Полигон - Ирина Гостева

Генка закрутил головой. Он тоже не успел заметить никаких подозрительных звуков. Рычания вроде не было… Ни лая, ни повизгивания, ни хрюканья…

Тюха тем временем обогнул опасный участок чуть левее и начал осторожно продвигаться вперед, по направлению к бочке. Очередная керамзитина гулко тюкнула по ее железному боку. Генка заметил, что Кащей стоит с вроде бы безразличной миной на лице, но в то же время внимательно наблюдает за действиями «отмычки».

«А соображалка-то у Тюхи работает», — догадался Генка. — «Раз бочку не расплющило, значит, там где она лежит, есть не затронутый аномалией участок. Правильно, что он туда пошел…»

— Тшшш! Вот оно, — снова прошептал Кащей. Шагнул на цыпочках в сторону и указал «калашом» на развалины. — Смотрите…

Генка оглянулся. В пустом оконном проеме мелькнул сгусток света. Кащей едва успел было прицелиться, как сгусток исчез из поля зрения.

— Сейчас он покажется, и тогда стреляем по нему… Генка, сзади! — вдруг крикнул он, совершенно случайно бросив взгляд назад.

Генка еле успел пригнуться — над ним просвистела та самая смятая железная бочка. Взлетела над аномалией и понеслась себе по воздуху к разинувшим рты людям. И съездила на лету Генку по локтю правой руки, которую тот чисто машинально успел вскинуть над головой.

Ох ты, больно-то как! Ушибленная рука онемела, Генка матерился и никак не мог ухватить висевший спереди на ремне автомат. Но и этот порыв был скорее машинальный — куда и в кого стрелять, Генка совершенно не понимал. Сгусток света мелькнул и исчез, бочка врезалась в разрушенную стену и с грохотом скатилась с кучи битого кирпича.

Генка, подхватив «калаш» под цевье и кое-как удерживая рукоятку, разогнулся и перевел дух. Что за чертовщина?! А ведь он слышал про такие вещи. И слышал, и читал… Но когда самому заехало чуть ли не по башке внезапно взлетевшей бочкой, испытал только шок, и ничего более. Даже про уродцев-мутантов, наделенных телекинезом, забыл напрочь. А народ стоял, ощетинившись стволами, и старался не упустить наглого хулигана. Ну, пусть только выплывет на открытое место!

— Вон он! — крикнул Батя. — Влево! Вон!

И загрохотал расчетливыми одиночными выстрелами. Его «второй помощник» судорожно выпустил сразу пол-рожка — в белый свет, как в копеечку. А бочка снова поднялась в воздух, теперь уже плавно, словно воздушный шарик — и стремительно, как пущенный увесистым ударом мяч, ринулась вперед. Прямо в Батю и «второго помощника». Кащей побежал, пригибаясь, ближе к развалинам — в надежде достать уродца с другой стороны. «Второй помощник» при виде прущей на него железяки со страху высадил по ней вторую половину магазина. Генке даже показалось, что следом за этой бессмысленной и совершенно бесполезной выходкой раздалось ехидное хихиканье. Хотя, конечно, показалось — сквозь треск выстрелов невозможно было четко различить даже вопли во весь голос. Кащей что-то кричал Бате и «второму помощнику», то ли «пригнись», то ли «ко мне!» Батя и помощник еле успели увернуться от летящей бочки, причем парень споткнулся о груду строительного хлама и растянулся на земле. Да еще и автомат выронил. Бочка проскочила между ними. Батя приземлился на пятую точку — жестко, но все-таки более удачно, и теперь с громкими матюгами бил одиночными по светящемуся сгустку. Генка, глядя на всю эту сцену — кстати, занявшую не более нескольких секунд, — уже немного очнулся от первоначального шока, и тоже выстрелил три раза. Больше не стал — поймать сгусток в прицел никак не удавалось, а что толку зазря расходовать патроны? Телекинетик опять нырнул за стенку. Хитрый, сволочь… Надо подождать, когда он снова покажется и хоть на мгновение зависнет… Из-за стены раздалась короткая очередь, выпущенная Кащеем. Может, попал? Нет, кажется, всего лишь спугнул. Вспышка света снова выскочила на генкину сторону. И бочка снова «ожила», но теперь приподнялась чуть-чуть, и, низко стелясь над землей, стартанула, как торпеда. Врезалась прямо в Батю — ударила в бок и опрокинула. Генка отчаянно надавил на спусковой крючок, уже твердо намереваясь выпустить длинную очередь поперек сгустка, как что-то коротко щелкнуло, и… Ничего не произошло. Автомат молчал.

«Заклинило! Растудыть твою, заклинило!» — в горле у Генки моментально пересохло от страха. Он ринулся под защиту стены. Торчать на открытом месте, пытаясь перезарядить автомат — сейчас чистое самоубийство. А не эта ли тварь заткнула оружие, лишила его возможности стрелять? Если она бочками швыряется, неужели ей не под силу сдвинуть маленький патрон? Но тогда, значит, тварь еще и соображать должна, где и что именно надо подвинуть?!

За считанные секунды он подлетел под стену и присел там, оглядываясь — нету ли поблизости чего-то такого, что могло бы внезапно обрушиться на голову. В это же время сзади, со стороны аномалий, посыпались частые одиночные выстрелы. Генка обернулся — это стрелял Тюха. Стоял на том же самом месте, ни на шаг не сдвинувшись, и бил по летающему монстру. Светящийся ком уже не исчезал быстро и стремительно — он бестолково заметался из стороны в сторону, видимо, его все-таки задело пулями. Раздался скрежещущий визг, и на землю брякнулось нечто, похожее на тяжелый куль. И все затихло. Затих грохот выстрелов и дребезжание смятой бочки. «Второй помощник» Бати осторожно подтянул сначала одну ногу, потом другую, потом встал и начал отряхивать пыль. Батя тоже поднялся, тихо матерясь себе под нос и потирая отшибленную задницу. Подошел к помощнику и коротко, почти без замаха врезал ему пинка — сухо и деловито. Парень, едва приподнявшийся, снова упал, и сдавленно застонал сквозь зубы. Ни громко вопить, ни ругаться он не рискнул — понимал прекрасно, что сам виноват. Облажался и струсил… Да, честно говоря, Батя и так уж ограничился минимальным внушением, а ведь мог бы навешать куда сильнее.

Тюха так и стоял посреди аномалий. Генка растирал пострадавший локоть и запоздало сожалел о том, что и он по сути облажался — надо было хвататься не за автомат, а за видеокамеру, и снимать сражение с монстром! Профессионал, называется… Он пытался оправдываться перед самим собой аргументами, что, во-первых, ситуация оказалась слишком уж экстремальная — доводилось Генке и под обстрелом снимать, но там-то воевали обычные люди, а не летающие кляксы бочками швырялись; и что во-вторых, монстр-хулиган мог бы запросто разбить камеру. А Генка еще не посетил с ней все заказанные господином Фоксом объекты. Заказчика это наверняка бы не порадовало — видео с расстрелом летающих тварей он не просил. Так что, получается, Генка проявил разумную осторожность, и его профессиональная гордость может спать спокойно. Теперь, наверно, стоит хотя бы убитого монстра сфотографировать…

Кащей тем временем вылез из-за разрушенной стены. Он смерил взглядом расстояние, с которого Тюха завалил монстра, и о чем-то задумался. По его лицу скользнула довольная улыбка. А потом он направился к Бате, вяло поругиваясь на ходу:

— Мать-перемать, принесло тварюгу! И как всегда, не вовремя… Бать, ты там как? Не сильно ушибся?

— Да вроде ничего, — проскрипел Батя. — Ладно, отбились… Ты давай, давай, шевелись! — прикрикнул он на Тюху. — А то на радостях забыл, зачем сюда полезли?!

Тюха, несколько обиженный тем, что его заслуг в уничтожении монстра не оценили, вздохнул и снова бросил перед собой керамзитину.

— Постой, — остановил его Кащей. — Батя, к тебе предложение есть. Тебе ведь эта «ракушка» очень нужна?

— Была бы не нужна — не стал бы валандаться. За них на Янтаре хорошо дают…

— А если, допустим, я бы тебе эту «ракушку» достал… Но взамен кое-что попросил бы…

— И что именно? — насторожился Батя.

— «Отмычку» твою. Вон ту, — он указал на Тюху.

— Кащей, да на кой тебе «отмычка»? — вытращил глаза Батя. — Ты ж где угодно…

— Мне «отмычка» действительно не нужна, — перебил Кащей. — Мне нужен боец и грузчик. Крепкий и не робкого десятка. Тюха вполне подойдет. Хочу его у тебя перекупить.

— Да вообще-то мне боец и самому нужен, — Батя заупрямился. — Вон, как он шустро летуна сбил! Даже с места не двинулся. Не то что некоторые, удиравшие впереди собственного визга…

Второй помощник насупился. Все-таки Батя передергивал — парень не побежал от опасности, разве что стрелял от испуга не туда…

— А куда мне было дергаться-то? — хмуро бросил Тюха, все-таки заметно польщенный похвалой. — Я же посреди аномалий стою. Шаг влево, шаг вправо — и трындец.

— Вообще-то парень и сам может решить, продолжать ему работать на тебя или уйти, — сказал Кащей. — Ты ж его не в рабство себе купил… Тюха, ты ему что-нибудь должен?

— Должен, — согласно кивнул парень. — Еще пять штук за снарягу я не отработал.

— Ну вот, за «ракушку» примерно столько и дадут. Может, даже и немного больше выторгуешь. Ну как, Батя, идет — я достаю тебе хабар, а ты отпускаешь Тюху со мной?