Рубин II - Даниэль Зеа Рэй

за седоулы. Спокойной ночи, дер…» — «Лаéр», — представился он. — «Странное имя — подумала я, но боги дали ума промолчать. — Спокойной ночи, дер Лаер», — повторила твердо и указала на дверь. — «Дева, никого ярче тебя я в этой жизни не видел. Твой взгляд прожигает насквозь, а запал, что таиться внутри, способен испепелить. Никогда не называй себя некрасивой! Ты прекрасней всех! А если другие этого не замечают, то счастливец я, что рассмотрел тебя первым!» — Хейди тепло улыбнулась, произнося это. — Помню, как от его слов меня бросило в жар. И вроде бы он не сказал, что я красива, но в то же время так искренне восхитился мной… — Хейди покачала головой. — Конечно, меня это поразило. Не до той степени, чтобы я от своих принципов отступилась, но что-то он во мне пробудил. Что-то, чего до его слов я никогда в себе не чувствовала. Будто заставил поверить, что я действительно особенная и… красивая. Он ушел из комнаты и запер меня на ключ, — Хейди усмехнулась. — А под окнами оставил дежурить парочку своих друзей, чтобы уж точно я никуда поутру не делась. На следующий день Лаер, как он себя назвал, постучал, и, после моего разрешения, открыл дверь и вошел. Как ни в чем ни бывало поклонился и заявил, что его друзья будут за мной хвостом ходить и охранять. А он собирается за мной ухаживать и добьется моего расположения не седоулами и обещаниями, а своими поступками. Я его выслушала, кивнула и попросила во время «ухаживаний» держаться от моей комнаты подальше и руки не распускать. Он захохотал. Деваться было некуда, и я решила, что продолжу жить своей обычной жизнью, за которой внезапно стали пристально наблюдать. Его друзья действительно ходили за мной хвостом. Куда я — туда и они. Трактирщик, когда увидел, что я с провожатыми на работу явилась, сильно за меня испугался. Сказал, что такие, как этот Лаер, не отстанут, пока свое не получат. Я его выслушала и махнула рукой. Знала, что рано или поздно богатенькому деру в костюме воина надоест играть, и он либо отстанет, либо… — Хейди тяжело вздохнула, — возьмет свое силой. Но мне от судьбы не уйти, и я решила, что брошу ей вызов. Рук он не распускал. И действительно стал ухаживать. Принес мне в трактир цветы! — она усмехнулась. — Дожидался меня с работы и провожал. Рассказывал о Великом континенте и землях, на которых побывал. О других королевствах и их жителях. Расспрашивал о моей семье, о книгах, что мне нравились, о моем досуге в былые времена. О моей маме и том, как она умерла у меня на руках, — Хейди тяжело вздохнула. — За разговорами минула неделя. Сама не заметила, как внезапно у меня появились новые сапоги, несколько платьев и даже дорогое белье. Он не дарил это сам: все приносили местные мальчишки. — «Для деры Хейди», — говорили они и оставляли подарки у дверей комнаты. Люди вокруг стали шептаться, что я любовницей дера сделалась. И начали меня побаиваться. Даже трактирщик нанял еще одну девушку-подавальщицу, чтобы приходила в мои смены помогать. Минула другая неделя. Вся моя комната оказалась заставленной цветами и коробками с подарками, которые я больше не распаковывала. Помню день тот, как сейчас, — Хейди вжала голову в плечи. — Мужики с соседней деревни зерно продали и приехали в город отдыхать. Ничего нового: девки, пьянки, кутерьма. Засели некоторые из них в нашем трактире. Перебрали. И один начал ко мне приставать. Я на него внимания не обращала, пока он руки свои не распустил. Схватил меня за талию и попытался куда-то унести. Я и оглянуться не успела, как уже сидела на полу, а моего разъяренного Лаера оттаскивали друзья от окровавленного мужика. Другие быстро смекнули, что к чему. Подхватили пьяного под руки и деру дали. А я перепугалась. Лаер, заметив это, быстро в себя пришел. Помог мне встать, за руку взял и вывел на улицу. — «Выходи за меня!» — говорит. — Я не то от страха пережитого, не то от абсурда полного, рассмеялась: «Ты просто заигрался, — ответила ему. — Это когда-нибудь пройдет. Тебе всего-то стоит уехать. И увидишь, через пару дней или недель ты и думать обо мне забудешь». — «Считаешь меня ветреным? Или думаешь, что предложение руки и сердца я любой встречной деве делаю?» — «Нет, конечно, — пожала плечами я. — Это просто я дура. Потому что не верю тебе. Ты красив и явно состоятелен. А я — больше никто. Приглянулась тебе чем-то… Не спорю. Но губить и себе, и тебе жизнь своим «да», я не стану. Ты еще встретишь прекрасную деву себе под стать. С ней и создашь семью. А мой отказ вспомнишь добрым словом, поверь мне». — «То есть так, да?» — разозлился он. — «Да», — прошептала я. И он ушел. А на следующий день и вовсе ускакал вместе со своими друзьями. А у меня внутри что-то оборвалось. Поняла, что не вернется он больше. А я так и проведу остаток жизни, разнося еду и напитки. Потому что дура. Потому что приучили меня верить, что красивые мужчины влюбляются только в красивых женщин. И такая, как я, красивому вовсе не ровня. Минул месяц. Молва, что дер наигрался со мной и бросил, каждый угол обошла. Поняла я, что оставалась в том городе только потому, что вопреки разуму надеялась повстречать Лаера вновь. Пора было двигаться дальше. Куда? На Север. К Бескрайним водам. Из трактира уволилась, вещи собрала и место в почтовой карете купила. По приезду в Шемех, что на побережье, сняла комнату в гостевом доме и стала думать, чем буду заниматься. Работать подавальщицей не хотелось, — Хейди усмехнулась. — Другая идея мне в голову пришла. Я надела одно из платьев, что подарил мне мой поклонник-дер, и отправилась на прием к градоначальнику. Представилась дерой Хейди и заявила, что хочу школу открыть для люда местного, чтобы всех желающих грамоте учить. Тот от моего предложения опешил. До сих пор-то простолюдинов, желающих грамоту постичь, к волхвам отправляли. На всю Инайю у них три школы, и туда только самых одаренных брали. А я хотела учить всех. И чтобы седоулы на строительство школы городская казна выделила. — «Уважаемая дера Хейди, как я могу дать вам такое разрешение и седоулы из казны