Особняк - Ольга Панова

Сторож собрался двинуться дальше, но к нему подошел седовласый мужчина в растерянном состоянии. На вопрос, что ему нужно, старик указал в сторону левого угла, утверждая, что одна из могил разграблена.

Вместе со сторожем он двинулся по дорожкам в указанном направлении, показывая дорогу. Среди прочих могил одна была раскопана. Надгробный камень перевернут, венки и цветы валялись у соседних оградок.

Сторож смахнул с плиты песок и прочел надпись. В разграбленной могиле лежала женщина. Как утверждал полицейский чиновник, прибывший на место, это была обыкновенная мещанка, двадцати девяти лет, умершая при родах. Очередное преступление, совершенное на кладбище в отношении молодой женщины.

Дворецкий сложил газету и брезгливо отбросил на край стола. В последнее время только и слышно про преступления на кладбище. Неужели полиции не удается выйти на преступников или преступника? В конце концов, ведь это не так легко и быстро разбить камни, вывернуть землю и снести ограду. И потом, это должно быть шумно. Кто-то все-равно должен услышать шум.

– Ерунда какая!

Михаил Иванович поднялся из-за стола и посмотрел в окно. Новый садовник копал землю на одной из грядок. Что-то было в этом горбуне притягательное, светлое. Жаль будет, если с ним что-нибудь случится.

Дворецкий отступил от окна и направился к двери. Едва он прикрыл дверь, как наткнулся на кухарку с полным подносом.

– Ты куда?

Женщина пожала плечами и поспешила к парадной лестнице:

– Отнесу плотнику обед. Должно быть, у него от голода желудок сводит.

И она довольно ловко зашагала вверх по лестнице. Марии пришлось подняться на несколько десятков ступеней, прежде чем она ступила на площадку третьего этажа. Переведя дух, женщина направилась в самую дальнюю комнату правого крыла особняка.

Дверь открылась с легким скрипом, она вошла внутрь. В комнате никого не было. Плотник сидел на крыше и стучал молотком. Прежде чем его позвать в распахнутое окно, она поставила поднос на письменный столик у стены.

– Будьте добры спуститься в комнату и отобедать, – ее голос был грудным, но весьма громким, чтобы услышать.

– Хорошо, – крикнул плотник, – сейчас спущусь.

Кухарка отступила от окна и прикрыла ставни.

Эта комната была для гостей. Мебель выдержана во французском духе: с изящной мебелью, светлыми деревянными панелями, плотными шторами с кистями и с узорчатым ковром на полу.

Хотя гости в этом доме были большой редкостью, комнаты всегда были убраны, камин изредка подтапливали в холодные дни и ночи.

Через несколько минут в комнату вошел плотник. Невысокого роста, коренастый, с раскрасневшимся лицом. Мужчина поблагодарил Марию за обед, не взглянув на столик с подносом. Кухарка кивнула в ответ:

– На здоровье, – она собралась уже уходить, как вдруг повернулась и спросила: – Скажите, как долго вы будете латать крышу?

– Не знаю, возможно, завтра закончу.

– Хорошо, но лучше бы вам поторопиться. Говорят, завтра днем пойдет дождь. Мне бы очень не хотелось, чтобы вода попала внутрь.

– Уверяю вас, этого не случится.

Женщина тихо вышла за дверь, не говоря больше ни слова. Спустя час она вернулась назад, чтобы забрать поднос. Тарелки были пусты.

Весь день плотник провел на крыше. От ветра и воды кровля прохудилась. Нужно было заменить материалы. Основную работу он закончил уже к вечеру.

Когда мужчина собирал инструмент, небо озарял розовый закат. Плотник осторожно спустился с крыши. Прежде чем покинуть дом, он вернулся в комнату забрать фуражку.

Несмотря на усталость, он был в хорошем расположении духа. За работу обещали заплатить двойную цену. Деньги немалые.

Жена была не в курсе, что его наняли в особняк Соболевского. Узнай она об этом, подняла б скандал на весь дом – наслушалась местных сплетниц о проклятье.

Плотник решил умолчать о том, где трудится. Какая разница, в каком месте заработаны деньги? Ведь он их не ворует.

Мужчина рывком распахнул дверь и вошел в комнату. Внутри было темно. Плотные шторы закрывали окна. Чтобы хоть что-то разглядеть, он зажег спичку и поднял ее над головой. На кресле у камина лежала фуражка.

Ему пришлось идти медленно, чтобы не потушить и без того слабый огонек. Как только пальцы коснулись грубой ткани, он бросил спичку в камин. Повернулся на каблуках и поспешил назад к двери.

В этот момент дверь громко захлопнулась. Как ни старался он дергать за ручку, она не поддавалась.

– Что за чертовщина такая?

В один миг в комнате стало прохладно, даже холодно. За спиной что-то упало и разбилось вдребезги. Мужчина обернулся.

– Кто здесь?

В ответ тишина. Внутри медленно нарастала паника. Сердце бешено заколотилось внутри. Мужчина снова задергал за дверную ручку, но она не поддавалась.

Впереди запертая дверь, за спиной – кромешная тьма, скрывающая зло. В комнате вместе с ним кто-то был. Это было совершенно точно.

Тихий шелест бумаги на столе, скрип стула и, наконец, отчетливые шаги, которые медленно приближались к двери.

Трясущимися руками плотник достал из кармана коробок спичек. Страх был такой силы, что все спички выпали из коробка. Он присел на корточки и на ощупь нашел одну, которую тотчас зажег.

Слабый огонек осветил часть комнаты. То, что увидел мужчина прямо перед собой, повергло его в настоящий ужас. В этот миг по всему дому раскатился леденящий душу человеческий крик.

Из кухни выбежала Мария. На ходу бросая полотенце на пол, она поспешила в холл. По лестнице поднимался дворецкий с зажженными свечами в канделябре.

– Ты слышал?

Михаил медленно повернулся и невозмутимым тоном произнес:

– Должно быть, это плотник. Перед тем как его нанять в этот дом, я предупредил, чтобы к закату солнца он покинул особняк. Видимо, он ослушался меня – и вот результат.

Вместе они поднялись на третий этаж и направились в комнату. Дверь была приоткрыта.

– Ты останься здесь, я войду первым, – дворецкий осторожно заглянул внутрь.

– Нет, я здесь одна не останусь.

В комнате было темно. Дворецкий медленно вошел, освещая канделябром стены и пол.

– Никого. Должно быть, он выбежал отсюда.

– Значит, нам следует обыскать дом?

– И не мешкая. Кто знает, что могло на этот раз приключиться, – Михаил повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился.

Мария взволнованно прошептала, глядя на его побледневшее лицо:

– Что ты видишь?

– Смотри, – и он указал в темный угол за дверью.

Кухарка с замиранием сердца подошла ближе и встала за его широкой спиной. На полу сидел тот самый плотник. Все волосы на его голове были седыми, как у глубокого старца. Словно китайский болванчик, раскачивался он из стороны в сторону, сжимая в руках ржавый гвоздь. Он еле слышно читал молитву, повторяя ее скороговоркой. Едва закончив, начинал сначала.