Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - Филипп Дэвидсон

Можно оставить в стороне всех прочих “великих воителей” и обратиться к Наполеону, поскольку он и в одиночку способен сделать из талантливого “кадета” превосходного генерала. Именно Наполеон, кроме всего прочего, предоставляет наглядный и печальный пример того, к чему приводит полководца и политика нежелание считаться с обстоятельствами и склонность к самообману. Можно сказать о Зиа-пе: если что ему и следовало позаимствовать у Наполеона, так это умение смотреть фактам в лиио. Великий французский воитель говорил о себе, что “был вынужден подчиняться бездушным господам – диктату суммы складывающихся условий и природы вещей”‹28›. Карлайл говорил о Наполеоне: “Человек этот обладал неискоренимым даром чувствовать реальность и поступал в соответствии с фактически складывавшимися обстоятельствами”‹29›. В конечном итоге Наполеон, однако, начал позволять себе не считаться с фактами, и тогда действительность стала для него не тем, чем являлась на самом деле, а тем, что ему было угодно в ней видеть. Все это закономерным образом привело его к катастрофе – провалу кампании в России, поражению под Лейпцигом и в конечном итоге под Ватерлоо.

Верховенство факта признавали практически все бессмертные наставники Зиапа. Изучение кампаний Зиапа позволяет сделать вывод, что из всех уроков, которые преподали ему его учителя, в меньшей степени он усвоил необходимость считаться с фактами на войне. Он вводил себя в заблуждение в 1951-м, в 1968-м и еще раз в 1972-м. Его солдатам приходилось дорогой ценой оплачивать нежелание командира осознавать реальность.

И все же большинство уроков пошли ему на пользу. Так, он прекрасно осознавал связь между достижением политических целей и использованием военной силы, понимал необходимость указывать восставшему народу ясные политические цели. Он весьма ценил важность идеологической обработки народа и солдат. А кроме всего прочего, делал ставку на применение стратегии “затяжной войны” как средства подавить волю врага и в долгосрочной перспективе разгромить более сильного противника.

Помимо того что будущий полководец может получить знания в военном училище или занимаясь изучением трудов великих воителей прошлого, существуют и другие пути стать воином и предводителем воинов. Мао как-то заметил, что два самых лучших военачальника в китайской истории были неграмотными, и заключил: “Тот, кто не имел возможности посещать школу, тоже может научиться воевать. Для этого нужно только одно – воевать”‹30›. Говоря о важности личного боевого опыта, Мао был абсолютно прав. Ведь в конечном итоге именно так в стародавние времена и учились древние стратеги. По этой доктрине, лучший учитель – опыт, а потом, вне зависимости о того, какое образование получил командир вначале, настоящего военного из него делает практика. Зиап признавал важность боевого опыта. В 1945-м он сказал генералу Леклерку: “Я посещал особое военное училище. Моей академией стала школа партизанской войны против японцев”‹31›. Хотя в данном случае заявление Зиапа есть не что иное, как грубая попытка возвысить себя в глазах Леклерка, все же оно показывает, насколько понимал будущий “архитектор вьетнамской победы” образовательную ценность личного боевого опыта.

Нужно между тем заметить, что в 1946-м, к моменту начала войны между французами и членами Вьетминя, этот самый опыт у Зиапа был минимальным. В 1941 году, когда Хо Ши Мин приказал Зиапу, Фам Ван Донгу и другим профессиональным вьетнамским революционерам, скрывавшимся на территории Китая, вернуться в северные пограничные районы своей страны, Зиап и начал, по выражению Мао, “учиться воевать воюя”. Быт будущего “архитектора вьетнамской победы” и его товарищей по борьбе был спартанским – им приходилось жить в пещерах, голодать, терпеть лишения. Рисковавшие в любой момент угодить под пули французских дозоров, они страдали от холода и вызванных им болезней. И все же, несмотря ни на что, Зиап создавал и готовил к войне маленькие группы “сил местной самообороны”. Оружия не хватало, точнее, оно практически отсутствовало, как не было у “бойцов самообороны” и настоящей военной выучки. Все, что они могли, – устраивать засады и строить примитивные западни. Когда французские власти решили навести порядок, они отправили в джунгли карательные отряды, которые быстро загнали голоштанных партизан Зиапа в горы. В 1942-м и 1943-м, по мере того как численность банд Вьетминя постепенно возрастала, французы расширяли свою антипартизанскую деятельность, которая, как это почти всегда бывает, оказалась контрпродуктивной. Французам удавалось поймать и наказать лишь незначительное число партизан, в то время как обстановка террора способствовала тому, что оппозиционные европейцам силы консолидировались. Таким образом, время с 1941 года по середину 1944-го являлось периодом медленного, но неуклонного роста мощи нерегулярного ополчения Зиапа.

22 декабря 1944 года стало днем возникновения подразделений пропаганды и освобождения Вьетнама. В Сочельник, то есть уже через два дня после создания вышеназванных частей, Зиап со своими людьми напал на два маленьких французских аванпоста, Фай-Кат и На-Нган, и полностью уничтожил их. Согласно одному источнику, Зиап применил хитрость. Он выдал свой отряд, состоявший из тридцати четырех человек, за сторонников французов, что позволило им войти в форты через главные ворота.

Эта успешная операция дала Зиапу возможность увеличить свой отряд до размеров роты. С ней он намеревался атаковать важный аванпост, Донг-Му. Согласно одному источнику, увидев, что французы готовы к нападению, Зиап отступил без боя‹32›. Между тем “архитектор вьетнамской победы” пишет, что рота атаковала Донг-Му, асам он при этом “получил повреждение ноги”‹33›. Несколько витиеватый оборот дает пищу для предположений относительно того, что повреждение или же ранение Зиапа не относилось к числу тех, которыми обычно гордятся герои. Так или иначе, вскоре Зиап вновь оказался в строю. К началу весны 1945 года в его распоряжении находилась уже не одна рота, а целых пять. Количество новобранцев увеличивалось с каждым днем, и вскоре с этими силами Зиап начал инфильтрацию на юг.

Час Вьетминя пробил 9 марта 1945 года, когда японцы, находившиеся во Вьетнаме на правах “гостей” французов, внезапно лишили власти хозяев. Произошло то, что частенько происходит, когда двое противников заключают мир, который не собираются соблюдать. В таких случаях каждый ждет возможности нарушить перемирие и опасается, как бы соперник не выхватил оружие первым. Первыми стали японцы. Сделав этот шаг, они предоставили Хо и Зиапу возможность, которой те так ждали. Японцы ликвидировали французскую администрацию, а с ней и налаженную систему безопасности. В то же время сами новые хозяева контролировали только главные города, бросив всю остальную часть страны на произвол судьбы. Данный факт позволил Вьетминю развернуть широкомасштабную деятельность на оставленных “бесхозными” территориях и привлечь в свои ряды новых сторонников. Зиап не терял времени, и к середине 1945-го под рукой у него находилась целая дивизия численностью в 10 000 человек, которая контролировала территорию к северу от города Тай-Нгуен до Красной реки. Единственное столкновение между силами Вьетминя и японцами во время Второй мировой войны состоялось в Тиан-Дао, на маленьком аванпосте, расположенном километрах в шестидесяти пяти к северу от Ханоя. В начале августа 1945 года пять сотен партизан Вьетминя атаковали тридцать японцев, восьми из которых данная акция стоила жизни‹34›.

Как раз в августе 1945-го Соединенные Штаты сбросили атомные бомбы на города Хиросиму и Нагасаки, что и привело к завершению Второй мировой войны. Хо поспешил воспользоваться моментом для укрепления собственных позиций накануне возвращения в Индокитай французов. 16 августа “дядюшка” призвал народ Вьетнама к “Всеобщему восстанию”, и Зиап повел свою Армию Освобождения к Тай-Нгуену, ключевому городу на севере Вьетнама. Однако, пока он развивал наступление на Тай-Нгуен, возникла возможность “выиграть лучший приз”. В ночь на 18 августа Зиап узнал, что столица, Ханой, уже находится в руках повстанцев Вьетминя. Часть своих войск Зиап оставил в Тай-Нгуене, сам же с остальными ускоренным маршем двинулся на Ханой. 19 августа Зиап взял город под свой контроль. Это был триумф Вьетминя, которому принадлежал теперь не только Ханой, но также и фактическая власть на большинстве территорий Центрального и Южного Вьетнама.

Надо заметить, что кампании, которые вел Зиап, начиная с атаки на два форта в Сочельник 1944 года и заканчивая вступлением в Ханой 19 августа 1945 года, были практически бескровными. В большинстве случаев бойцы Вьетминя просто входили в город и принимали власть, которую отдавали им растерянные французы и полные замешательства и даже готовые к сотрудничеству японцы. При этом Зиап и его люди приобрели минимальный боевой опыт и фактически не вкусили настоящей науки воевать.