Множество книг, или Библиотека (Мириобиблион) - Фотий Константинопольский

разоблачил Емпуса[41], который под видом куртизанки притворялся, что влюблен в Мениппа[42]. Он вернул к жизни девочку-римлянку, которая, по-видимому, только что умерла, и освободил свои руки от оков, когда находился в тюрьме. Перед Домицианом он защищал себя и превозносил Нерву (Домицианов преемник); после чего исчез из судилища, и присоединился к Деметрию[43] и Дамису[44], но не через долгое время, а через несколько минут, хотя они уже находились в нескольких днях пути от него. Таковы измышления Филострата относительно Аполлония. Он отрицает, однако, что тот был чудотворцем, если он и свершил некоторые чудеса, которые ему приписывают, то они были результатом философии и праведности его жизни. Наоборот, он был врагом магов и колдунов и, несомненно, не был приверженцем магии.

Все что он говорит об индах — переплетение абсурдных и невозможных утверждений. Он заявляет, что у них есть какие-то кувшины, наполненные дождем и ветрами, при помощи которых во время засухи они поят водой страну, и опять-таки, лишают ее мокроты после выпавших дождей, так как в этих бочках они имеют альтернативное средство контроля над источниками дождя и ветра. Он рассказывает подобные истории, насколько глупые, настолько же и нелепые, и эти восемь книг бесполезны в смысле учебы и труда.

Cod. 47. Иосиф Флавий, Иудейская война

Переводчик: Агностик

Прочитал труд иудея Иосифа Флавия[45] о «Бедствиях евреев». Описаны захват Иотапаты (где сам Иосиф был взят в плен), Гисхалы[46], и уничтожение других еврейских крепостей, а в последней книге — разрушение Иерусалима и крепости Масада. Труд состоит из семи книг. У автора чистый стиль и склонность выражать свою мысль с достоинством, с определенностью и обаянием. Свои речи он преподносит убедительно и приятно, даже если случай побуждает его принять противоположные взгляды; он умен и плодовит в использовании доводов с обеих сторон, и очень любит афоризмы. Он также очень умело привносит эмоции, разжигает страсти и успокаивает их.

Он рассказывает, что многие знаки и предзнаменования предшествовали взятию Иерусалима. Телка, которую вели на жертвоприношение, родила ягненка; свет засиял в храме и послышался голос: «Уходите отсюда»; ворота храма, который с трудом открывали двадцать человек, открылись сами по себе, а вечером появились войска, одетые в броню. Человек по имени Иисус, сын Анании, в течение шести лет и трех месяцев не переставая повторял, как некое внушение, слова: «Горе, горе Иерусалиму!» Когда он был избит за это, он ничего не ответил, но повторял те же самые слова. Он присутствовал при взятии города, и пока кричал: «Горе, горе городу!» он попал под камень одной из вражеских машин, и испустил дух.

Таковы были признаки того, что предсказывало взятие города; но это была внутренняя крамола, что вместе с врагом повергла его. Разбились на фракции зелоты и сикарии,[47] и они уничтожали друг друга, и таким образом плоть государства жестоко и безжалостно рвалась на части простым народом. Город страдал от голода так тяжело, что жители были доведены до всех видов крайности; даже женщина ела плоть собственного сына. Голод сменился мором, явное доказательство того, что это было делом рук Божьего гнева, во исполнение воззвания Господа и угрозы, что город будет взят и полностью разрушен.

Cod. 48. Иосиф Флавий. О Вселенной

Переводчик: Агностик

Прочитал трактат Иосифа[48] «О Вселенной», в другом месте называемый «О причинах Вселенной», и «О природе Вселенной». Он состоит из двух небольших трактатов, в которых автор показывает, что Платон сам себе противоречит. Он также опровергает Алкиноя,[49] чьи взгляды на душу, материю и Воскресение являются ложными и абсурдными, и приводит свое собственное мнение по этому вопросу. Он доказывает, что еврейский народ намного старше, чем греки. Он думает, что человек представляет собой соединение огня, земли и воды, а также духа, который он называет душой. О духе он говорит следующее: принимая главенствующую часть этого, он формируется вместе с телом, и открывая проходы в нем, пронизывает каждый сустав и каждый член. Дух, таким образом, формируется вместе с телом и распространяется по всему телу, образуя подобие видимого тела, но его природа холоднее по сравнению с тремя другими субстанциями, из которых строится тело. Эти взгляды не согласуются с еврейскими идеями человеческой физиологии, и ниже обычного уровня других его сочинений. Он также дает краткий отчет о создании мира. Христос истинный Бог, говорит он, подобно нам открыто дает ему имя Бога, и, описывает языком, к которому нет никаких возражений, Его неописуемое порождение от Отца. Это могло бы, пожалуй, заставить людей сомневаться в том, что трактат действительно принадлежит Иосифу, хотя в отношении стиля он не отличается от остальных его сочинений.

Я прочитал заметку на полях о том, что труд этот не Иосифа, но некого Гая,[50] пресвитера Рима, также являющегося автором «Лабиринта»,[51] и диалога против Прокла, поборника монтанистов.[52] Последний, который не имеет подписи, некоторые приписывают Иосифу, другие Юстину Мученику, а «Лабиринт» — Оригену. Но нет никаких сомнений, что это произведение Гая, автора «Лабиринта», который в конце этого трактата оставил запись, что он автор «О природе Вселенной». Но для меня не совсем ясно, является ли это той же самой или другой работой. Этот Гай, как говорят, был пресвитером церкви в Риме во время епископата Виктора[53] и Зефириния[54], и были рукоположен епископом неиудеев. Он написал еще один особый труд против ереси Артемона[55], а также сочинил увесистый трактат против Прокла, приверженца монтанизма. В нем он насчитывает только тринадцать посланий Павла, и не включает «Послание к евреям».

Cod. 52. Постановления собора в Сиде против мессалиан

Переводчик: Болгов Н. Н.

Переводчик: Зайцева И. В.

Источник текста: Классическая и византийская традиция. 2011. Текст любезно предоставлен Болговым Н. Н.

Читаны Постановления собора в Сиде[56] против секты мессалиан[57], евхитов, или адельфиев[58]. Амфилохий, епископ Икония, председательствовал, поддержанный 25-ю пятью другими епископами. Читал здесь же письмо от собора Флавиану, епископу Антиохийскому, давая ему отчёт по слушаниям.

Впоследствии из-за этого письма Флавиан созвал другой собор против тех же самых еретиков, которым помогали три других епископа — Биз Селевкийский, Маруфа, епископ Суфарены[59], и Сам. Присутствовали также действующие священники и дьяконы