Подземный лабиринт - Владимир Соколов

Рита была счастлива. Но почему-то ей казалось, что все происходит не с ней. Будто бы она смотрела на своего двойника со стороны. «Ниоткуда», — подумала она и улыбнулась своей странной мысли.

Рита повернулась и стала смотреть на окружающих. Люди выходили и входили в павильон. Интересно, что они думают и говорят о моих картинах. Конечно, было бы глупо думать, что всем всё нравится, — размышляла Рита, — впрочем, было бы хорошо, если бы они и на следующий день вспомнили о выставке, припомнили фрагменты какой-нибудь картины. Это уже было бы очень здорово!»

И тут внимание Риты привлек мужчина, внимательно рассматривавший «Плачущего ангела», Рита видела его широкую спину. Мужчина был довольно высокий. Длинные, черные волосы, искусственно подкрашенные, ниспадали на его мощные плечи. Одет он был в чёрные широкие брюки и светлый свитер грубой вязки. Почему-то именно он притягивал внимание.

Рита попыталась обойти его справа, чтобы приблизиться и рассмотреть лицо. Ее одолело любопытство; «Кто это такой?» Но когда Рита подошла поближе, мужчина повернулся к ней спиной и пошел к боковой стене, на которой висели другие картины. Так получилось, что он опять оказался к Рите спиной.

Девушка ещё раз попыталась подойти к незнакомцу. И снова не получилось. Он словно чувствовал приближение Риты. И каждый раз, когда она пыталась заглянуть ему в лицо, он поворачивался спиной. «Чёрт! Он что, не хочет, чтобы я его увидела? — разозлилась Рита. — Что он вообще здесь делает?»

Чьи-то ладони закрыли девушке глаза. Стало темно. От неожиданности Рита вздрогнула.

— Ты что? Испугалась? Привет! — услышала он голос Игоря.

— Я чуть не умерла от страха.

— От чего?

— Я тут засмотрелась на одного типа. Странный тип. Как будто шпионит.

— Покажи, где он.

Рита повернула голову в ту сторону, где только что стоял мужчина, и не увидела его. Он словно исчез. Рита неуверенно посмотрела по сторонам. Мужчины в павильоне не было.

— Наверное, уже вышел, — выдохнула девушка.

— Чем он тебе не понравился?

— По-моему, он не хотел, чтобы я увидела его лицо.

— Может, тебе показалось?

— Может быть… — Рита пожала плеч ими.

— Лучше расскажи, как проходит выставка.

— Всё о'кей.

— Приезжали с телевидения?

— Да, уже были, — тоном бывалого человека ответила Рита, хотя час назад, входя в павильон, дрожала от волнения. — В пятницу в шесть вечера в местных новостях покажут.

— Как раз в пятницу тренировка заканчивается в восемь. Жаль.

— Если хочешь, я запишу на видео.

— Точно! Обязательно запиши. Интересно будет посмотреть, — радостно произнёс Игорь.

— Мне сделал комплимент известный художник Виктор Сомов, — похвалилась Рита.

— Тебе или твоим работам? Отвечай не задумываясь, — шутливым тоном произнёс Игорь.

— Наверное, и то и другое, — кокетливо улыбаясь, ответила Рита.

— Всё! Вызываю его на дуэль! Оружие пусть выбирает сам. Но предупреди его — в рукопашной шансов у него нет.

— Обязательно передам, — подыгрывая Игорю, произнесла Рита. — Тем более он мне дал свою визитку.

— О-о-о! Ваши отношения зашли слишком далеко!

— Он мне годится в отцы.

— Чарли Чаплин своей жене годился в дедушки. И ничего. Жили. Она ему даже детишек нарожала.

— Ладно тебе.

— Давай посмотрим твои картины. Представь, что ты гид. «В правом верхнем углу вы видите то, что видите. В левом — то же самое. А прямо перед собой вы вообще ничего не видите. Меньше пить надо».

Рита тихонько засмеялась. Ей нравился неиссякаемый юмор Игоря.

— Но ты же видел все картины у меня дома.

— Никаких «но». Я хочу лицезреть эту красоту.

— Ну хорошо, Игорь, минут пятнадцать — и уходим. Тусовка прошла нормально. Я «засветилась», меня «засветили». Хочу погулять. Я же с утра была в школе.

— Давай погуляем потом по городу, зайдём в кафе, — предложил Игорь.

— Я бы вообще-то не отказалась оказаться там, где меньше народа. Похоже, у меня «синдром толпы».

— И что ты предлагаешь?

— Пойдём на набережную. Свежий ветер с реки — отличный транквилизатор.

— А что это такое?

— Ты не знаешь?

— Нет.

— Это успокоительные таблетки, созданные специально для таких людей, как я. Это шутка.

— Вот так с шутками-прибаутками проходит данное мероприятие, тоном диктора произнёс Игорь.

Быстро ребята прошли вдоль стен с картинами, и вскоре они уже двигались по направлению к набережной. В лица им дул освежающий ветер. Рита была и хорошем настроении. Когда тебе пятнадцать лет — вся жизнь впереди. И радостно подставлять свое лицо ветру, и радостно идти со своим парнем рядом. И радостно жить и заниматься своим любимым делом.

Вот и гранитная набережная. Полусонные осенние чайки, лениво переворачиваясь в воздушном потоке на крыло, уносились куда-то в сторону горизонта, скрываясь в вязком тумане.

— Чайки, проснитесь! Вы здесь не одни, — выбегая вперед, закричала Рита и сторону реки. — Или отдайте мне небо и ветер!

— Они испугались тебя, — рассмеялся Игорь, — испугались и улетели в тёплые края. И вообще, кто захочет отдать своё?

— Игорь, у тебя в жизни есть какой-нибудь символ?

— Конечно.

— И какой?

— Мой символ прост. Боксерские перчатки.

— А что обозначает твой символ? — продолжала допытываться Рита.

— Что означает мой символ? — Игорь на секунду задумался. — Ответ найден. Я дерусь, потому что просто дерусь.

— Гениально!

— Конечно. А у вас, Рита Маковская?

— Мой символ тоже лаконичен. Крылья. Потому что символ крыльев — свободный полёт. Свободный полёт! — снова радостно закричала Рита.

— Замечательно. По-моему, у наших символов много общего.

— Что ты нашёл общего? — спросила Рита.

— Общее то, что у тебя два крыла, а у меня две перчатки. И нас двое. Давай объединим наши усилия.

— Ты плут, Игорь, — рассмеялась девушка. — Но мне ты нравишься.

Рита обняла парня и несколько рад поцеловала.

— Я люблю, когда у тебя такое классное настроение! Тогда ты — фонтан эмоций.

— Стой, как ты сказал?

— Фонтан эмоций, — повторил Игорь.

— Замечательно! Я нарисую картину с таким названием и подарю тебе.

— Всё. Я хочу кофе, — шутливым тоном повторил Игорь текст известной рекламы.

— Кофе получишь сейчас. А картину — немного позже.

— Договорились. Сначала кофе, затем картину.

Ребята долго гуляли вдоль набережной. И только когда стемнело, они подошли к двухэтажному особняку. Возле калитки Игорь остановился.

— Зайдём, чего-нибудь перекусим, — предложила Рита.

— Спасибо. Мне нужна идти. Ещё надо заехать к тренеру. Он обещал дать видеокассету с последнего чемпионата мира. Я давно собирался посмотреть. За тренировками совсем нет времени.

— Понятно. Надо — значит надо.

— Я позвоню тебе в субботу часа в четыре. Сходим на дискотеку?

— Конечно, сходим. Тем более на прошлой неделе пропустили.

— Да, я интенсивно готовился к соревнованиям.

— И, как оказалось, не зря.

— До субботы!

Игорь поцеловал Риту и побежал к трамвайной остановке.

Когда Рита вошла, родители были дома. Они сидели в гостиной и смотрели выпуск международных новостей.

— А вот и наша восходящая звезда, — приветствовал Риту отец, поднимаясь с дивана. — Видели, видели…

— Что видели? — удивилась Рита.

— Ваше интервью.

— Вы заезжали на телевидение?

— Заезжали. И я звонил заведующей выставочным комплексом Фаине Петровне.

— Пока я гуляла, ты собрал обо мне всю информацию.

— Да. Мы с матерью не дремали.

— Поздравляю, доченька, — сказала Галина Васильевна и обняла Риту.

— Знаю, что и Сомов хвалил тебя.

— Я под «колпаком», — пошутила Рита.

— Не знаю, — улыбнулся отец. — И вот ещё что. Это дело нужно отметить в семейном кругу. Мы купили коробку твоих любимых «Ассорти».

— Я люблю тебя, лапа! — бросившись отцу на шею, радостно взвизгнула Рита.

— Но и это ещене всё…

— Говори скорее, не томи, — улыбаясь, сказала Галина Васильевна.

— В программе отличное французское вино и альбом с репродукциями Никаса Сафронова.

— Ты меня сразил наповал, — опустившись на диван, произнесла Рита. — По-моему, слишком мною счастья для одного дня.

— Много счастья не бывает, — сказала Галина Васильевна, протягивая Рите альбом Сафронова.

— Бывает, бывает, — ответила Рита, рассматривая альбом.

— Смотреть будем позже. А сейчас прошу к столу, — произнёс отец, — мы тебя ждали.

— Папа, насколько я понимаю, красное вино и для меня?

— Конечно. Ты честно заработала свои фужер.

— Осталось подождать, когда я заработаю всю бутылку.

Все рассмеялись.