Пока не погаснет последний фонарь - Ангелина Шэн

покидало мое тело, но страх вцепился мертвой хваткой. Сейчас, когда смертельная – и совершенно противоестественная – угроза осталась позади, я наконец ощутила, насколько сильным был вспыхнувший в душе страх, пламени которого я, сосредоточенная на загадке, поначалу не замечала.

– Пойдем, Хината, – тихо произнесла Минори. – Давай уберемся отсюда подальше и найдем тебе обувь. А потом постараемся разобраться… хоть в чем-то.

Я, тяжело вздохнув, кивнула и, поднявшись на ноги, с раздражением скинула вторую кроссовку. Гулять по городу в носках не особо хотелось, тем более что ждали нас не чистые улицы Токио, однако ходить в одной кроссовке было бы еще неудобнее.

– Ой, что это? – раздался удивленный голос Минори, когда мы вышли на улицу.

Повернувшись, я увидела, что Минори держит в руке желтый, перевязанный белым шнурком мешочек с вышитыми на нем белыми иероглифами.

– Омамори…[19] – произнесла я, и Минори кивнула. – Где ты его взяла?

– Он… лежал в кармане моего пиджака. Но его там раньше не было! Точно! – взволнованно начала убеждать меня она, я поспешно кивнула и положила ладонь ей на плечо, призывая успокоиться.

– Что написано?.. – Я всмотрелась в надпись.

– Оберег от сил зла на удачу, – прочитала Минори.

– Оберег от сил зла… У меня был только омамори для успехов в учебе, – протянула я, а потом, заподозрив неладное, засунула руки сначала в карманы темно-синей толстовки, а потом в карманы удлиненных шорт и нащупала небольшой тканевый мешочек. Сердце на мгновение остановилось, и я, быстро вытащив омамори из кармана, внимательно его рассмотрела.

Его украшала та же надпись, что и у Минори, только мой мешочек был темно-синего цвета, а вышивка и шнурок – серебряного.

Я, хмурясь, потянула за шнурок, чтобы вытащить наружу деревянный оберег, на котором должна была быть выгравирована молитва, но Минори схватила меня за запястье.

– Стой! – ее явно не смутил мой мрачный взгляд. – Нельзя открывать омамори, ты лишишься удачи.

– Тебя сейчас это волнует? На нем даже нет символа ками[20] или храма, как должно быть.

– Потому что не ками дают вам защиту, – послышался сбоку знакомый голос.

Минори развернулась к говорившему, я, помедлив, тоже. Это был тот самый парень в костюме. Парень, который якобы знал ответ и который не помог Саито, а значит, доверять ему не стоило. Мало ли что взбредет ему в голову, лучше держаться от него подальше.

– Что тебе опять нужно? – недовольно спросила я, подавляя желание шагнуть назад. Нельзя было показывать страх, хоть он, против моей воли, и уколол изнутри.

– Ищу кое-кого… – Пожал плечами парень с той же легкой улыбкой на лице, в которой не было ни капли веселья.

– Подожди… – Минори укоризненно посмотрела на меня, а потом с деловым выражением лица повернулась к парню, хотя в ее глазах я заметила тревогу. – О чем ты говорил? Откуда эти омамори?

– Они дают вам защиту от ёкаев[21], о́ни[22] и прочих монстров на время между кайданами, – отозвался парень, удивив меня. Но не своими словами, а тем, что вообще ответил. Он не обязан был этого делать, так зачем сам завел разговор? – Но срок их действия, увы, не год, как принято. Здесь правила иные… Чтобы выжить, нужно проходить эти страшные истории каждые три дня.

– Погоди, что за бред. Какие еще ёкаи… – начала было Минори, но парень уже развернулся и зашагал в другую сторону.

Я проводила его неприязненным взглядом. Минори же, с оскорбленным видом выдохнув, поджала губы.

– Вот что значит не суди книгу по обложке, – возмущенно пробормотала она. – Такой грубый и злой, еще и сумасшедший, видимо, хотя на лицо…

– Лучше не продолжай, – я покачала головой.

Красота и правда ни о чем не говорила. Было бы легко, если бы характер и суть человека можно было узнать по чертам лица.

Внутри меня боролись противоречивые мысли. Раздражающее непонимание того, что произошло, и того, что до сих пор происходило, вытеснило страх, и сейчас мне очень хотелось разобраться во всем. Хотя бы в чем-то.

– Пойдем, нам все еще нужно найти тебе обувь и выяснить хоть что-нибудь, – произнесла Минори и первой пошла вперед.

В тяжелом молчании мы направились вверх по улице, но буквально через пару минут Минори остановилась. Ее губы задрожали, глаза увлажнились. Минори закрыла лицо руками, явно борясь со слезами, плечи дрогнули от сдерживаемых рыданий, и она громко всхлипнула.

– Минори… – протянула я, однако не могла найти ободряющих слов, а потому просто, сжав ее ладонь, потянула за руку и усадила на тротуар. Сейчас ее явно не волновала чистота дорогого наряда.

Прорыдав пару минут, Минори затихла, но продолжила сидеть, обхватив ноги руками и уткнувшись носом в колени. Я видела, что ее слегка трясло, и хоть мне стало очень жаль Минори, слова утешения всегда давались мне с большим трудом. Поэтому я, еще раз сжав ладонь Минори, отвернулась, задумавшись. Мне было что проанализировать.

А потому я, стараясь не обращать внимания на грызшую меня изнутри тревогу, на холодящий кожу страх, начала размышлять.

Каким бы безумием это ни казалось… мы справились со странным заданием, во время которого погиб человек, а мы чудом уцелели. Более того, сама организация этого испытания не поддавалась здравому смыслу. Что это было? Массовая галлюцинация? Нас чем-то отравили? Загипнотизировали? Или это была какая-то проекция, а может, игра актеров…

Я тряхнула головой. Нет, я лишь надумывала, а мне нужно подойти к увиденному и пережитому объективно. Те люди… они точно не были актерами. А смерть… Это было по-настоящему. Этот омамори, якобы защищающий от злых духов… Откуда он взялся? И еще странные слова того парня…

Значит, все это было взаправду. И мы с Минори могли умереть по-настоящему.

Жуткие мысли ледяным потоком хлынули в кровь, так что меня пробрала дрожь, а голову пронзила новая вспышка боли, и на пару мгновений я зажмурилась.

Кто это все устроил? И как? И где мы? Что произошло?

Мои размышления пошли по кругу. Необходимо было найти ответ, однако сделать этого я пока не могла – слишком мало данных.

Сердце болезненно сжалось, стоило мне вновь подумать о родителях… Что они сейчас делали? О чем думали? Все ближе подбиралось утро следующего дня, а я так и не вернулась домой – даже не позвонила, не написала! Мама с папой знали, что я не могла так поступить. А это значит, что они наверняка уже предполагали наихудшее…

Тем более что и Минори, с которой мы вместе поехали в библиотеку, тоже пропала. Наверняка мои родители связались с родителями Минори и