Глубинная Россия: 2000 - 2002 - Вячеслав Глазычев

Однако же учителя труда были совсем не прочь заняться чем-то более симпатичным. В музее была полная фотофиксация фасадов. На близкой лесопилке оказалось достаточно обрезков доски — их, как водится, время от времени сжигали. Невелика сложность просечь орнамент, руководствуясь прописью, нанесенной на кальку. Под присмотром учителя это задача, посильная и для ученика восьмого класса. К тому же, подросток, своими руками прикрепивший на место узорчатый наличник и увидевший, как это славно, будет иным человеком, чем был прежде, когда вышибал ногой подгнившую штакетину накренившегося забора.

Районному начальству все это показалось слишком сложным, и рвение школ было задушено в самом зародыше.

История с Мышкиным развивалась совсем по другой схеме. Всего шесть с половиной тысяч жителей, но у них за плечами были уже два серьёзных достижения. Во-первых, после длительной борьбы в областных коридорах власти Мышкину удалось восстановить отнятый у него ранее статус города. Во-вторых, окрыленные этим успехом мышкинцы добились возвращения в город библиотеки, собранной в своё время купцом Опочининым, завещанной городу, но вывезенной большевиками в Углич. Под библиотеку отвели превосходный особняк, и я сразу понял, что не было лучшего средства сразу же расположить к себе сердца, чем подарить туда ценную книгу. В-третьих, маленькая, небогатая администрация дотационного городка не собиралась останавливаться на сделанном, и весь ее состав был более чем открыт к поиску способов поставить Мышкин на ноги в новых, неслыханных экономических условиях, свалившихся на их головы[15]. Наконец, в-четвёртых, в Мышкине отделом писем местной газеты заведовал Владимир Александрович Гречухин.

Гречухин — из тех людей, кого принято называть редкими. К моменту нашего появления в Мышкине он почти двадцать лет возглавлял им же основанный музей, которому уже был придан официальный статус народного, что не давало ни копейки денег, но позволяло отнести расходы по коммунальным услугам на городской бюджет. Через эту симпатичную кунсткамеру прошло уже целое поколение мышкинцев, которые, школьниками, собирали все, что попадалось ценного и любопытного в краеведческих походах, формируя музей собственными руками.

В столь благоприятной человеческой среде работа у нас кипела, несмотря на то, что городок пребывал в печали: ночью отрезали и угнали дебаркадер, и Мышкин лишился единственной пристани. Взяв в компанию великолепного гидрогеолога, мы помогли администрации выявить самые экономные меры для предотвращения оползней, грозивших застройке в нескольких местах городка. Поняли, как в изменившихся условиях заново отладить конструктивные отношения между городом и газонасосной станцией «Северного Сияния» неподалеку, где трудились четыре сотни мышкинцев. Заполняя колонки цифр, я довольно быстро убедил моих партнеров что их надежды на крупные инвестиции не имели под собой почвы, зато вполне реален постадийный процесс превращения городка и его рыбацких окрестностей в своего рода сервисный центр в опоре на собственные силы и смекалку. Один из здешних особняков, бывших в муниципальной собственности, вполне годился для того, чтобы после посильного ремонта превратить его в недорогой дом творчества. Тысячи рыболовов, собиравшихся на притоках противоположного берега Волги, явно нуждались во множестве мелких услуг и т. п.

Через некоторое время я узнал из письма Гречухина о развитии мышкинских событий столь грустные вещи, что испытал жестокие угрызения совести. Угличское районное начальство было всерьёзобеспокоено чрезмерной активностью мышкинских властей и предприняло действия, каких я никак не мог предположить. Под флагом экономии средств Ярославская область приняла решение о разжаловании Мышкина из городов в село и, соответственно, о ликвидации городской администрации. Издавая книгу[16] в 95-ом году, я включил в очерк о Мышкине свои глубокие сожаления, но, как оказалось, с этим не следовало торопиться. Прошло ещё несколько лет, и мышкинцы сообщили мне, что статус города им опять удалось отвоевать. В городке сложилась теперь уже целая группа музеев (музей Мыши, музей валенок), в обслуживание туристов и в изготовление сувениров включились десятки семей, а по числу туристов Мышкин в десять раз обогнал Углич, давно включённый в официальный маршрут «Золотого кольца». В Мышкине стали собирать конференции и издавать книги, которые мне аккуратно пересылает неутомимый А.И.Гречухин.

Пожалуй, любопытно привести здесь ни разу не публиковавшиеся тезисы моего выступления на круглом столе в Министерстве культуры, что было единственной формой подведения итогов экспериментальной работы к концу 94-го года. Сообразно месту, доклад имел название «Опыт разработки программ развития культуры на городских территориях».

«1. Началом программирования развития культурного потенциала городской среды стали эксперименты 1984-87 гг., проводившиеся под руководством автора в рамках НИИ культуры. Результаты изложены в ряде публикаций с достаточной полнотой. В 1991 г. в радикально изменившихся (на первый взгляд) условиях мы возобновили эксперимент уже в рамках деятельности Европейской Академии городской среды, а с 1992 г., через взаимодействие последней с Министерством культуры и туризма РФ, в исследовательской программе «малый город».

2. Практическое взаимодействие с местными властями и активным меньшинством горожан позволило обнаружить, с одной стороны, немалую гибкость сознания, если иметь в виду готовность людей к изменению внешних условий, с другой — глубину проникновения пассивной, стоической установки сознания, с трудом допускающего идею реальной самоорганизации культурного процесса.

3. Опыт работы в ситуациях различного масштаба: от крупнейшего Московского региона до микрорайона и поселка городского типа — демонстрирует феноменальную однородность «поля культуры», в пределах которого собственно городской тип культурного сознания ещё только начинает складываться.

4. Опыт работы в сегодняшний условиях подтвердил наш прежний вывод о необходимости развертывания программы развития культуры через утверждение лидирующей позиции целостного социально-экономического, социально-экологического, социально-культурного развития города и соотносящейся с ним территории. Традицонная для культур-ориентированной публицистики апелляция к ценностям и материалу самой культуры, минуя прагматические стороны бытия городских или полугородских сообществ непродуктивна. Напротив, выдвижение альтернативных к прежней практике (генеральные планы и развития и их ТЭО) программ открывает принципиальную возможность изменить отношение местных элит к вопросам культуры.

5. Опыт построения программ социально-культурного развития поселений и территорий подтверждает рабочую гипотезу реальности и необходимости нахождения направлений и способов творческого разрешения естественного конфликта между формальными структурами управления и устремлениями активных индивидов и неформальных групп. Сам процесс построения программы развития обнаруживает свой конструктивный потенциал, если он изначально трактуется как социокультурная деятельность, имеющая собственную природу, свои закономерности развития и реализации.

6. Включение внешних экспертных групп в регулярное взаимодействие с местными силами является необходимым условием формирования программы развития культуры — при непременной научной обоснованности действий экспертной группы сама ее деятельность должна быть отнесена к области социальных искусств.

7. Адресный, индивидуальный характер программы развития культурного потенциала городского и территориального сообществ входит как одно из ключевых условий в сферу профессиональной деятельности экспертов-аниматоров, что указывает на необходимость и возможность развития обучения такой деятельности. — Это работа, обеспечение которой во взаимодействии с независимыми творческими организациями могла бы стать одним из основных направлений Министерства культуры и туризма РФ».

Хотя из этого текста явственно проступает понятное стремление заполучить государственное финансирование хотя бы для части работ, к этому его содержание не сводится. Три вещи кажутся любопытными. Во-первых, было достигнуто понимание укорененности «высших» ценностей в практических делах местных сообществ. Во-вторых, в опыте было наработано понимание того, что любой объем книжного знания не замещает особого, непросто определяемого искусства во взаимодействии с реальными социальными игроками и что сложность задачи не слишком зависит от размера города. В-третьих, уже в этих тезисах отразилось то, что мои действительные интересы оставались прежде всего исследовательскими: мне только казалось, что мои действия направлены на практический результат, тогда как я был заинтересован в практическом результате лишь постольку, поскольку без движения к нему невозможно получить достоверное знание.