Адепты. Эзотерическая традиция Востока - Мэнли Холл

Брахма ВираджПервое андрогинное проявление Брахмана, бесполой созидающей силы.

Согласно брахманической мифологии, у бога Брахмы было пять голов. О первой из них упоминают только как об эзотерической тайне. Устами четырех других были сообщены четыре Веды. Таким образом, становятся понятными редкие ссылки на пятую Веду, или тайную книгу, вышедшую из пятых уст. И если главный источник индийской эзотерической философии заключен в Ведах, то их мистическая теология берет начало в упанишадах, где раскрывается тайна непосредственного познания Бога через божественную науку.

Брахму следует отличать от Брахмана, который есть вселенский безличный принцип, источник всего сотворенного и то конечное, в котором существование, будучи поглощенным, растворяется вновь. Брахма — это периодическое овеществление этого принципа и в этом качестве подвержено рождению и распаду. Возвратное поглощение Брахмы Брахманом вызывает пралайю, то есть постепенное возвращение реально существующего, или объективного, в его субъективный неизменный принцип. Следует понять, что Веды соотносятся с невыразимой истиной так же, как Брахма с Брахманом. Через одинаковые промежутки времени великая Доктрина выходит из состояния своего вечного пребывания, чтобы доставить удовлетворение сердцу и разуму Брахмы. Черпая знания из этого грандиозного руководства, сам Создатель в период своего объективного существования достигает статуса совершенного мудреца и отходит ко сну, познав свой собственный вечный и необусловленный источник.

В Ведах отражена величественная концепция космогонии. В Ригведе нашли свое воплощение две теории: в одной вселенная рассматривается как творение великого архитектора, а согласно другой — как результат естественного воспроизводства. В Ведах нет прямого указания на веру в метемпсихоз, однако она обнаруживается в одной из брахман. Теория перевоплощения, развитая в упанишадах, оказала влияние практически на всю индусскую философию[4].

В своей работе «Мистическое масонство» Дж. Д. Бак, доктор медицины[5], объединил интерес к истории и философии масонского братства с изысканиями в области теософии. Кратко выражая связь между ведической традицией и происхождением эзотерических школ, он пишет: «Итак, предшественником Вед была Великая Ложа Адептов, которые создавали религию, вдохновляли цивилизацию и преподавали трудную для понимания науку, принесшую величие древней Индии. И если остаются только предания и разрушенные монументы, то они все же превосходят все современные достижения человечества. Древнее правительство было патриархальным; правитель был еще и учителем-посвященным и считал народ своими детьми. В те давние времена царствующий принц не считал ниже своего достоинства в одиночку отправиться в пустыню и, сидя у ног вдохновленного свыше отшельника, набираться знаний, которыми он вновь смог бы поделиться со своим народом. И когда раскроется истинный смысл ведического символизма, то вместо преподавания суеверий и идолопоклонства в нем, возможно, обнаружат тончайшую завесу, когда-либо созданную между Величайшей Мудростью и людским восприятием».

В приложении к книге доктора Бака приведена схема, иллюстрирующая происхождение религиозных и философских учений от ложи Адептов через Веды. Эта приведенная выше схема весьма выразительна и не требует дополнительных толкований. Ученый доктор был уверен, что из Вед как из центра вышли восточное и западное направления тайной доктрины. Все великие школы религиозной философии, процветавшие в арийском обществе, были хранителями Света Вед. И в каждой из них сущность Вед облекалась в одежды теологического или философского покроя.

Схематическое изображение развития Религии Мудрости

Таким образом, все известные великие кодексы человеческой этики подразделены на высшую часть, где увековечена традиция адептства, и низшую часть, в которой скрывается истинный смысл, а учение толкуется на уровне морали и общественной полезности. Согласно диаграмме, «голосоведение» Вед показывает, с исторической точки зрения, как в результате смешения платонизма и доктрины ессеев возникло эзотерическое христианство. Неспособное сохраниться исключительно в виде морального кодекса, раннее церковное христианство при посредстве доникейских отцов церкви сформировало вторичный альянс с платонизмом и ессеизмом, чтобы проявиться в жизнеспособной форме христианства Константина.

В своей синхронологической таблице религий мира, опубликованной в книге «Реки жизни», ее автор, генерал-майор Ферлонг проследил развитие религиозных учений Индии с присутствующего в каждом из них культа зарождения и пришел к мнению, что их появление относится примерно к 9000 году до н. э. В прилагаемых комментариях генерал заметил, что им была предпринята попытка комплексной систематизации, наглядно отображающей смешение религиозных течений, и что приведенные даты следует рассматривать как в значительной степени гипотетические. На 2300-й год до н. э. он указал как примерное время появления Ригведы и возникновения учения аватар. Обединение Вед он отнес к концу ведического периода, т. е. примерно к 1800 году до н. э. В это же время им отмечено начало эры мантр, формирование нравственных и общественных законов и церковного права, а также составление Яджурведы и Самаведы. Первое сообщение о Меру, горе Бога, появилось, по мнению Фёрлонга, на сто лет позднее, что совпадает с датой основания Афин. Временем появления свода законов Ману он определил 900 год до н. э., то есть век формирования философии Капилы. Яскаведу (пятую Веду?) он относит к периоду творческого расцвета Будды и Конфуция, незадолго до рождения Пифагора. Отвечая намерению генерала Фёрлонга представить обзор этих сложных взаимосвязей, в настоящем издании приведена составленная им краткая схема. Тот факт, что результаты его изысканий в высшей степени спорны, само собой, не требует доказательств.

В «Махабхарате» Вьяса, описанный как составитель Вед, представлен в облике угрюмого безобразного карлика («а dark dwarf»). А слепой царь в этой великой эпической поэме — это его старший сын, Дхритараштра. Такая символика, возможно, означает, что образ Вьясы, искаженный противоречивыми легендами, представляется некой призрачной личностью. Горас Уилсон, выдающийся авторитет в области священных писаний индусов, утверждал, что вполне вероятно, что Веды были окончательно собраны и скомпонованы школой или школами ученых брахманов, среди которых Вьяса был формальным главой. Возможно, что мудрец являлся персонификацией этой группы ученых или они рассматривали его как силу, или принцип, обусловивший их программу собирания и компановки отдельных частей.

Профессор Макс Мюллер пришел к выводу, что если учесть огромный труд по составлению Вед, «Махабхараты», пуран, «Вьяса-сутры» и даже подготовку прозаических комментариев к «Йога-сутре» Патанджали, то весь объем приписываемой Вьясе работы неизбежно должны были выполнить несколько человек, или его следовало отнести скорее к целому литературному периоду, чем к некоему человеку. Развивая дальше свою концепцию, знаменитый востоковед продолжает: «Нам надо научиться смотреть на Бадараяну, Джаймини, Капилу и другие подобные имена просто как на эпонимических героев различных философий, с тем чтобы, независимо от времени сведения этих систем к форме сутр, определенные воззрения можно было бы назвать их именами»[6].

Профессор, вероятно, высказывал больше, чем знал, когда предположил, что известных авторов некоторых индийских священных писаний можно воспринимать только как некие имена или набор интеллектуальных способностей. Египтяне приписывали таинственному Гермесу авторство множества литературных произведений, безусловно, не принадлежащих перу одного человека. На самом деле Гермес был мудростью, которая и является истинным и вечным автором. Позднее, хотя некоторые философы и носили его имя, это означало лишь то, что они как избранные были осенены божественным разумом.

Вьясы принадлежали к той же эзотерической системе персонификации атрибутов универсального ума, что в равной степени относится и к другим призрачным учителям, сведения о которых невозможно обнаружить ни в исторических источниках, ни в хронологических указателях, связанных с происхождением рас и народов.

«Махабхарату» назвали национальной сагой Индии. И хотя в отношении места, занимаемого ею в индусской литературе, она сопоставима с греческой «Илиадой», все же это произведение обладает несравнимо большей ценностью. Значительная часть этого труда относится к классу писаний, а кроме того, в нем содержится «Бхагавадгита», индусская книга псалмов. Главная тема «Махабхараты» — битва между двумя родственными семьями, сыновьями Панду и сыновьями Дхритараштры. Эти великие кланы назывались пандавами и кауравами. В конце сыновья Панду побеждают, а Дхритараштра, лишившись всех своих детей, решает удалиться вместе с супругой, царицей Гандхари, в местечко на берегу Ганга, чтобы в благочестии и молитве прожить там остаток дней.