Один раз – не вампир. Книга 4 - Владимир Анатольевич Васильев

— Почему? — прошипела вторая. — Разуй глаза! На наших дурах надеты чужие платья! Как ещё они могли обменяться ими?

— О, Пресветлый! — чуть не взвыла первая. — Нам же за это… Я не хочу ехать в дальнее поместье!

— Я тоже!

— А может… Может мы не будем говорить никому? — вдруг выдала здравую мысль первая.

— И верно, — согласилась вторая. — Сами выпорем паршивок. Да, выпорем. А потом научим как им надо будет действовать.

— Научим, не впервой! — хихикнула подруга, а затем прищурившись посмотрела на меня. — Вот только этого негодяя ещё как-то поймать бы.

Дальше я слушать не стал, а решил поскорее смыться, пока дамы окончательно не пришли к логичной для них мысли, что я и для них был бы очень интересен. Очарованию вампира не прикажешь.

Через четверть часа я стоял около главного входа во дворец и смотрел, как в богатую карету на подгибающихся ногах забрался по самую макушку наинструктированный брат Шихалий, кучер привстал со своей скамеечки и издал раскатистый вопль:

— Ир-р-р-р-ра!

После чего щелкнул в воздухе кнутом, и шестерка запряженных попарно коней рванула чуть не в галоп, сразу развив офигенную для гужевого транспорта скорость. Вслед погнали жеребцов шестеро латников со знаками бесконечности на блестящих доспехах.

Правда кучер показал себя совсем не идиотом. Сначала изобразил рвение, а вот перед выездом из ворот дворца резко осадил лошадей, потому что вся дорога дальше была запружена народом. Кажется весь ближайший городок собрался посмотреть на казнь. И пришли заранее, потому что всем хотелось занять места поближе, чтобы не пропустить никакой детали из редкого зрелища.

В общем, сейчас несмотря на ранее время, на пустыре между городом, дворцом-замком и монастырём жизнь била ключом. А так как дворец стоял на невысоком холме, то я мог в подробностях рассмотреть всё поверх невысокой стены. По периметру уже виднелись яркие полотняные крыши временных торговых палаток. Разносные продавцы всякой съедобной и не только ерундой шныряли между людьми. Но не только они. В толпе собирали богатую жатву и карманники. Но не все успешно.

Двоих только что поймали, и теперь затащили на помост, где привязывали к специальной вертикальной раме с целью обработки кнутом перед отправкой на каторгу. Этакий разогрев публики перед главным представлением.

Я огляделся и удовлетворенно покивал. Большая часть солдат из дворца и замка тоже на пустыре. Как и слуг видно совсем немного. А для моей операции, чем меньше будет свидетелей, тем лучше.

Сейчас на мне поверх куртки инквизитора была надета очень богатая мантия пардия, которую мне дал напрокат архиепископ Чибуэсо из собственных дорожных запасов. Сам он проводил глазами карету и решительно направился к молодому солдату из графской гвардии, который терпеливо ожидал нас в сторонке.

Мы прошли на территорию замка, и вскоре спустились в сырой и здорово воняющий подвал. Прошли полсотни метров по мрачным коридорам, и сопровождающий передал нас тюремщику. Жирному немолодому мужику с огромной связкой ключей на поясе.

В тесной грязной комнатке сидели ещё аж четверо солдат, и я решил для себя, что они здесь редкие гости. Но видимо из-за важной пленницы граф распорядился усилить охрану тюрьмы.

Тюремщик проводил нас к обитой стальными полосами двери, отпер и зашел первым. И я с удивлением заметил, как мужик чуть не в пояс поклонился заключенной. И с чего бы это? Хотя… если подумать… Жарра же сообщила, что она послушница Ордена Лежачей Башни. Вот и боится тюремщик, как бы его не включили в список подлежащих показательной ликвидации мелких сошек, причастных к убийству магички.

А предстояло именно убийство, как я для себя уже разобрался. Граф хоть и имеет немалые права на своих землях, но смертный приговор даже простолюдину обязан утверждать в королевском суде. Что уж говорить о знатной персоне.

Тюремщик вышел, поклонился уже нам и чуть не рысью ринулся к своей комнатке. Я зашел в камеру вслед за архиепископом и поморщился. Комната была по сути каменным мешком с малюсеньким окошком под самым потолком. Но уличному свету помогала пара магических фонарей, так что освещения более чем хватало. Прямо на каменном полу сидела фигура в черном балахоне с накинутым на голову капюшоном. Руки девушки были растянуты в стороны и прикованы цепями к противоположным стенам.

Явно сильную магичку боятся. Хотя мне и непонятно пока, почему она ничего не наколдовала, ведь магу мысли руки требуются при колдовстве разве что как вспомогательный инструмент. А наручники, насколько я понял, были из обычной стали.

Но тут девушка подняла голову, и я сразу понял, что она находится под каким-то сильнейшем зельем. По крайней мере взгляд был здорово расфокусирован, и Жарре пришлось потратить немало усилий на то чтобы просто всмотреться в наши лица.

Святоша собирался было начать свою речь, но девушка успела вперёд, с изрядным ехидством в голосе проворчав:

— О! Я вижу, мне решили оказать снисхождение, и не позорно отрубить голову на площади перед толпой черни, а казнить через скармливание вампиру.

— Что за ерунду ты несешь перед лицом смерти, неразумная дщерь Пресветлого⁈ — возмущенно завопил Чибуэсо. — Какому ещё вампиру?

— Вот этому, — с усмешкой показала движением головы на меня Жарра. — Довольно известному в этих краях Диму из Лорденики, хотя он и другими именами пользуется. А если вам, архиепископ, хватит чувства такта оставить нас вдвоём, то моя смерть в руках этого вампира будет превосходной!

Я во время этой ехидной речи расслабленно стоял за спиной жреца и не удержался от улыбки. А ещё и клыки на верхней челюсти вырастил. Не знаю зачем. Просто из хулиганства. Но когда Чибуэсо резко оглянулся на меня, то сказать ничего не смог, а собрался только завопить. Но кто ж ему даст-то?

Я молниеносным движением заткнул жрецу рот, сначала ладонью, а затем и припасенным обрывком рубахи настоящего инквизитора. После чего снял со святоши мантию, повалил его на пол, прижал ногой, чтобы не дёргался, и за пару минут разомкнул отмычками кандалы на руках чуть не визжащей от счастья девушки. На место заключенной приковал переодетого в балахон смертника архиепископа, а Жарре приказал надеть на себя дорогую мантию.

— Вот зелье, которым меня опоили, чтобы не могла колдовать, — девушка показала мне на бутылочку, стоящую в углу камеры. — Его хватает на пару часов. Но боюсь, что если влить