Двор чудес - Ирина Владимировна Одоевцева

не взлезть.

У звезды, должно быть, вкус светляка,

Головка так же жирна и мягка,

Только еще вкусней.

– Девять раз в лесу прокричала сова,

Я понять не могу слова.

     Слушай, сталь звенит и льется кровь.

     Навсегда я с тобой, моя любовь.

     Нет, нет, ты – летучая мышь,

И ты мне изменишь, и ты улетишь.

     Как сладко пахнет свежая кровь…

Слушай, сова закричала вновь.

     В капелле ярко свечи горят,

Виолетта и граф под венцом стоят.

Да поможет им в жизни Бог!

Виолетта – нежный, хрупкий цветок,

Дрожит под белой своей фатой,

И крестится трепетною рукой,

И шепчет патеру: – Да.

– Да, – громко граф повторяет за ней

И мыслит: «Теперь навсегда!»

Поет торжественно свадебный хор.

Рассеянно граф поднимает взор

И видит: вдали от гостей,

Белой одежды своей белей,

Стоит у колонны одна

Грустная дева странного сна.

И это не сон, и это не бред…

Она живая, это она.

Теперь Виолетта его жена.

А там, у колонны, стоит она,

Та, прекрасней которой на свете нет,

И косы ее красны, как медь.

Ах, лучше бы графу вчера умереть.

Гнутся столы под тяжестью блюд,

Гости смеются, едят и пьют,

И все довольны, и весело всем.

Один новобрачный грустен и нем.

Подняв на графа взор голубой,

Виолетта шепчет: – Любимый мой! —

И во взоре от счастья блестит слеза,

И она опускает глаза.

Но в сердце графа смерть и ад.

Он слов не находит в ответ,

И на ту устремляет он страстный взгляд,

Прекрасней которой на свете нет,

На ту, что слишком поздно пришла.

Она так печальна и так светла,

И первого снега она белей.

И видит граф, что рядом с ней

Суровый, черный рыцарь сидит,

Глаза его черной ночи черней,

И на графа он мрачно глядит.

     Гости встают из-за стола.

– Граф, я к матери пойду моей,

Я с вами сегодня ехать должна

И с ней расстаюсь на много дней. —

И с улыбкой Виолетта от мужа ушла,

И рядом с матерью села она.

В зал входят жонглеры, певцы и шут,

Сейчас представленье они начнут.

Вдали от гостей сидит одна

Грустная дева из странного сна.

Граф к ней подходит. Низкий поклон.

И руку ей предлагает он.

И тихо с кресла она встает,

Рука ее холодна как лед;

Но по жилам графа пробежал огонь,

Когда он тронул ее ладонь.

Он говорит: – Я давно вас ждал,

Но я думал, вы – только сон! —

Она молчала, и он продолжал:

– Здесь душно, выйдемте на балкон. —

И они покинули праздничный зал.

– Отчего вы не приходили ко мне, —

Спрашивает граф, – как тогда, во сне?

– Граф, я не понимаю вас,

Я сегодня вас вижу в первый раз.

– Но ваш рот, что печален и ал,

Ваше нежное тело я уже целовал. —

И в страхе шепчет она, задрожав:

– Вы бредите, граф.

Я маркиза de Saint-Arlatte,

Вот там, у окна, стоит мой брат. —

Граф обернулся и встретил взор

Черных глаз, что глядели в упор,

И черного рыцаря он увидал,

И холод по телу его пробежал.

Она говорила: – Далеко мой дом,

Много дней и ночей плыть пришлось кораблю. —

Он тихо сказал: – Я вас люблю! —

И еще тише: – Дорогая, уйдем. —

И вниз по ступеням, мимо окон,

В темный сад ее уводит он.

Луны нет на небе, хоть в тихий сад

Звезды огромные глядят.

И покорно с графом идет она,

Грустная дева из странного сна.

Он приводит ее на цветущий луг;

На милом лице ее испуг,

А косы ее красны, как медь.

– Ты грустна? Позволь за тебя умереть! —

Пред ней на колени став,

О любви умоляет граф.

В зеленых глазах мерцает свет,

На щеках ее краска стыда,

Она не сказала ни разу «нет»,

Хотя не сказала и «да».

Но когда ее уст коснулся он,

Она испустила чуть слышный стон.

И стон этот сразу напомнил ему

Рысь, и луну, и ночную тьму,

И жадные пасти свежих могил…

Но граф сейчас же о всем забыл,

Оттого что так она нежна —

И так упоительно-покорна она.

Слезы текли из зеленых глаз,

И графу деву было мучительно жаль.

Но желания наши сильнее нас,

И прекрасна в любви печаль.

Вдруг с цветущего ложа встала она.

– Милая, уходишь ты отчего?

– Прощайте, граф, я идти должна. —

И она ушла от него.

Он умолял ее: – Вернись, вернись;

Милая, нежная, без тебя я умру. —

Меж низких кустов проскользнула рысь

И спряталась в черную нору.

     Граф вернулся в праздничный зал,

И всюду ее он искал,

Ту, прекрасней которой на свете нет,

И спрашивал всех, но был общий ответ:

Девы такой никто не видал.

И нигде он не мог ее найти.

И тогда он решил: «Это был сон,

Что приснился мне средь душистых трав.

Пресвятая Дева, сон грешный прости!»

И к Виолетте вернулся граф.

Нежной улыбкой был встречен он;

Виолетта сказала: – Я давно вас жду.

Не было ли холодно вам в саду?

     К отъезду трубят рога,

Уж дверцу кареты открыл слуга.

Граф с молодой женой

И пышной свитой едет домой.

Вдруг черный рыцарь к нему подошел,

И был он бледен, мрачен и зол.

– Граф, два слова сказать вам надо мне,

Но не при графине, вашей жене. —

Он низкий Виолетте отвесил поклон,

И в сторону быстро отходит он.

– Виолетта,