дощатый потолок со здоровенной балкой посередине. К нему приделан кабель, на котором и висит единственная лампочка без абажура. Внешняя крученая проводка на фарфоровых изоляторах, квадратный черный выключатель, рядом с ним, как издевательство, круглая розетка белого пластика.

Пол – о, это чудо заслуживает отдельного описания. Он был монументален, сделан из широченных, более полуметра, половиц, неровно уложенных и вдобавок слегка разбухших и выпирающих на стыках. Толщина материала на ощупь, словно у железобетонной плиты, под моим немалым весом даже не шелохнулся. Воспринимать его как что‑то монолитно‑единое сложно, скорее, наоборот, для перехода с одной доски на другую надо приложить некоторое интеллектуальное усилие, попытаться «перешагнуть» через условную границу. Интересна система окраски, даже не поленился присесть и поковырять ногтем. Обнаружил слоев десять, большая часть отвратительного качества и все разного цвета. В итоге – дивные узоры на неровно вытертых местах.

На низких окнах, примерно от половины, шторки‑задергушки на леске, сшитые из пестрой ткани. Верхняя часть закрыта чем‑то вроде толстого тюля с крупным рисунком. В красном углу традиционная полочка, но икон нет, только квадратики невыгоревшей краски. Место образов узурпировали гипсовый бюстик Ленина и какая‑то книга. Нет, не Библия и даже не материалы ХХ съезда, не Ленин и не Маркс – «Лезвие бритвы» Ефремова, огромные золотистые буквы на затертой темно‑синей обложке! Вот уж чего не ожидал, наверное, в этом доме и «Туманность Андромеды» читали. Зря думал, что Катя «Аватара» понять не сможет – после таких‑то книг он как родной должен быть…

Какая еще полиграфическая продукция найдется? Все на полке, что слева от печи. Стопка газет – правильно, как без «Комсомолки» печку растапливать? Тетради, методички, учебники… Похоже, взрослых детей хозяйке не доверяют, обучение в седьмом классе заканчивает. И то верно, зачем Кате повышенное внимание дылд‑десятиклассников?[8]

За перегородкой – две высоких панцирных кровати с блестящими никелированными спинками, застеленные покрывалами, с настоящими пирамидками из трех подушек каждая. Причем верхняя подушечка – совсем маленькая и стоит «на углу», да еще кокетливо прикрыта здоровенным куском белых кружев. Симпатичненько, но главное, чтобы меня не заставили заниматься созданием таких идиотских сооружений из постельных принадлежностей.

Между кроватями что‑то высокое – не то тумба, не то комодик, сверху все те же кружева. Внутрь, разумеется, не полез. Но не удержался, заглянул в гордо стоящую сверху высокую жестяную коробку темного цвета с нарисованной девушкой в платке и каким‑то экзотическим деревом. Оказалось – духи «Рябинушка». Как р‑р‑романтично!.. Что еще? Два черных от старости жестких венских стула и новый, с иголочки, круглый стол, покрытый светло‑коричневым шпоном. Не иначе, свадебный подарок.

В общем, что и ожидалось – чистенько, бедненько. Да, надо особо отметить томик фантастики, это настоящая удача. Кто знает, как бы девушка на меня отреагировала без такой мощной идеологической подготовки?

Притащил ноутбук, прочитал на блоке питания 100‑240V, вроде ничего страшного случиться не должно. С некоторым содроганием поставил на зарядку, благо, в комплекте привык таскать переходник с тонкими штырьками под старые советские розетки, и попробовал сделать ревизию провалившихся со мной софта, кеша браузера, музыки, видео и прочих документов.

Слава большим винтам! Компьютер покупался с предустановленной Ubuntu (нашли дурака – платить за Windows!), я успел с ней немного поиграть, но быстро сдался, сдвинул партиции и поставил Хрюшу. Убедившись, что давно забытый линукс жив и даже весело работает, станцевал сольный танец людоедов Тасмании и в результате врезался локтем в печь. Скопировал все, показавшееся особо важным, в брелок‑флешку, это, наверное, будет поценнее автомобиля.

За суетой подкрался вечер, но додумать, будет ли мое бледное лицо видно с улицы в свете экрана монитора, не успел. Снаружи послышались шум машины (вот реально, первый раз за весь день!), хлопки автомобильных дверей. В окно увидел, как во двор входит Екатерина в сопровождении двух мужчин. Один из них нес пару больших и явно тяжелых сумок.

М‑да. Куда делась женщина‑в‑телаге… В избу вошла уверенная в себе молодая девушка. Облегающая кофта серой шерсти подчеркивала грудь размера эдак третьего. Широкая и длинная клетчатая юбка оставляла куда больше простора воображению, но по движению легко угадывалось – с ногами полный порядок. Талия чуть широковата (именно широковата, а не толстовата, надо отличать), но это мелочи. Темно‑русые волосы практично собраны на затылке во что‑то компактное, высокий лоб и уши открыты. Лицо… вчера я его успел хорошо рассмотреть… все тот же овал, чуть впалые щеки, правильные дуги бровей… Чистое, с подведенными ресницами и чуть подкрашенными губами, сейчас оно производило куда более сильное впечатление.

Все это промелькнуло за несколько секунд, но Катя успела сердито улыбнуться, показывая глазами на входящих, потом повернулась к чуть отставшим спутникам:

– Проходите, Петр Степанович.

Поименованный не заставил себя ждать и легко шагнул в комнату, протягивая руку для пожатия:

– Добрый день, Музыкин![9]

– Здравствуйте, – ответил я. – Воронов Петр. Как добрались?

– Спасибо, сотрудники подвезли.

Передо мной стоял невысокий, плотный мужчина лет сорока пяти, чем‑то похожий на чиновника моего времени, если не считать сильно сплюснутой с боков фетровой шляпы с узкими полями. Крупные черты лица, глубоко посаженные темные глаза, коротко подстриженные черные волосы. Крупный, но еще не мясистый нос, располагающая улыбка. Одет даже на глаз дорого и солидно: черно‑синий, в едва заметную полоску костюм, через руку перекинут легкий плащ.

Пока гости, вернее, хозяева разувались, через дверь протиснулся брат Кати, что можно было легко понять по его лицу. Он оказался одет куда менее официально – в коричневый свитер ручной вязки и темные брюки. Мода на джинсы, похоже, до этого времени еще не докатилась.

Поздоровались – его рукопожатие не было похоже на формальный жест товарища Музыкина, наоборот, оказалось твердым и откровенным, даже с небольшим хлопком о мою руку.

Катя с Анатолием потащили сумки на кухню и начали что‑то споро готовить, переговариваясь и стуча кастрюлями‑тарелками. Хозяйка ахала и явно восхищалась богатым продуктовым ассортиментом. Неудивительно, кроме оставленной утром картошки, я ничего съедобного на кухне не обнаружил. Появилась даже идея ближе к ужину наведаться в курятник да прихватить оттуда курочку, благо, подсолнечного масла, соли и лаврового листа было в избытке. Но, боюсь, хозяйке это показалось бы реальным перебором.

Мы с Петром Степановичем прошли в комнату, он впился глазами в раскрытый ноутбук. Сориентировался быстро.

– Похоже, Екатерина Васильевна не ошиблась. – В его голосе мне почудился азарт охотника при виде замершего на расстоянии выстрела зайца. – Можно?

– Конечно… Вы же из КГБ? – Слова прозвучали как‑то слишком буднично и легковесно, но гость совершенно не смутился.

Он достал удостоверение в красной обложке и дал прочитать, не выпуская из своих рук. Полковник Музыкин П. С., начальник УКГБ Свердловской области.

А жизнь‑то налаживается, странно правда, что не генерал – вроде бы на таких должностях в мое время уже носят расшитые зигзагом погоны[10].

Пытаясь уложить в голове новую вводную, я развернул к товарищу Музыкину экран ноутбука, присел на стул и начал, чуть смущаясь, рассказывать базовый курс «компьютер для чайников». Ну, там где про процессор, память, жесткий диск, виндоуз.