Габсбурги. Власть над миром - Мартин Рейди

производили наследников; если сыновей не рождалось, находились кузены и племянники. Долгий век открывал возможность унаследовать достояние менее стойких родов, с которыми Габсбургов связывали брачные узы. В последующие века Габсбурги сохранят это свое биологическое везение, и эффект Фортинбраса еще не раз откроет перед ними новые возможности. «Не победить, но выстоять — все в этом»[30], — восклицал австрийский поэт Райнер Мария Рильке (1875–1926). В случае Габсбургов первые победы им принесло именно то, что они выстояли.

2

СВЯЩЕННАЯ РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ И ЗОЛОТОЙ КОРОЛЬ

В 1184 г. император Фридрих I Барбаросса (правил в 1155–1190 гг.) выстроил в Кайзерсверте таможенную башню, чтобы эффективнее собирать подати с судов, идущих по Рейну. На башне он повелел разместить такую надпись: «Император Фридрих воздвиг это чудо всей Империи, чтобы упрочить справедливость и принести всем мир». Сегодня мы бы презрительно поморщились в ответ на требование уплатить пошлину, выраженное в таких напыщенных фразах, но слова Фридриха многое говорят нам о том, чем современники считали Священную Римскую империю. Ее воспринимали вовсе не как единое королевство, а как союз областей и городов, обладавших своими, особыми «правами и вольностями» и становившихся со временем все более независимыми. В задачи империи входило создавать механизмы и условия, защищающие права и вольности ее субъектов так, чтобы, согласно тогдашнему пониманию справедливости, «каждый получал то, что ему причитается». Пошлины, законно взимаемые справедливым правителем, укрепляли мир и порядок, которые он был призван охранять. Эти пошлины следовало чтить, так же, как следовало осуждать незаконные поборы, накладываемые недобросовестными феодалами[31].

Беда была в том, что Священная Римская империя не обладала системой управления, которая обеспечивала бы соблюдение прав и вольностей каждого. Там не было ни центрального правительства, ни постоянной налоговой службы, ни столицы, ни иерархии судов, уполномоченных вершить справедливость от лица правителя. Вместо этого власть находилась в руках высшей знати и князей, и именно они выбирали монарха, «короля римлян», который становился императором лишь после венчания папой. Знать, клир и представители городов, которые время от времени собирались на так называемые придворные ассамблеи, с трудом находили согласие. Они по-прежнему ждали указаний от правителя, но тот не имел необходимых для принуждения ресурсов. Чтобы добиться своего, ему зачастую приходилось уступать и искать компромиссы, что лишало его последних остатков авторитета. На остроумном рисунке, датированном концом XIII в., император изображен уже не орлом со своего герба, а всего лишь дятлом на трухлявом дереве[32].

Выход для правителя состоял в том, чтобы наращивать свое личное богатство и покупать за него власть в государстве. Историки не устают осуждать такую политику, упрекая императора за императором в том, что они заботились лишь о создании очагов личной власти и совсем не задумывались о крупных задачах. Но именно обилие имущества, которое они стяжали в Швабии, позволило приобрести влияние Штауфенам, первым из которых императорскую корону получил Фридрих Барбаросса. Однако императорам из этой династии хотелось утвердиться и в Италии, захватить земли и там. Это обернулось для них конфликтом со Святым престолом и с другими претендентами на богатства Апеннинского полуострова. В последнее десятилетие своего правления Фридрих II, внук Фридриха Барбароссы, подвергся сначала отлучению от церкви, а затем папскому низложению. За 20 лет после его смерти (1250) свой конец в Италии нашли законный сын, незаконнорожденный сын и старший внук Фридриха II — причем последнего казнили в Неаполе на эшафоте.

В Великое междуцарствие, длившееся с 1250 по 1273 г., в Священной Римской империи исчезло всякое подобие системы правления. Поскольку не было согласия в том, кому пристало занять место Фридриха II, на императорскую корону посягали сомнительные чужаки. По причинам, которые не могут вполне прояснить даже его современные биографы, объявить себя правителем решил король Кастилии и Леона Альфонсо X, но он так и не потрудился хотя бы раз посетить империю. Его соперник Ричард Корнуоллский, младший сын английского короля Иоанна Безземельного, пользовался широкой поддержкой трех архиепископов и более десятка князей, в 1257 г. избравших его своим монархом. Однако истинной целью Ричарда было обойти последнего из Штауфенов, чтобы подтвердить баснословные притязания Англии на Сицилию. Ричард довольно успешно правил в свои четыре посещения империи, но задерживался слишком ненадолго, чтобы оставить какой-то долговременный след[33].

Смерть Фридриха II в 1250 г. привела к полному разгрому всех владений, привилегий и доходов Штауфенов в Швабии. Алчные соседи захватили не только их феоды, но и земли, которыми Штауфены управляли по праву императоров, а не наследственных хозяев. То, что не расхитили сразу, позже зачастую раздали загнанные в угол наследники Фридриха. За разграблением последовали новые распри знати, не сумевшей добром разделить добычу. В общем хаосе растаскивались земли, никогда не входившие в наследие Штауфенов, взымались незаконные пошлины, а многие мелкие землевладельцы лишились последнего. «Наступают злые дни, и зло усиливается», — писал о 1270 г. один хронист. По разоренным землям потянулись процессии кающихся: люди хлестали себя плетьми в надежде смягчить Божий гнев и обращались к прежним ересям[34].

Больше всех от падения Штауфенов выиграл граф Рудольф Габсбург (1218–1291). Внук Рудольфа Старого, он унаследовал от отца Альбрехта Мудрого, умершего в 1239 г., большую часть габсбургских земель. Своим успехам он часто придавал видимость законного приобретения, убеждая наследников Фридриха II отписывать ему земли, доходы и права. Но не упустил он и случая отобрать, воспользовавшись безвластием, приданое у вдовы последнего Кибурга. Из-за своей жадности Рудольф нажил много врагов и участвовал как минимум в восьми конфликтах со своими соперниками. Хотя в таких стычках полагалось соблюдать определенные правила, например не воевать по определенным дням и заботиться о беззащитных, Рудольф был, по его собственному признанию, ненасытным воякой. Составленные в ту эпоху «Базельские анналы» дают нам о нем неплохое представление: в 1269 г. граф Рудольф безжалостно умертвил нескольких рыцарей в Страсбурге; в 1270-м три дня осаждал Базель; в 1271-м обложил подданных непомерными налогами, сжег монастырь, захватил деревни; в 1272-м разрушил замок Тифенштайн и двинулся на Фрайбург, по пути сжигая поля и истребляя людей; в 1273-м сровнял с землей Клинген и т. д.[35]

Смерть Ричарда Корнуоллского (1272) дала выборщикам возможность снова собраться и по меньшей мере задуматься о восстановлении порядка. Несмотря на многолюдность выборов Ричарда в 1257 г., считалось, что выборщиков должно быть семеро, но кто именно входит в их число, было неясно. По настоянию папы Григория X крупнейшие князья империи заранее договорились, что голосовать следует единодушно: раскол мог обернуться гражданской войной. Только вот беда: очевидного кандидата не просматривалось.

Самым влиятельным князем в Священной Римской империи был