33 марта, 2005 год - Виталий Мелентьев

Глава шестая

НАЧАЛО ДРУЖБЫ

Вася не то спал, не то дремал, не то просто лежал без мыслей - усталость и огорчения утомили его. Когда он очнулся, весеннее северное солнце висело над дальней грядой сопок, над странными строениями. Он подумал, что успел проспать всю ночь. Правда, ночи в это время года здесь такие короткие, что и заснуть не успеешь. Это даже не ночь, а зеленоватые, прохладные сумерки с одинокими робкими звездами на бледном небе. Но даже утром Вася не чувствовал холода. Все так же с севера тянул ровный теплый ветерок, напоенный каким-то особым, очень знакомым запахом, как будто где-то рядом пронеслась бурная гроза. Согревая, этот ветерок укреплял силы. Вася потянулся и встал. Рядом поднялась огромная волосатая голова. Мамонт, оказывается, не убежал. Он вернулся и спал рядом с Васей совсем как собачонка. Недаром Вася назвал его Тузиком. Он, кажется, будет настоящим другом. Вася подошел к Тузику и смело потрепал его за лохматое ухо. Мамонт шумно вздохнул, прищурил глаза и едва заметно зашевелил хоботом. - Но-но! Не балуй! - прикрикнул Вася и на всякий случай отошел подальше кто его знает, что замышляет этот доисторический житель. Мальчик подошел к реке. Здесь он снял рубашку, размялся и стал умываться по пояс освежающей водой. Он кряхтел, сладко охал и подпрыгивал, когда капельки воды скатывались по спине. Вася почти кончил умываться, как вдруг на него обрушилась волна. Он чуть не захлебнулся и, отплевываясь, отскочил в сторону. Рядом стоял мамонт и, хитро щуря маленькие глазки, набирал хоботом воду. Вася от неожиданности не понял, откуда на него свалилась волна, и смотрел то на Тузика, то на небо. Мамонт поднял хобот, надул бока, и на Васю опять полилась могучая прохладная струя воды. - Брось! Хватит!-закричал Вася и замахал руками. - Как тебе не стыдно! Нашел время обливаться! Тузик опять опустил хобот в реку. Вася со злости схватил хворостину и хлестнул ею мамонта, даже не подумав, что животное не почувствует этого удара. Но Тузик вдруг смешно подпрыгнул, мотнул лопоухой головой, как щенок, задумавший поиграть, и бросился в реку. Вася опять замахнулся на него, и мамонт рванулся в сторону. Игра незаметно захватила Васю. Он бегал по берегу, замахиваясь на Тузика, а мамонт, то замирая на месте, то бросаясь в сторону, увертывался от его ударов, смешно помахивая тонким, беспомощным хвостиком с метелочкой на конце. Если Вася застревал в грязи, Тузик успевал окатить его с ног до головы водой и снова бросался в сторону. Наконец играть надоело. Вася снял брюки и белье, разложил их на траве и, погрозив мамонту кулаком, сказал: - Ладно, хватит! Иди сюда! Будем сушиться. Довольно посапывая, Тузик подошел и стал топтаться на месте, раскачивая грязно-бурой головой с беспомощно поникшим хоботом и обломанным бивнем. Вся его туша была покрыта густой, въедливой грязью. Вода, стекая, не смывала эту еще доисторическую грязь. Вася посмотрел на Тузика и подумал, что нужно было бы почистить его как следует. Вася сделал несколько прочных метелок из кустарника, потом подошел к мамонту, ласково похлопал его по боку и начал сдирать грязь метелкой. Вначале Тузик не обращал внимания на Васю, но потом перестал раскачиваться и искоса следил за его работой. Метелке мешали засохшие комки земли в густой мамонтовой шерсти. Хорошо бы окунуть Тузика в реке. И Вася скомандовал: - Вперед, Тузик! Мамонт покосился на своего маленького командира, посопел и не тронулся с места. Вася рассердился, толкнул его и, хлестнув метелкой, крикнул: - Вперед, лодырь! Тузик покорно повернулся и пошел в воду. - А-а, тебя, оказывается, зовут не Тузик, а лодырь! Мамонт вскоре понял Васину затею и стал помогать ему: мальчик тер ему бока, а Тузик набирал воду в хобот и смывал грязь. Видно, ему было очень приятно, потому что он похрюкивал и посапывал. Бока были вымыты. Но спина оставалась грязной. Дотянуться до нее Вася не мог. Он прыгал и крутился, но ничего не мог поделать. Мамонт был больше самого большого слона. Тузик долго смотрел на мальчика, потом понял, в чем дело, стал на колени и, когда Вася ухватился за шерсть, чтобы влезть мамонту на спину, подсадил его хоботом. Мыть Мамонтову спину оказалось не таким уж сложным делом: каждый, кто хоть раз мыл полы, без особого труда справился бы с этой работой. Наконец мамонт был вымыт. Вася и Тузик вышли из реки и расположились отдохнуть. Но у Тузика было явное преимущество: он стал обгладывать кусты, а потом отправился на пшеничное поле. А Вася сидел и облизывался - есть ему было нечего. Прогулка с мамонтом затягивалась. Нужно было подумать и о возвращении: какие бы беды ни ожидали дома, но накормить-то Васю все равно накормят, а уж потом будут ругать.

Глава седьмая

ВСТРЕЧА У РЕКИ

Солнце было в зените, но теплый ветер по-прежнему ровно, без порывов, дул с севера. Вася собрал свой пожитки, уложил в рюкзак и заставил Тузика стать на колени. Мамонт не только беспрекословно послушался мальчика, но даже сам, без напоминаний, подсадил его хоботом. И Вася скомандовал: - Вперед! Весело помахивая головой, пофыркивая, то и дело задирая хобот и принюхиваясь, Тузик шел на взгорок. На шее Тузика была небольшая впадинка, густо заросшая шерстью, - в ней было мягко и тепло. Рюкзак и шубу Вася подложил под спину и путешествовал со всеми удобствами, слегка покачиваясь, как будто ехал не на мамонте, а на лодке или на легковой автомашине. Со взгорка показались линии электропередач и дальний, блистающий стеклом городок. Он был таким красивым, таким зеленым, что у Васи даже сердце сжалось. Пока он смотрел на город, разыскивая школу, главную улицу с ее большими домами и свой маленький домик, мамонт подошел к шоссе. Оно сильно изменилось: стало шире, а главное, было покрыто зеленоватой, блестящей, как бутылочное стекло, ровной массой. На его обочине росли деревья, а за ними виднелось второе полотно шоссе - тоже блестящее, серовато-зеленое. Посредине каждое полотно шоссе разделялось широкой светлой полосой. Такие же полосы, только поуже, тянулись и по их краям. Не совсем понимая, что же произошло со знакомым гравийным шоссе, Вася даже не подумал о странных светлых полосах. Он тихонько ударил Тузика по темени, и тот, всхрапывая, двинулся вперед, но сейчас же остановился между двумя полотнами шоссе и стал ломать верхние, самые сочные веточки деревьев. Он так аппетитно чавкал, что Вася чуть не заплакал от острого приступа голода и ударил Тузика сильней. Но тот только мотнул головой, как будто сгоняя муху. "Мотнет посильнее - и слетишь кубарем, - подумал Вася. - Придется ждать". В это время издалека донесся ровный тяжелый гул и из-за поворота показалась странная машина. Очень широкая, гораздо ниже и гораздо шире даже двадцатипятитонных самосвалов, она мчалась с невероятной скоростью. Впереди, в блестящей, прозрачной кабине, сидел шофер. Сзади машины тянулся целый поезд длинных, таких же низеньких и широких прицепов. Машина была совсем неподалеку от Васи, и он увидел, что лицо у шофера в прозрачной кабине-колпаке вытянулось, глаза округлились, а рот стал таким, каким он бывает у людей лишь тогда, когда они с крайним удивлением произносят: "О-о-о!" Разглядывая мохнатое доисторическое чудо, шофер забыл об управлении, и машина на полном ходу мчалась прямо на Тузика. Столкновение представителей двух эпох было неминуемо и грозило Васе порядочными неприятностями. Он съежился и замер, неотрывно следя за бешено мчащейся на него машиной. Но тут случилось чудо. Едва переднее колесо машины приблизилось к светлой полосе на обочине шоссе всего в нескольких метрах от мамонта и когда ни один шофер уже не смог бы вывернуть руль и избежать столкновения - машина вдруг вильнула так круто, что шофер в прозрачной кабине-колпаке свалился с сиденья. Машина удалилась, наискось пересекая шоссе. Мимо Васи, поскрипывая на повороте, проносились прицепы. Они почти касались земли своими низкими бортами и визжали множеством маленьких блестящих колесиков. У противоположной обочины машина опять вильнула, точно наскочила на непреодолимое препятствие, выровнялась и помчалась прямо по шоссе, увлекая за собой целый поезд прицепов. Все произошло так быстро, так неожиданно, что Вася даже не успел изумиться и испугаться как следует. Мамонт вначале растерянно следил за бешено мчащимся автопоездом, потом вдруг вскинул хобот, дико затрубил и помчался напрямик, смешно вскидывая задние ноги, как теленок, которого наконец выпустили на прогулку. Сорваться со взбрыкивающего теленка - удовольствие ма ленькое. А вот свалиться с несущегося полным ходом мамонта - настоящее несчастье. Спасаясь от новой опасности, Вася вцепился в его волосатую шкуру, лег на живот, проклиная и Тузика и свою судьбу, которая обязательно должна была сыграть с ним какую-нибудь невеселую шутку. Тузик мчался, не разбирая дороги, ломая кусты, перепрыгивая через болотца и ручейки. Впереди чернел лес. "Если он и там будет так же взбрыкивать, - подумал Вася, - меня обязательно собьет ветвями". На самой опушке мамонт приостановил свой бег и быстрым шагом вошел в лес. Нижние ветки хлестали Васю со всех сторон. Приходилось терпеть. Потянуло свежей сыростью, и вскоре показалась река. Мамонт решительно протрубил и пошел к воде. Вася увидел, что от реки в лес бегут три человека - мальчик, девочка и мужчина. Опасаясь, как бы Тузик не натворил чего-нибудь неприятного, Вася отчаянно закричал: - Стой! Стой, тебе говорят! Мамонт шел к воде, не слушая своего поводыря. Девочка остановилась и оглянулась. На ней были ярко-красные шаровары и светлое платье, а на голове - цветная тюбетейка. Загорелая, с темными живыми глазами, она была бы похожа на узбечку, но волосы на ее лбу и на висках уже выгорели и были совсем светлые. Она посмотрела на Васю, колотившего Тузика по голове, и сочувственно крикнула: - Не слушается, да? Как назло, Тузик остановился и повел в сторону девочки хоботом. - Слушай, - крикнул Вася,-ты лучше отойди! Он, понимаешь, еще не совсем прирученный. - Вот еще! Тебе можно, а мне нельзя! - сказала девочка и тряхнула коротко подстриженной головой. - Ты ему сахару давал? - Какой тут сахар - это ж мамонт. - Я вижу, что не слон. У нас уже в школе слонов проходили. Но ведь и мамонты, наверно, любят сахар. Я сейчас принесу, и мы его приручим. Девочка побежала к приземистой, тупоносой автомашине светло-стального цвета, по бокам которой, как крылья, были навесы из материи такого же цвета, как и машина. Вот на этот автомобиль и косился Тузик. - Слушай, не нужно! Эй! Тут не до сахара! Я его только начал приручать! кричал Вася девочке. Из леса ей тоже кричали: - Лена! (Это мужской голос.) Ленка! (Это - мальчишеский.) Иди сейчас же сюда! (Это оба голоса вместе.) Но девочка никого не слушала. Она достала из машины сверток и побежала прямо к мамонту. - Не ходи ты сюда! - орал Вася. - Я не хочу за тебя отвечать! Он же еще дикий. - Ну, на диком ты бы не катался, - возразила девочка и блеснула своими темными глазами. - Просто ты думаешь, что все будут ужасно уважать твою храбрость. Она смело подошла под самый хобот Тузика и протянула ему на ладони несколько кусочков сахара. Мамонт косился то на девочку, то на сахар. Вася сидел ни жив ни мертв - он боялся, что мамонт ушибет девочку, затопчет, и не решался даже дышать, чтобы не спугнуть животное. Тузик обнюхал сахар, покосился опять на девочку, забрал сахар и подал его наверх, Васе. Такого доверия Вася не ожидал и, приятно польщенный, похлопал Тузика по мохнатым щекам и милостиво разрешил: - Ешь, Тузик. Прямо ешь - и все. Мамонт услышал знакомое слово "прямо" и понял его. Сахар исчез в его пасти. Девочка даже подскочила: - Слушай, ну это же просто удивительно! Он как дрессированная собака: ничего не берет без разрешения. Как ты его здорово воспитал! Долго возился? - Да как тебе сказать... - протянул смущенный и польщенный Вася. Пришлось, конечно, помучиться... Но он - скотина понятливая, хоть и доисторическая. - Действительно, просто удивительно: доисторическое животное, а такое понятливое! А ты его танцевать не учил? Вася даже поперхнулся от возмущения. Мамонта - может быть, единственного на всей земле - и вдруг танцевать? Что ж, он будет ходить на задних лапках, как собачонка? Девочка спрашивала, а сама все скармливала и скармливала сахар, аккуратно поплевывая на каждый кусочек. Вася недовольно спросил: - Зачем ты издеваешься над животным? Расплевалась... - А меня папа учил так собак приручать. Поплюешь - он будет знать мой запах. И животные так быстрее привыкают к человеку. - М-да, конечно... Рассуждая логически, это правильно... - мямлил Вася. Но не очень приятно, когда сахар оплеванный. Я его не так приручаю. - Ну, я же не знала, - скромно и доверчиво сказала девочка и попросила: А можно, я к тебе сяду? Места там же хватит. Скажи ему, чтобы он подсадил. Этого еще недоставало! Да и как ему скажешь? Ведь Вася еще не окончательно разработал технику обращения с мамонтом. Но девочка, не дожидаясь его согласия, сразу же стала цепляться за Мамонтову шерсть. И Тузик вдруг склонился на одно колено и осторожно, заботливо подсадил Лену хоботом. Вот что значит сахар. Девочка уселась рядом с Васей, поправила тюбетейку и удивленно сказала: - Ой, какой он высокий! И ты не боишься на нем ездить? - Ну... как видишь... конечно... - Ой, правда, мне страшно! - сказала девочка и вдруг пронзительно закричала: - Дедушка! Женька! Он - домашний! На нем пионер ездит! - Она обернулась и быстро спросила: - А ты пионер? - Ну, а как же? - удивился Вася - Значит, все правильно. Давай поедем к дедушке. Пришлось подчиниться. Вася, как капитан, дал команду: - Тузик, право! Еще право! Пошел! Вперед! Похрустывая остатками сахара, мамонт покорно пошел к лесу.