Один путь (ЛП) - Вернон Меган

Я рассмеялся.

— Я даже не знаю, как на это реагировать. У меня в квартире бывали люди и похуже, но я еще в порядке.

Она прикусила нижнюю губу и уставилась на кота в клетке.

Сэм молчала так долго, что я уже начал сомневаться, ответит ли она вообще.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но она вздохнула и повернулась ко мне.

— Жаль, что у меня нет другого выбора, но, похоже, это хорошее предложение.

Я подумал, что она собиралась сказать что-то еще своим низким, прокуренным голосом, но вместо этого девушка прищурилась, а ее голос слегка повысился, когда она ткнула пальцем мне в грудь.

— Но я отработаю. И не сексом. Я буду возить тебя на встречи и делать любую другую работу по дому. И Хэштег (прим. переводчика — Hashtag Cat) идет со мной.

Я ухмыльнулся.

— Хэштег?

— Да. Так его зовут. Он не любит людей, так что, если он укусит тебя, ты не сможешь подать на меня в суд.

Я отрицательно покачал головой. Понятия не имел, во что ввязался, но было уже слишком поздно поворачивать назад. Я протянул ей руку.

— Договорились.

Она взяла мою руку в свою и пожала ее.

— Договорились, чудо-мальчик.

***

Вместо того, чтобы сделать татуировку, я втиснул свое тело в крошечную машину Сэм, которая пахла пачули и кленовым сиропом.

До моей квартиры было недалеко, но всю дорогу мы молчали, если не считать мяуканья проклятого кота и сердитого рок-н-ролла, который лился из стереосистемы. Мне так сильно хотелось переключить на что-нибудь такое, от чего у меня бы не кровоточило в ушах, но у девочки и так был тяжелый день, возможно, она нуждалась в криках.

Мы подъехали к моей квартире, и я указал на парковку.

— Подъезжай туда и введи код один-семь-семь-шесть (прим. переводчика — 4 июля 1776 года Конгресс США одобрил Декларацию независимости). Мое парковочное место — тридцать три на первом этаже.

Она ухмыльнулась, даже не взглянув на меня, когда въехала на стоянку и опустила стекло, чтобы набрать код.

— Неужели ты всерьез увлекся этой патриотической штукой, эй?

Я пожал плечами.

— Это легко запомнить.

Ворота поднялись, и она въехала в гараж.

— Я надеюсь, что у тебя не на все один код. Тогда было бы очень легко ограбить тебя и оставить с моим котом.

Так оно и было, но я не собирался говорить ей об этом.

— Да, и я уверен, что никто не станет допрашивать рыжую девушку, которая ходит с карточкой «Уильям Чапмен».

Она затормозила на месте, выключив двигатель. Наконец, Сэм повернулась ко мне, приподняв брови.

— Я не знала, что тебя зовут Уильям.

Я рассмеялся.

— Серьезно? Ты думаешь, мои родители действительно назвали меня Триппом?

Она бросила ключи в свою большую зеленую сумочку и открыла дверь.

— Даже не знаю. Понятия не имею, о чем думают политические трутни.

Я вышел с пассажирского сиденья и открыл заднюю дверцу, схватив две ее коробки.

— Только не говори мне, что ты следишь за политикой и имеешь что-то против меня, потому что являешься кровожадным либералом.

Она достала переноску с котом.

— Когда-то любила. Когда училась в колледже, мне это очень нравилось, но тогда мне приходилось беспокоиться о других вещах, ну, например, о смерти мамы, и я поняла, что независимо от того, какое мнение высказываю, это ничего не изменит.

На самом деле, было бы здорово — послушать ее. Я знал, как часто Трэй и Моника спорили о политике, и ни один из них не соглашался с другим, поэтому они просто продолжали препираться. Хотя, думаю, им это нравилось. Это было похоже на прелюдию.

— Как ты думаешь, что изменится, если люди не будут спорить об этом? — спросил я, пока вел ее к лифту.

— Люди могут решать проблемы без споров, но если ни один из них не собирается сдвинуться с места, возможно, пришло время просто поставить их в свои собственные углы и позволить им верить в то, во что они хотят.

Я нажал кнопку, и двери открылись. Сэм последовала за мной, и двери за нами закрылись.

— Это довольно жалкий взгляд на жизнь.

Она повернулась ко мне. Ее глаза были стальными.

— Да, когда жизнь идет под откос, иногда ты чувствуешь себя так же.

Я не ответил ей. Хотя мог бы придумать что-нибудь остроумное и продолжить наш разговор, но в ее глазах мелькнула печаль.

Что-то подсказывало мне, что в истории этой девушки скрыто много интересного, и то, что ее выгнали, было просто еще одним дополнением к этому.

Двери лифта звякнули и открылись. Я выпустил Сэм первой и последовал за ней.

— Третья дверь налево. Квартира тридцать три. Она не заперта.

— Ты не запираешь дверь? Ты действительно слишком доверчив. — Она приоткрыла дверь и толкнула ее бедром.

— Не могу же я думать, что все хотят меня ограбить.

Она обвела взглядом мою маленькую квартирку. Но не бросила свои коробки, а повернулась ко мне.

— Ты не говорил мне, что это студия. Мы просто должны делить одно пространство?

Я поставил коробки, которые держал в руках, на кухонный стол.

— Во-первых, ты ничего не спросила о квартире, во-вторых, я сказал, что ты можешь спать на диване. Их два. Выбирай сама.

Она поставила кошачью переноску на пол рядом с собой и сделала несколько шагов к моему дивану.

— Это больше похоже на слишком большие стулья. Мне придется сложиться вдвое, как какой-нибудь гимнастке Барби, чтобы поместиться.

— Знаешь, ты ужасно много жалуешься для того, кому предлагают бесплатную койку.

Она повернулась ко мне, сверкнув глазами.

— Это не подачка. Я же сказала тебе, что отработаю это. Могу начать с того, что пойду в благотворительный магазин и выберу тебе новый диван.

Я рассмеялся.

— Да, уверен, что что-то милое, клетчатое и блошиное будет отлично смотреться в этом месте.

— Знаешь, не все богаты и могут пойти в «Неман Маркус» и выбрать кожаные диваны на несколько миллионов. — Она топала ногами, как маленькая девочка, закатившая истерику.

Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не рассмеяться.

— Во-первых, я не думаю, что «Неман Маркус» продает мебель, и не знаю ни одного дивана, который стоит миллион долларов. Во-вторых, это не мое дело. Я не знаю, какие у тебя предубеждения насчет меня, но какими бы они ни были, — я поднял руку и указал большим пальцем на дверь, — ты можешь оставить их там. Если мы собираемся жить вместе, то не должны вцепляться друг другу в глотки, как какая-то несчастная супружеская пара. Мы будем работать вместе. Жить в этой квартире и, надеюсь, не убьем друг друга. Хорошо?

Она вздохнула.

— У меня есть другой выбор?

— Нет. — Я сделал шаг вперед. — Единственный способ продвинуться вперед — это делать все вместе. Так что либо ты со мной, либо живешь в своей машине со своим разъяренным котом.

Словно по сигналу, Хэштег зарычал из переноски.

Сэм глубоко вздохнула.

— Ладно, Трипп. Вперед и с песней.

Глава 5

Последний раз у меня был сосед по комнате в колледже. Под этим я подразумевал первый курс колледжа. На втором курсе я переехал в студенческий дом, где у меня была своя комната. Конечно, мне приходилось делить ванную с кучей других мерзких парней, но, по крайней мере, у меня было собственное пространство.

Теперь, впервые за много лет, кто-то еще делил со мной пространство.

Мои пятьсот квадратных футов теперь поделены между девушкой и котом.

— Блин, сколько у тебя гребаных кофейных кружек?

Я наблюдал, как Сэм сложила несколько случайных кружек, которые она достала из коробки с одной из этих причудливых кофеварок. Цыпочка была бездомной, но у нее достаточно кофе, чтобы открыть свой собственный магазин.

Она ухмыльнулась, ее зеленые глаза на мгновение сверкнули в мою сторону.

— У каждого свои причуды. Фокус в том, чтобы не позволить им убить тебя.

Я не был в курсе, как много эта девушка знала о моем прошлом. Если бы ей было известно о моих демонах или обо всем, через что мне пришлось пройти. Но каким-то образом я понял, что у нее тоже есть что-то, с чем она борется.